Но тот предмет, о котором мы говорим, был отыскан не кем-либо из отряда Лакон-Тая, а словно самим небом посланным к странникам на помощь соплеменниками Фэнга.
Дело в том, что во время поисков следов доктора Лакон-Та'й, Лэна-Пра и Фэнг наткнулись на многочисленные следы, по-видимому, круживших около них людей, потом обнаружили тёмные фигуры, скрывавшиеся в тени листвы. Фэнг решительно выступил вперёд, вызывая для переговоров кого-нибудь из этих таинственных преследователей. На зов вышел воин преклонных лет, но сильный и бодрый.
— За что преследуете вы нас? — спросил Фэнг старика. — Зачем вы похитили нашего товарища?
— Мы? — удивлённо воскликнул старик искренним тоном. — Мы следим за вами, это правда, но только потому, что опасаемся нападения с вашей стороны. Мы знаем, что белый человек похищен из вашего лагеря, но мы не участвовали в этом деле. Его похитили стиэнги племени лагаруа, тогда как мы принадлежим к племени никайатоков.
— К племени моих отцов?! — вне себя от радости воскликнул Фэнг, бросая ружьё. — О боги! Я снова среди своих!
— Кто ты, воин? — удивлённо спросил его старик.
— Меня зовут Фэнгом, я сын Лоо-Пра!
— Сын моей сестры? — в свою очередь, крикнул пришелец. — Ты Фэнг, который попал в плен к сиамцам, или, правильнее, был подобран одним их вождём с поля битвы, когда ты лежал окровавленный, готовый испустить дух?
— Да. Этот мой спаситель и мой властитель здесь, со мною!
— Лакон-Тай, великий вождь сиамцев, здесь?
— Да, вот он! Но он не господин мой, а друг и покровитель, и да не будет вражды между им и племенем отцов моих!
— Само собой разумеется! Мы живём в полном мире с подданными царя Сиама и мы чтим его величайшего воина Лакон-Тая! Он будет желанным гостем под кровом нашим и будет братом нашим! — отозвался, склоняясь перед подошедшим Лакон-Таем вождь стиэнгов племени никайатоков.
Этот союз сразу усиливал отряд Лакон-Тая на несколько десятков добрых и сильных воинов, а главное, предоставлял возможность рассчитывать на самую деятельную помощь целого племени. Лакон-Тай был этим так доволен, как если бы одержал блестящую победу. В самом деле, помощь новых союзников оказалась чрезвычайно полезною во всех отношениях, и прежде всего сказалась в проведении более тщательных розысков вокруг лагеря, причём один молодой воин принёс Лакон-Таю странное головное украшение из золота в форме обруча с разного рода надписями.
Увидев этот оригинальный венец, Лакон-Тай воскликнул:
— Венец иурама! Венец главы талапоинов, камбоджийца! Но как эта драгоценность могла оказаться тут, в лесу?
— Её потерял её владелец, разумеется. И это наш враг! — ответил Фэнг.
— Да, и это наш смертельный враг! Где были мои глаза раньше? Как не додумался я до этого? О боги! Верно говорят люди: кого боги захотят покарать, того они сначала делают слепым и глухим!
— О ком ты говоришь, отец? — осведомилась Лэна-Пра.
— О настоящей ядовитой змее из Камбоджи, о Миэнг-Минге, великом раздавателе милостыни нашего властителя, о пураме!
— Разве он твой враг? За что?
— Из-за тебя, дитя! Миэнг-Минг, пришелец с тёмным прошлым, лукавый и властолюбивый, добившийся получения высокого поста при дворе, давно добивался чести породниться с какою-нибудь знатною фамилией Сиама, чтобы таким образом укрепить своё положение. Он просил у меня твоей руки, когда тебе было только четырнадцать лет, дитя, но я прогнал его! Пусть он был бы рыбаком, подёнщиком, ткачом или торговцем, я ничего не имел бы против его профессии. Но этого человека молва упрекает в тысяче преступлений и, между прочим, в том, что он невероятно жесток со своими многочисленными жёнами.
— И он хотел сделать меня одною из своих двадцати или тридцати жён? Но я никогда не соглашусь стать женою многожёнца! — пылко сказала Лзна-Пра, сжимая кулаки. — Лучше смерть, чем это! Ты, говоришь, отказал ему, этому камбоджийцу?
— Да, я прогнал его, и именно с этого времени он начал строить козни, чтобы или принудить меня отдать тебя ему, или погубить меня. Конечно, если бы я погиб, то ты, одинокая и беспомощная, сделалась бы легко жертвою негодяя… Он достиг бы своей цели. О боги! Теперь я понимаю, почему погибали один за другим священные белые слоны! Теперь я ясно вижу и понимаю всё! Ему не нужна была смерть ни твоя, Лэна, ни моя: тогда он не достиг бы своей цели. Вот почему он не нападал на нас прямо, вот почему он не убил нас! Ему важно, чтобы мы достались живыми в его руки!
— А доктор?
— Доктор? Доктор мешал его планам. Доктора надо было удалить, и вот он удалён, он похищен! А раньше ведь на его жизнь покушались!
— Но мы отыщем его, отец?
— Или отомстим за его смерть!
— Боги не допустят, чтобы он погиб! — побледнев, тихим голосом отозвалась девушка. — Потому что…
— Почему? — пытливо заглянул в её глаза старик.
Она потупила взор в глубоком смущении.
Минуту спустя Лакон-Тай заговорил снова.
— Но, дитя, ведь он же пришелец! Он чужой нашей расе!
— Твоя жена, моя мать, разве она была из Сиама? — возразила чуть слышно девушка.
— Он христианин, мы буддисты!
— Я не верю в Будду, отец!
Наступило тяжёлое молчание. Потом Лакон-Тай тряхнул головою, словно отгоняя печальные мысли.
— Твоё сердце отдано этому человеку, дитя? — спросил он.
Вместо ответа Лэна только кивнула чуть заметно головою, и из её чудных глаз выкатились две слезинки.
— Но любит ли он тебя?
— Он? Он…
— Да. Быть может, у него там, на его родине, осталась другая женщина, которая ему дороже тебя. Он честен, он благороден, но… Но он уйдёт из этого проклятого богами края и в объятиях другой позабудет о тебе…
Девушка застонала. Потом глаза её блеснули.
— Тогда я умру! — сказала она кратко, но в её словах зазвучала железная решимость.
Лакон-Тай поник печально головою.
— Не будем говорить об этом! — сказал он после минутного молчания. — Прежде всего надо разыскать его!
И вот снова весь отряд бросился на поиски исчезнувшего доктора. Поиски были прерваны случившимся ураганом, потом наводнением. Но скоро стиэнги-никайатоки открыли, что по лесу идёт отряд кайанов, уводящих с собою какого-то пленника. Сейчас же началась погоня, и, вероятно, между враждующими племенами произошло бы жестокое столкновение, если бы преследуемые не рискнули на отчаянное средство, именно на поджог леса. Огонь заставил отступить соратников Лакон-Тая, но, как только огненный поток умчался вдаль, розыски возобновились.
И вот, словно влекомая инстинктом, Лэна-Пра шла впереди отряда, полубезумными от горя очами оглядывая окрестности, ища след пропавшего без вести любимого человека. И Небо услышало её мольбу: она увидела среди обожжённых кустов лежащее неподвижно тело Роберто и стрелою бросилась к нему.
