Девушка повела меня в замок. Внутрь я попал впервые и с интересом вертел головой по сторонам, но толком разглядеть обстановку мне не удалось. Бета шагала быстро и приказала не отставать.
По роскошно обставленным коридорам, вдоль которых стояли бесконечные ряды манекенов с легендарными комплектами брони и оружейные стойки с топовым оружием, мы прошли к спальне.
Бета скинула платье, оставшись в купальнике, сняла и его, а потом предложила мне тоже раздеться. На то, что я спрятал в инвентарь выданные легендарки, она не обратила внимания.
Мое цифровое тело при виде прекрасной обнаженной девушки среагировало предательски. Сердце колотилось, рвалось из груди, я замер истуканом, не зная, что делать. То есть с теорией-то все было в порядке, но…
Бета, видя, как я торможу, взяла процесс в свои руки. Прильнула, горячо прижимаясь, обняла, начала целовать, а потом одним легким касанием пальцев бросила меня на огромную кровать…
Пусть в виртуальной реальности, но так я стал мужчиной. У меня миллион причин ненавидеть Девятку, но факт остается фактом: она стала моей первой.
Этот промежуток времени оказался самым долгим моментом моей жизни в Бездне без смертей. А без них сложно оценивать время, проведенное в постели с Бетой… Могу с уверенностью сказать, что это было очень-очень долго. У нее весьма серьезный и основательный подход ко всему, чем она занималась. Если бы подобный опыт измерялся уровнями, я бы сказал, что меня пропаровозили на третий-четвертый ранг навыка.
Настоящий я, произойди это в реале, наверное, был бы на седьмом небе от счастья, ведь с Тиссой ничего подобного не случалось, но… Совру, что не радовался совсем, но бурных эмоций я не испытывал. Ведь все еще оставался запертым рабом, чья жизнь — сплошные страдания и череда смертей в ожидании окончательного развоплощения, когда Бета высосет из меня все, что ей нужно.
После очередного раза, когда я, размякший и умиротворенный, лежал рядом с девушкой, она тихо, скорее сама себе, сказала:
— Думаю, достаточно.
Сразу после я умер: голову отсек воздушный клинок. А через десять секунд умер еще раз. Еще час спустя Бета перетащила меня во двор замка и убила снова.
Этот случай остался единичным. Мало того, еще много смертей после Девятка не говорила мне ни слова.
Смерти, смерти, смерти… Снова смерти, снова молчание Беты, которая не давала мне возможности сказать хоть что-то. Конечно, я пытался договориться. Снова и снова предлагал помочь открыть Великий пробой. И каждый раз реакция была одна и та же — игнорирование и убийство.
Стоило возродиться, как я тут же погибал. Если ее не было рядом, я пытался сбежать. Потом рвал сожженные связки, захлебываясь кислотой в желудке Песчаного червя. Как-то разозлил ее особенно сильно, и она бросила меня под Живое сито, повесив баф Неумирающего.
Еще сотни смертей и тупое ожидание в великом ничто.
В междумирье у меня появлялось время передохнуть, и я продумывал варианты противодействия превентивам на случай, если (когда) отсюда вырвусь. Строил, моделировал различные вероятности развития событий в основном Дисе, в своей жизни, в клане. Мысленно чертил связи между известными мне действующими лицами. Пытался предугадать, что случится с Дисом, если туда попадут бета-тестеры со всеми своими сотнями тысяч уровней. Свергнут богов? Убьют всех? Девятка по привычке займется вытрясанием чужих способностей?
В редкие моменты, когда меня убивали не сразу, я перепробовал все из своего инвентаря, который Бете так и не удалось выпотрошить. Вещи, подаренные ею в ту памятную ночь, оказались бесполезными. Их бонусы измерялись астрономическими цифрами, но ничего полезного вроде «Убить всех» там не было.
От отчаяния я занялся поглощением Взрывающихся леденцов с рандомным эффектом, выбитых возле Кинемы из Дефайлера. Несколько раз дурацкие эффекты не дали ничего полезного, пока после очередного леденца я не стал невидимкой.
Едва осознав произошедшее, я рванул со всех ног из замка. У меня было три минуты — ровно столько действовал эффект.
Успешно проскочив мимо Радужных единорогов — красивых и одновременно кошмарных созданий с щупальцами и жвалами — я пробежал мимо пака Магнетических жаб, но попал в поле зрения Живого сита. Тварь заметила меня даже невидимым.
Так я в очередной раз наказал сам себя. Бета долго не возвращалась, а я из-за дебафа Прикованный возрождался на одном и том же месте несколько дней, каждый раз попадая в Живое сито.
На пятые сутки я уже молил Спящих, чтобы девушка вернулась. Чертова тварь опустила меня до первого уровня, очки опыта таяли, мне грозило полное развоплощение.
Девятка появилась вовремя. Еще пара смертей — и мне бы пришел конец. Но, вернувшись, она разыскала место моей гибели, зачистила его, а потом несколько часов ждала, пока я воскресну. Убивать сразу не стала, сначала взяла в группу и восстановила уровни, убив пару паков мобов, а потом отвела в замок. Там смерть тоже настигла меня не сразу — сначала девушка создала две бутылки крепкого дворфийского пойла и одну выдала мне. Свою выпила залпом.
— Что случилось? — У меня, похоже, начался Стокгольмский синдром, я переживал за Бету, и не только из-за себя или той совместной «ночи». — Где ты была?
— Проблемы, — сухо ответила она. — Девять-шесть объединился с Семь-два. Они атаковали Третьего. Спустили его почти на сто тысяч уровней, пока не появилась я. Мы с Двенадцатой тоже чуть не встряли, но справились. Третий отбит…
Бета дала мне допить бутылку и опьянеть и убила только после этого. Затем еще раз. А когда я снова возродился, замок был пустым.
Я побродил по территории, решив повременить с побегом — ведь если Бета снова задержится, есть ненулевой шанс сгинуть окончательно. А потом все закончилось:
Активирован экстренный выход: поступила внешняя команда капсулы погружения!
До выхода: 3… 2… 1…
Когда интра-гель схлынул, я чувствовал себя так, словно только что пробудился. Все события Бездны в считанные секунды поблекли, а все, что было до нее, напротив, обрело ясность и свежесть. Бездна показалась кошмарным сном.
Пересохшее горло, бешеный пульс, ватные ноги, сиплое дыхание… Голова раскалывалась так, что, казалось, вот-вот взорвется. Все вокруг виделось мутным. Но даже такое состояние не помешало голосу, который я услышал, показаться самым близким и родным:
— Жесть, как ты нас напугал, Алекс.
Видя перед собой лишь смутные силуэты, я пошел навстречу, мою руку подхватила широкая ладонь Эда, и я не сдержался, заплакал и потянулся, чтобы обнять друга-спасителя.
— Уоу-уоу, полегче, бро! Оденься хотя бы!
— Нифига! Иди сюда! Ты даже не понимаешь, как сильно я, сука, тебя люблю! О Ханг! Малик! Хайро, и вы здесь? Дайте я вас обниму!..
Обнять ошарашенных друзей мне помешало только то, что ноги подкосились, и я рухнул. Это привело мозги в порядок, а боль в ушибленном колене показалась абсолютной мелочью. После Живого сита ее и болью нельзя считать.
