Ажурные трусики соскользнули с бёдер, и, продолжая смотреть на мужчину, стоявшего со спущенными штанами и возбуждённым мужским органом, девушка дотронулась до набухшей горошины между ног, после чего, застонав, принялась ласкать себя. Пальцы тонули в соках, то погружаясь настолько глубоко, насколько она того хотела, то выныривали из лона, растирая горячую влагу по внутренней поверхности бёдер.
Притворяться больше не требовалось. Рита запрокинула голову, ничуть не стыдясь зрителя. Напротив, смотрящий на неё Михаил возбуждал ещё больше, заставляя влагалище сокращаться от подступавшего оргазма.
— Маленькая шлюха. — Ругательство подстегнуло её, и тело задрожало, а внизу живота появился знакомый ком, предвещающий разрядку. Девушка закатила глаза, но кончить ей не дали. Мужчина схватил за волосы и, прижав к полу, резко вошёл.
Первая волна настигла Риту сразу, отбросив на острые скалы, царапавшие спину. Холодный пол, поваленные стулья, поцелуи-укусы — именно то, что нужно после тоски одиночества и глубинного страха навсегда потерять то хрупкое, что рождалось в душе, стоило Рите взглянуть на любовника.
Они были похожи на противников, борющихся на ринге. То один оказывался сверху, то другой, Рта уже не помнила, сколько прошло времени, прежде чем обессиленные, уставшие от наслаждения тела прибило к спокойному берегу разума.
А потом он поцеловал её. Нежно дотронулся до опухших губ и выпил дыхание, гладя по голове и обнажённой груди. Соски под его ласкающими пальцами снова затвердели, но Рита понимала, что им обоим нужно перемирие.
Заснули они в объятиях друг друга. Михаил покусывал ухо девушки и шептал милые, совсем не пошлые глупости, а Рита устало улыбалась и крепче прижималась к его сильному телу, моля о том, чтобы мужчина не исчез утром.
Михаил остался. Утренний секс походил на супружеский. Нежный, сонный, никаких излишеств или африканских страстей.
— Мне так нравится, когда ты в меня кончаешь, — прошептала Рита, когда всё закончилось.
— Ты удивительная, — Михаил прижал её к себе, и оба затихли, наслаждаясь отведёнными им часами.
И всё же время истекло. Рита видела, как он одевается, и всё пряталась под одеялом, боясь спросить: вернёшься ли?
— Встретимся, — наигранно бодро произнёс мужчина, наклоняясь, чтобы поцеловать её. Поставить последнее клеймо, запечатать сосуд до следующего раза. Или попрощаться.
— До полуночи, — вздохнула Рита, спустив босые ноги на пол.
— Почему до полуночи? — Михаил обернулся на пороге и удивлённо уставился на неё.
— Потому что в полночь карета превратится в тыкву, а принцесса снова станет Золушкой, — ответила Рита, стараясь улыбаться, но стоило хлопнуть входной двери, как девушка снова свернулась калачиком под одеялом и заплакала. Увы, жизнь не сказка, а Михаил не прекрасный принц. Она видела это по его глазам, любовник снова попытается не вернуться.
Наверное, считает её чужой и лживой. Рита только сейчас поняла, насколько велика её потребность в любви, но разговора о возвышенных чувствах у них не вышло. Будет ли ещё один шанс, или он решит поставить жирную точку в их сумбурных, непонятных обоим отношениях? «Только бы скорее пришёл, — повторяла Рита, как мантру. — Только бы скорее».
Глава 11
Интуиция не подвела Риту, а вот благоразумие наоборот. Михаил пропал на целый месяц. Чтобы не тревожить сердце, успевшее прикипеть к случайному любовнику, девушка развила бурную деятельность: устроилась на работу, развелась, поменяла машину и… забеременела.
— Даже не думала, что так получится, — растерянно сказала Рита, вертя в руках бокал на тонкой ножке. Внутри плескалось мартини со льдом, и девушка никак не могла решить: выпить ли его, как советовала Маша, или оставить нетронутым.
— А стоило бы подумать, — цинично произнесла подруга, сидевшая рядом за столиком в тёмном углу слабоосвещённого бара. — Ну, в конце концов, не трагедия.
— Я только устроилась на работу. И статус матери-одиночки мне ни к чему, — произнесла Рита в пустоту.
Она убеждала себя в этом раз за разом, все последние дни твердя одно и то же. Почти поверила, но внутри шевелилось сомнение. Слабый голос совести шептал, что жизнь внутри уже существует, и отрицать это так же глупо, как и то, что каждый должен иметь шанс. А благоразумие, ну, на то оно и благое, чтобы напоминать о вещах сугубо материальных.
— Рит, ну о чём печалишься? Либо аборт, и здравствуй, будущее, либо надо записывать ребёнка на бывшего муженька. То-то он обрадуется! — прыснула Машка, легкомысленно отмахнувшись от слов Риты о ценности жизни.
— Нет! Он в отместку отберёт его у меня. Пусть не сейчас, но когда-нибудь… Нет уж, этого морального урода я и близко к воспитанию ребенка не подпущу!
— Давай дёрнем по одной и успокоимся! — предложила Маша, смотря на подругу как на тяжелобольную, нуждающуюся в утешении.
— Так мне нельзя.
Во рту пересохло, и на самом деле хотелось выпить. Ощутить на губах сладкий привкус итальянской «дольче вита» и сделать вид, что всё прекрасно.
— Одну можно. Я где-то читала, что хронический стресс гораздо вреднее маленькой рюмочки. Ну, или бокала. Да тут вообще на донышке!
Маша умела успокаивать и уговаривать. Рите хотелось смотреть на мир её глазами: всё просто, если не усложнять. Не можешь позволить себе ребёнка, не можешь предъявить его отцу счёт, что ж, не приводи в этот мир нового человека, который пока ещё набор клеток. Он и боли-то не почувствует.
Рита выпила. Проглотила залпом приторное вино, и на душе сделалось теплее.
— Сообщи отцу ребёнка, — мрачно подытожила Маша, откинувшись на спинку диванчика, и оценивающе посмотрела на подругу.
«Слабо?» — говорил её взгляд.
— Не понимаю, почему он не должен знать?! Ну и что, что вы ни о чём таком не договаривались? Ритка, включи мозги! Не пользовался презиком, так? Не повторял по двадцать раз, что проблемы ему не нужны, верно? Получите — распишитесь!
— Если появится сам, расскажу, — кивнула девушка, уплетая хачапури. Он был таким жирным, что раньше Риту бы от одного вида стошнило. А теперь голод разыгрался до такой степени, что девушке казалось: нет в мире ничего вкуснее. А вот тошноты, на удивление, совсем не было.
— Хочешь, я слух о твоей беременности пущу? Кто-нибудь да объявится.
Рита замотала головой.
— Я пока ничего не решила. Время ещё есть, — улыбнулась она и перевела разговор на другие темы.
***
На самом деле времени было немного. Неопределённость положения тревожила, Рита не любила незавершённых дел. Да и чем меньше срок… Казалось бы, тогда почему тянешь? Нет, она не ждала, что случится чудо, и Михаил одумается, всё осознает и придёт с признанием в любви. А простой заход на секс? Нет, пока нет.
