— Клянусь жареной камбалой! — воскликнул тосканец после некоторого молчания. — Вахмистр, если он только жив, приказал спаги взять арабских лошадей. Ты видишь, что они все белые.
— Да, я их знаю, — ответил мадьяр, лицо которого омрачилось. — И, вероятно, не одни эти спаги рыщут по равнине. Кто знает, сколько их отправили по нашим следам!
— Тут-то их немного, — решил тосканец, внимательно считая белые точки. — Всего человек двенадцать.
— Тебе мало?
— Они не страшны нам, если попытаются взобраться на этот холм. Я начинаю доверять длинным арабским ружьям.
— Действительно, они лучше, чем ты думал, и бьют далеко. Хасси, что теперь делать?
— Поедим, — сказал мавр.
— А спаги?
— Пусть себе скачут.
— Они недалеко.
— Они теперь заняты больше равниной, чем нами. Пока нам нечего торопиться.
Хасси открыл парусиновый мешок, который захватил с собой, вынул несколько лепешек, фиников и бутылку молока — обычную пищу жителей алжирских равнин.
Он разделил принесенное с двумя европейцами, уже привыкшими к подобным обедам во время долгих путешествий по Нижнему Алжиру; пустил в круговую фляжку с молоком, затем вынул из-за пояса трубку, наполнил ее табаком, зажег и начал спокойно курить.
Граф, несмотря на все свое беспокойство, тоже закурил сигаретку, предложенную ему тосканцем.
Однако, куря, оба ни на минуту не выпускали из виду двенадцать спаги, продолжавших ехать по равнине то рысью, то галопом, часто въезжая в воду, чтобы испытать ее глубину.
Солнце показалось над восточными вершинами Атласа и залило равнину вечным потоком своих лучей, быстро выпивавших озерки, образовавшиеся после ночного потопа, продолжавшегося несколько часов.
Легкий туман поднимался, причудливо колышась при дуновении ветерка и придавая странные оттенки зеленому цвету скудной растительности. Только высокие пальмы красовались своими перистыми или зубчатыми листьями, не тронутыми бурей.
Спаги, по-видимому, — по крайней мере, в эту минуту, — не намеревались обыскивать холмы. Они продолжали искать дорогу через воду.
Оба легионера и мавр скрылись в вереске, хотя и не было опасности, что их могут открыть, но продолжали курить.
Восклицание Хасси заставило вздрогнуть двух европейцев.
— Белоглазый!…
— Что такое? — спросил граф.
— Он ведет отряд.
— Гром и молния! — воскликнул тосканец. — Теперь понимаю. Это каналья Бассо, вице-палач бледа, ближайший друг Штейнера! Ах он, проклятый! Ну, задаст он нам работу.
— Бассо! — проговорил граф, стиснув зубы.
— Спаги, приезжавший звать Афзу, — добавил мавр.
— С удовольствием уложил бы его на месте, — мрачно заявил мадьяр.
— На равнине трудно устроить засаду, — сказал Хасси аль-Биак. — У подножия же Атласа нетрудно пустить пулю из чащи, не подвергаясь слишком большому риску. Если хочешь, сын мой, я возьму на себя этого белоглазого спаги, я ненавижу его не меньше тебя.
— Нет, я справлюсь с ним сам.
— Если в него не попадет прежде моя пуля, — сказал тосканец. — Ты знаешь, граф, что я меткий стрелок. Если б представился случай, мог бы разбить трубку папаши Хасси.
Между тем все двенадцать спаги на белых лошадях арабской породы продолжали скакать вдоль разлившейся воды, временами пробуя ее глубину.
Их, по-видимому, страшно сердило, что они не находили прохода, и они немилосердно пришпоривали своих коней, будто бедные животные были в чем-нибудь виноваты.
— Не будь тут вас, я бы показал им, — начал тосканец, у которого руки чесались.
— Сделал бы какую-нибудь глупость, опасную для всех, — сказал граф. — Знаю я тебя и знаю, на какие штуки ты способен.
— Я бы незаметно пробрался в ущелье и подстрелил этого проклятого белоглазого, — заявил тосканец.
— А другие увидали бы тебя и не стали бы долго церемониться. И тебе бы крышка, и нам не было бы никакой пользы.
— И ты выдал бы, кроме того, наше убежище, — добавил мавр.
— Оттого-то я и сдерживаюсь, хотя в своем выстреле я не сомневаюсь.
— Пусть себе скачет теперь, — сказал граф. — Скоро, дружище, представится случай выбить у него и второй глаз.
— Буду ждать этого случая терпеливо, клянусь выбитым дном кадушки! Придет день, когда Бассо уж ничего не увидит и перестанет мучить дисциплинарных в бледе.
Спаги доехали до подножия возвышенности, о которую вода, гонимая ветром, разбивалась с шумом, пробивая себе и тут дорогу. До слуха беглецов донесся взрыв проклятий.
— Точно артиллеристы, — сказал тосканец. — Никогда мне не приходилось слышать, чтобы спаги так ругались.
Граф и даже мавр не могли удержаться от смеха.
— Ты умрешь с шуткой на языке, — сказал мадьяр.
— И будешь говорить до последней минуты, — добавил мавр.
— Как и подобает адвокату, — сказал тосканец, тоже смеясь. Спаги, подъехав к холмам, заставили лошадей, вонзая шпоры им в бока, войти в илистую воду; теперь они снова вернулись и собрались в кучку, советуясь, что предпринять дальше.
— Военный совет, — заметил Энрике. — Увидим, какой стратегический план придумает башка Бассо.
— Не желал бы я, чтоб они решились взобраться на эти холмы, — сказал граф, которым внезапно овладело беспокойство.
— Убежище надежное, — успокаивал его мавр. — Не бойся ни за нас, ни за Афзу. Если они заподозрят что-нибудь, мы с Ару постараемся испугать их лошадей.
— Каким образом?
— Погоди, сын мой, спаги здесь еще нет.
— У тебя есть план?
— Конечно.
— Ну, скажи…
— Мы загоним их лошадей, чтоб удалить от нас.
— Кто это сделает?
— Ару, которого не знают в бледе и которого мы превратим в заправского туарега. — А пока взглянем, что делают наши спаги.
Всадники продолжали советоваться, покуривая сигаретки. Но затем вдруг, вонзив шпоры в бока лошадей, они поехали рысью, тесной кучкой, по-видимому, решив объехать возвышенность.
— Что, если им удастся доехать до нас? — спросил Энрике.
— Нет, это им не удастся Вода покрыла всю южную равнину, — ответил Хасси аль-Биак. — Хорошо, если бы они нашли проход, таким образом они удалились бы от нас.
— Тогда они бы вернулись
— Да, я ожидаю их посещения в скором будущем: они не замедлят убедиться, что мы также не могли поехать по равнине, и направятся разыскивать нас здесь. Вернемся в ущелье. Будет лучше, если Ару воспользуется положением, спустится на равнину и заставит гнаться за собой. Хотя лошади и арабские, но они ни по быстроте, ни по выносливости не сравнятся с нашими махари.
