— Пусти! Я хочу знать, что здесь происходит!
— Скоро узнаешь, — спокойно и равнодушно произнёс Влад.
— Узнаешь, — вторили ему братья, Дмитрий и Стас. Их лица были спокойными и дружелюбными. Варя вжала голову в плечи и сделала шаг в сторону, повернувшись спиной к стене.
— Дима, — позвала она жалостливо. Веслов повернул и подошёл ближе:
— Всё в порядке, глупышка! Чего ты так испугалась?
Дмитрий подал жене руку и сделал вид, что не замечает её колебаний. Варя всё же робко вложила свою ладонь в его и позволила подвести себя к остальной группе.
— Что я узнаю? — Лика попыталась придать своему голосу обычные интонации, но он предательски дрогнул. Девушка с усилием стёрла дорожки слёз со щёк: пусть окружающие думают, что причиной всему является скорбь, а не подозрения.
— Про похороны, разумеется, — удивлённо ответил Стас. — Нас должны позвать.
— Они же вроде сжигают тела и пускают на переработку, — поддержал игру Лики Тимофей.
— Так и есть, — Дмитрий одной рукой обнимал за плечи жену и улыбался. — Эфемералы обычно смотрят в небо и провожают взглядами дым. В остальное время здесь ничего не горит, и небо всегда чистое.
— Откуда ты знаешь? — Варя сбросила руку мужа и спряталась за спины Кости и Тимофея.
Дима пожал плечами, остальные безучастно смотрели на происходящее, словно ответы на некоторые вопросы их совсем не волновали.
— Ты не мой муж, — всхлипнула Варя.
— Отчего же? Твой…
— Давайте поспим, — предложил Виктор и первым направился к постели. За ним следом улеглись на свои места и остальные.
— Как вы можете спать? — Лика растерянно переводила взгляд с одного мужчны на других. — Мы должны…
— Дима, — позвала тихонько Варя.
— Тсс, — прошептал Тимофей, наклонившись к девушке, — пусть. Посмотри, они не в себе.
Лика с изумлением наблюдала, как Старковы, Влад и Стас спокойно улеглись, закрыли глаза и мерно задышали.
— Пойдём, — прошептал Тимофей и увлёк Лику в дальний угол, где на высоком матрасе сидела Варя и Костя. Подруга дрожала, стуча зубами, как от сильного холода и не обращала внимания на остальных. Лика уселась рядом и в свою очередь обняла Варю, положив голову ей на плечо.
— Я так хочу спать, — произнесла та. — И не могу.
— Так и не надо, — Костя долгим взглядом посмотрел на девушек.
— Что тебе известно? — в голосе Тимофея звучала плохо скрываемая неприязнь.
— Очевидно же, что дело во сне. Все кто спали, становятся другими.
— Мы все спали, — не унимался Тимофей.
— Все, да не все. Ты ведь почему-то только притворялся, да и я…, — замялся Костя.
— Ты и сюда эту дрянь притащил!
— Можно подумать, ты никогда её не жаловал!
— О чём вы говорите? — Подняла голову Лика.
— Неважно, главное сейчас — решить, что делать дальше, — прошептал Тимофей и покосился на спящих людей.
— Мы все понимаем, насколько важно не спать. И кое-кто из нас знает, как это сделать, — произнёс Костя и выразительно посмотрел на старпома.
— Нет, я же спала, — тихо проговорила Лика, уставившись в пол. — Значит, дело не в этом.
— А я поняла, вспомнила, что означает слово “Эфемерал”, — сказала Варя, смотря невидящим взглядом перед собой. — Это перевод с английского. “Недолговечный”.
И помолчав, добавила:
— Для них мы - эфемералы.
***
— Но как мы сможем не спать? — спросила Лика. — Долго так не протянешь.
— На самом деле способ есть, — загадочно произнёс Костя и выразительно посмотрел на девушку.
— Я сказал тебе, только попробуй! — Тимофей ухватил доктора за шиворот и с такой силой потянул за ворот, что ткань рубашки затрещала. — Не смей предлагать им эту дрянь!
— Может, вы и нам объясните, о чём спорите? — Лика оставив Варю сидеть, встала рядом с мужчинами. Тимофей отпустил начавшую рваться холщовую рубашку и оттолкнул мужчину.
— Речь о Сомнамбулисте, — проговорил он сквозь зубы.
— Что это? Какое-то средство?
Варя тихонько рассмеялась, казалось, что с подругой случилась истерика, и она плачет, но стоило той отнять руки от лица, как Лика поняла, что ошиблась.
— Ты что ни разу не пробовала? При твоих деньгах? Это крутая вещь, но жёсткая! Мне хватило одного раза, впрочем, и денег оно стоит немереных.
— Это наркотик?
— Да.
— Нет, — сказал Костя почти одновременно с Тимофеем. — Это экспериментальное лекарство, созданное специально для лечения депрессивных расстройств. Делает мир ярче, ощущения острее, фантазии смелее…
— А какие молнии бьют по телу во время секса! — добавила Варя. — За одно это не жалко отвалить кучу денег.
— И всё? — Лика в сомнении переводила взгляд с одного на других. — Что-то мне подсказывает, что не всё так гладко.
— Конечно, прекрасное средство для того, кто хочет быстрее уйти из жизни, — подхватил Тимофей. — Истощение, заторможенность, сгорание нейронов - дополнительный бонус, так сказать. И ломка, не забыл сказать?.
— А какой у нас выбор? — вспылил Костя и тут же оглянулся на спящих, но люди продолжали лежать на спине, не шелохнувшись. — Да и побочка не у всех одинаковая. Я принимаю его больше года и слабоумным пока не стал.
— Может, и вправду сработает? — Варя с сомнением посмотрела на Лику, которая в свою очередь обратила взгляд на Тимофея, давая понять, что последнее слово останется за ним.
— Это красивая ложь, — покачал головой старпом. — Сказка, придуманная, чтобы “посадить на таблетку”. Дело в том, что без неё потом нельзя, реальность кажется серой и жестокой, да и не веришь в неё, зато с головой ныряешь в придуманный мир, где всё красиво: и прошлое, и будущее. В итоге, наступает истощение и смерть.
— Лёгкий безболезненный уход. По мне, так это плюс. — Пожал плечами Костя.— Ты же видишь, я не лгу. Зависимость возникает не у всех.
— Лика, он правду говорит?
— Да. Они оба правы. Каждый по-своему.
— Тогда я рискну, — Варя встала рядом с Костей.
— Лика, как хочешь, но я не позволю тебе согласиться!
— Я должна узнать правду, — упрямо повторила девушка.
— Какую? — Костя усмехнулся. — Что-то происходит с нами, когда мы спим. Люди становятся другими. Мы со Стасом провели весь день в их лазарете, эфы ничего не скрывали, наоборот, подробно рассказали, а всё равно мороз по коже от такого гостеприимства. Словно они знают, что мы никому не сможем выдать их секреты.
— Они исследуют причины Сомнии, — механически сказала Лика, взгляд её блуждал по спящим людям, девушка вглядывалась в их спокойные, и казалось, довольные лица без следов тревог и волнений прожитых дней.
