Кирилл осекся, а я отвернулась к большому окну, ведущему на террасу. В это прекрасное солнечное утро совсем не хотелось вспоминать о том, что случилось вчера. Но минувшая ночь пропастью разверзлась между нами, лишив надежды на счастье.
– Где я могу умыться? – глухо спросила я, с трудом сдерживая подступившие слезы.
– Ванная направо, – Кирилл махнул лопаткой, которой переворачивал блины, – я приготовил для тебя зубную щетку и полотенце.
Я поспешила туда, пока он не заметил моих слез. Освежившись под душем и почистив зубы, я почувствовала себя лучше. В глубине души я надеялась на поцелуй – последний перед разлукой навсегда. Я увезу его в своем сердце на память о Кирилле. На память о той любви, которой не бывать.
Кирилл
Когда Даша вошла в кухню, в лучах утреннего солнца, я почувствовал себя самым счастливым человеком на свете. И чуть не спалил блин! Я был готов делать для нее завтраки каждое утро, лишь бы она была рядом.
Пока она умывалась, я как раз дожарил блины, и мы уселись завтракать за большой стол.
– У тебя большая семья? – спросила Даша, оглядывая пустые стулья.
– В мечтах, – хмыкнул я. – Пока только я и мама.
Даша опустила глаза в тарелку, сворачивая блинчик трубочкой, и макнула его в розетку с деревенской сметаной. А я мысленно рассадил по бокам от нее мальчика с девочкой – похожих на нас обоих. Я мечтал о большой любящей семье и раньше пытался вписать в эту идеальную картинку Веронику. Но только сейчас понял, что счастье не всегда бывает идеальным. Главное – найти свое. А моим счастьем была Даша – простая деревенская девчонка, которая смеялась над теми же шутками, что и я, любила те же фильмы и танцевала со мной сальсу в больничной палате. Вот для кого я на самом деле строил свой большой дом. Не для Вероники, как я обманчиво думал раньше, а для Даши. Солнце било в окно за ее спиной, слепило глаза, и я почти наяву увидел силуэты наших детей и маму во главе стола, которая с умилением смотрит на внуков.
– Как вкусно! – промычала Даша, жуя блинчик. – Ты шеф-повар известного ресторана? А в Италию ездил учиться у шефа-итальянца?
– Нет, – рассмеялся я. – Просто отец любил готовить. Он часто жарил блинчики на завтрак для нас с мамой. Теперь я понимаю, – глядя в глаза Даше, добавил я, – что ему нравилось готовить для любимой женщины.
Блинчик дрогнул в руке Даши, она отвела глаза и попросила:
– Можно чаю?
– Может, капучино? – предложил я.
На новый год я подарил маме кофемашину и сейчас приготовил для Даши капучино с высокой пенкой не хуже, чем в кафе.
– Я поняла, ты бариста! – улыбнулась Даша, беря в руки чашку с ароматным кофе.
– Если только в душе, – усмехнулся я.
– Серьезно, Кирилл! – Даша пристально взглянула на меня поверх чашки. – Где ты работаешь? Я умираю от любопытства.
Настало время рассказать о себе, я и так долго водил Дашу за нос. Мне нравилось слушать ее версии – одна другой интереснее.
– На самом деле, я скучный человек. Разрабатываю охранные системы. В Милан я ездил, чтобы заключить контракт на установку сигнализации в музее.
– Значит, ты не взломщик сейфов, – усмехнулась она, отпивая кофе. – А то тогда, в больнице, я подумала, что ты связан с криминалом… Так ловко вскрыл электронный замок во время пожара!
– Это потому, что я его разработал, – признался я. – Наша фирма оборудовала инфекционное отделение системой охраны. Вот только я и представить не мог, что вскоре сам окажусь в числе пациентов.
– Надо же, какое совпадение, – Даша удивленно покачала головой, рассыпая по плечам белокурые локоны, а я засмотрелся на то, как искрятся они в солнечном свете.
– Почему совпадение? – возразил я. – Судьба. Кому-то наверху очень хотелось, чтобы мы встретились в аэропорту и выжили в том пожаре.
Даша с громким стуком поставила недопитую чашку на блюдце, расплескав кофе, и вскочила из-за стола.
– Кирилл, спасибо тебе за все. Но мне пора.
Она метнулась с кухни, но я оказался быстрее и встал у нее на пути, перехватив за руку.
– Куда ты бежишь, Даша?
– Домой, – тихо сказала она, не глядя мне в глаза.
Мы оба знали, что у нее нет дома, и идти ей некуда.
– Здесь твой дом, Даша. – Другой рукой я обхватил ее за подбородок и заставил взглянуть на меня. – Я строил его для тебя. Только не знал этого тогда.
– А я думала, ты строил его для Вероники. – Голубые глаза сверкнули затаенной ревностью и болью.
– Я ошибался.
– Но тогда, во дворе больницы, ты ушел к ней…
– Чтобы сказать, что между нами все кончено. А потом вернуться к тебе.
Из голубых глаз брызнули слезы, и Даша попыталась вырвать руку, но я не дал и крепко прижал ее к себе.
– Ну что еще?
– Прошлая ночь… – Даша тихо всхлипнула у меня на груди. – Ты никогда не забудешь. Пусти!
Она рванулась из моих рук, но я держал ее крепко.
– Я не могу повернуть время вспять и приехать раньше, чтобы этого не случилось, – шепнул ей в макушку. – Но в моих силах сделать так, чтобы это никогда не повторилось. Позволь мне быть рядом, Даш.
Она уперлась кулачками мне в грудь и отстранилась, глядя снизу вверх. В голубых глазах – одновременно надежда и недоверие.
– Но… – упрямо начала она.
– Мы пережили неделю на карантине, Даш, – перебил я. – Теперь мы точно переживем все на свете!
Запустив ладонь в ее светлые волосы, я наклонился к ее губам. Наш первый поцелуй вне больничных стен получился со вкусом капучино, и я навсегда запомню ослепительно яркое солнце, бьющее в окна гостиной. Дом радовался тому, что у него появилась хозяйка, которую он так долго ждал.
Я подхватил Дашу на руки и взлетел по лестнице вверх, а затем уронил девушку на пахнущие лавандой простыни.
– А если мама вернется? – шепнула Даша в перерыве между поцелуями.
– Не вернется, – пробормотал я, освобождая ее от халата и покрывая поцелуями плечи.
– А сковородку ты выключил? – спохватилась Даша, стаскивая с меня футболку. – Вдруг пожар начнется?
– Даже если начнется апокалипсис, меня ничто не остановит, – поклялся я, освобождая ее от красного бюстгальтера. – А знаешь, я ведь мечтал об этом с тех пор, как увидел тебя в аэропорту.
– Об апокалипсисе? – фыркнула Даша, запуская руку мне под резинку штанов.
– О тебе в красном белье в моей спальне, – выдохнул я. – Только в моих мечтах ты была в стрингах.
– Они сгорели при пожаре в больнице, – с сожалением сказала Даша.
– Куплю тебе новые, – пообещал я.
