Закончив осмотр стоянки у автомойки, Гуров вернулся к себе домой и с удивлением увидел машину Крячко рядом со своим подъездом. Неторопливо припарковавшись, он подошел к ней и легонько постучал в окно. Станислав, что-то увлеченно колдовавший над планшетом, в котором Гуров узнал свой собственный девайс, невольно вздрогнул и рефлекторно потянулся к пистолету в заплечной кобуре, который всегда носил с собой.
– Лева, не подкрадывайся так. В следующий раз пристрелить могу. Совершенно случайно, разумеется, – предостерег друга Крячко, когда выбрался из машины.
– А ты мух не лови, когда кого-то караулишь, – усмехнулся Лев. – Тебя какая нелегкая сюда принесла?
– Собственность твою решил доставить. В целости и сохранности, – ответил Станислав. – Игорь все проверил, но, к сожалению, никаких шпионских программ не нашел.
– Почему к сожалению?
– Потому что это упростило бы поиск преступника.
– А мы простых путей не ищем. Ну, раз уж приехал, пошли ко мне. Заодно и на место преступления посмотришь. Одна голова – хорошо, а две – лучше. Может быть, вдвоем увидим то, что я сам мог просмотреть.
В подъезде Гурова надпись на стене тоже закрасили. Правда, сделали это так аккуратно, что отличить покрашенное место от общего тона стены подъезда было практически невозможно. Впрочем, и тут тоже надпись и предметы, уложенные рядом с трупом, располагались на одной линии. И опять она не имела связи с остальными местами преступлений. Крячко предложил пообщаться с женой убитого соседа, но Лев отказался. Он посчитал, что сейчас для этого неподходящее время, да и ни о чем конкретном пока спросить вдову было невозможно. А зарождать в женщине сомнения относительно вины арестованного бомжа, пока не хотелось. По крайней мере, до беседы с последним.
Естественно, Крячко напросился на ужин к другу. К удивлению обоих и радости, Мария оказалась дома. Строева загнала обоих в ванную умываться, а сама, не спрашивая ни о чем, отправилась накрывать на стол.
– Так, господа полицейские, – строго заявила актриса, когда друзья закончили приводить себя в порядок. – Я к вам ни стряпухой, ни официанткой не нанималась, поэтому оба со мной расплатитесь за работу по моей обычной актерской таксе – 200 000 за премьеру. Впрочем, если будете умненькими и хорошенькими мальчиками, сделаю вам скидку – месяц обедов в ресторане «Турандот»!
– Ни хрена себе скидочка! Да там одно блюдо тысяч двести стоит! – возмутился Крячко и, увидев гневный взгляд Строевой, сдался: – Уговорили, сударыня. Сделаю вам еще более щедрое предложение за вашу заботу о нас, неблагодарных: пять пирожков из столовой в 71-м ПТУ!
– А вот за это сейчас кто-то точно без ужина останется, – пригрозила Мария, а затем рассмеялась. – Как у вас сегодня день прошел?
– В рабочем порядке, – улыбнулся Лев. – А у тебя что нового? Сегодня странных поклонников не появлялось?
– Ни странных, ни обычных поклонников не было, – ответила она. – Сегодня вообще репетиции пришлось отменить. Весь вечер свет в театре отключался. Наш бедный электрик материться устал. Утверждал, что против него кто-то заговор устраивает.
– Ну, заговоры не мой курятник. Стас, докладывай, что по Сидорчуку удалось узнать? – потребовал сыщик, усаживаясь за стол.
– Есть какие-то наметки, но о чем-то конкретном говорить пока рано, – покачал головой Крячко. – Я завтра еще денек в этом покопаюсь, а затем можно будет выводы делать. Ты сам лучше расскажи, чего сегодня нарыл.
На этот раз даже Марии было интересно услышать, что удалось узнать из головоломок, и друзья отошли от традиции не разговаривать о работе во время ужина. Гурову похвастаться особо было нечем. Он рассказал о встрече с Хохловым, о незнакомце с родинкой, ходившем в церковь, и еще об одном совпадении, когда около автомойки он наткнулся на зеленый «Brilliance». А закончил свое повествование рассказом о том, что удалось узнать о личности повешенного.
– Тебе, Стас, завтра-послезавтра проверить его личную жизнь придется, – сказал Лев. – Возможно, в деле замешана какая-то женщина. По крайней мере, так грузчик из магазина предположил. Он говорил, что умерший не выпивал, но стал куда счастливее в последнее время.
– Странно все это, – пожал плечами Крячко. – Из практики выходит, что непьющие люди куда меньше совершают случаев суицида. Мне вот интересно, как вообще можно было заставить этого молочника повеситься?..
– Почему молочника? – удивилась Мария.
– Ну как почему? – пожал плечами Стас. – Не пил, да еще и коробку из-под молока рядом с собой оставил. Кто он, как не молочник?..
– А ну-ка, подожди! – оборвал его Лев и схватил папку с фотографиями вещдоков.
Он уже все понял, но ему потребовалось подтвердить свою догадку. Осмотрев фотографии коробки из-под молока, Лев обнаружил то, что предполагал найти: адресом производителя напитка было одно из сел в Подмосковье!
– Твою же мать! Какой же я тупица! Эта скотина не только о месте убийства мне сообщала, но даже на способ, каким собирается убивать, намекнула! Дайте мне фото с газетой… Так и есть! Даже дата убийства указана!!!
Не знавшая деталей Мария не сразу поняла, о чем говорит ее муж, а вот Крячко сообразил почти мгновенно. Коробка из-под молока, разлитого в Московской области, указывала на район готовящегося убийства: село Молоково, а воткнутая в асфальтовую трещину икона Казанской Божьей Матери абсолютно точно называла место: Казанская церковь. Камни в коробке, конечно, можно было считать намеком на способ убийства (задавит на дороге), но все же Станислав склонялся к тому, что они там были просто затем, чтобы служить балластом и не дать пустой коробке куда-то улететь. А вот дата на газете в кармане хоть и была двухгодичной давности, но точно совпадала с тем календарным днем, когда неизвестный и убил свою третью жертву.
– Охренеть! – не удержалась Мария от крепкого словца. – Что там было рядом с трупом нашего соседа?
И тут оказалось, что все легко и просто разгадывается. Осколок автомобильного плафона и розовый обмылок теперь просто кричали о том, как просто было понять, что они означают автомойку. Старый студенческий билет, на котором не было фотографии, да и имя с фамилией его владельца разобрать было невозможно, откровенно указывал место, где эта автомойка находится, – 3-я Институтская улица. Лишь обрывок от коробки с томатным соком поначалу смутил всех. Крячко предположил, что это был намек на то, что повешенный был мужиком непьющим, но Мария оказалась прагматичней.
– Единственная ценная информация, которая есть на этом огрызке, это срок годности! – торжествующе заявила она, ткнув в фотографию пальцем. – Дата та же, что и в день убийства. Тут даже год совпадает! Ну-ка, что ты нашел рядом с третьим трупом?
Но оказалось, что разгадать загадку, когда знаешь, что именно она должна означать, куда проще, чем решить головоломку, не имея никакого представления, на какое место она указывает. Поломав голову над этим, друзья решили сначала определиться с датой события, а единственной из вещей, на которых были какие-то цифры, в этом случае оказался билет в кино. Но и тут их ждало разочарование. Это был не просто билет, а подарочный сертификат от одного из кинотеатров, дающий право на посещение одного сеанса в течение недели премьерного показа. И эта неделя начиналась с сегодняшнего дня!
