– Кого тебе в помощь нужно? – спросил Гуров и, услышав от Суркова фамилию необходимого специалиста, тут же отправился к его начальнику.
– Здорово, Иван Петрович, мне еще человечек нужен, – потребовал Лев, едва зайдя в кабинет Пустынцева. – На день-два. Дашь или мне официальный запрос через Орлова делать?
– А может быть, тебе всех парней из отдела отдать? – возмутился полковник. – Ты прямо как людоед какой. Как ни придешь – сразу: «Дай человечка!» А потом они от тебя возвращаются как зомби, с выпученными глазами и слюной изо рта от сверхурочной работы. Лев Иванович, у нас рабство вообще-то давно отменили.
– Да на Руси рабства-то никогда и не было, – рассмеялся Лев. – Мне Чеснаускис нужен. Дашь?
– Да бери, упырь! – отмахнулся Пустынцев. – Чтоб ты их костями подавился, вурдалак! Если парней мне живыми и здоровыми не вернешь, я на тебя сам уголовное дело заведу…
Следующим шагом, который собирался сделать Гуров, было проверить, могли ли пересекаться три жертвы неизвестного убийцы в тех учреждениях, контакты которых Сурков нашел в телефоне каждого из убитых. Оператора сотовой связи он сразу отмел. Предположить, что, проживая в совершенно разных районах столицы и Подмосковья, три человека могли приходить в один и тот же салон, конечно, можно было, но это казалось крайне маловероятным. И то, что они звонили в сервисную службу оператора и пользовались услугами одной и той же организации, занимающейся телефонией, не говорило ни о чем.
Также он отмел справочные службы вокзалов и аэропортов, куда хотя бы по разу звонил каждый из троих, и службы вызова такси. Конечно, в последних можно было узнать, в какие именно места ездили все три жертвы, но это вряд ли могло помочь определить их общие контакты и вычислить, как и почему убийца именно их избрал в качестве своих жертв и почему начал следить за ними. А вот одна из московских больниц Гурова заинтересовала. Правда, туда звонили только первые две жертвы – Виктор Ушаков и Сергей Ненашев, – но в больнице они могли пересекаться друг с другом, получать сходное лечение и, так или иначе, долгое время контактировать с одними и теми же людьми.
– Молодой человек, – довольно резко проговорила сотрудница больницы в ответ на просьбу Гурова предоставить ему информацию о том, к каким специалистам обращались Ушаков и Ненашев. – Я вам повторю, мне все равно, из полиции вы, из ФСБ или по поручению президента звоните. Никаких сведений я вам предоставлять не буду. Делайте письменный запрос на имя главврача. Если он сочтет нужным и найдет для этого время, через месяц получите ответ.
– А если я сейчас лично к главврачу приеду? – с легкими нотками угрозы произнес Лев.
– Да хоть прилетайте. Только ордер не забудьте, иначе все равно ничего не получите! – отрезала женщина и повесила трубку.
Удивленному такой реакцией Гурову пришлось подключить своих знакомых и потратить массу времени на выяснение, по сути, простых и абсолютно несекретных фактов. Оказалось, что в эту больницу и Ушаков и Ненашев звонили и приходили всего лишь по одному разу – для участия в каком-то психологическом эксперименте. Практикующий там врач-психотерапевт Александр Ляшко около двух месяцев назад начинал проводить исследования всевозможных фобий, неврозов и панических атак, и для проведения эксперимента искал себе подопытных добровольцев. Именно к нему те двое и обращались. После всех звонков и разговоров телефон профессора Ляшко Гурову дали уже без труда.
– Лев Иванович, если честно, я не могу вспомнить имена всех людей, кто вызывался добровольно участвовать в моих исследованиях, но, судя по вашей информации, если эти двое и принимали в нем участие, то только на начальной фазе, – пояснил Александр Анатольевич. – Возможно, они действительно проходили какие-то тесты, но в заключительные фазы эксперимента однозначно не попали: имена тех, кто там участвовал, я помню, и Ушакова с Ненашевым среди них нет. Если хотите, завтра я могу предоставить вам более подробную информацию и даже сказать, кто из моих помощников принимал их во время отбора.
– А этот отбор так сложно было пройти?
– Не буду вдаваться в тонкости, но нам нужны были люди с определенным психотипом. Участие лиц с другой моделью поведения пользы эксперименту бы не принесло, поэтому отбор был достаточно строгий, – ответил профессор. – На начальной стадии отбора выясняется, обладает ли претендент определенными личностными характеристиками, а уже на следующей и определяется его психотип. Возможно, эти двое даже до второй стадии не дошли. Но, опять же, подробнее я смогу вам сказать лишь завтра, когда изучу карточки всех, кто к нам обращался для участия в исследованиях. Я вам завтра непременно позвоню не позднее десяти утра.
Как только Лев завершил разговор и отключился, в кабинет ввалился Крячко с таким довольным выражением лица, что казалось, будто он как минимум выиграл в «Поле чудес» автомобиль, а максимум – с завтрашнего дня выходит на пенсию в звании фельдмаршала и с соответствующими пенсионными выплатами. Некоторое время Станислав сверлил друга торжествующим взглядом, а затем подошел к окну и закурил.
– Не разбегайся, прыгай! – потребовал Гуров.
– «Кто молодец?.. Я молодец!» – процитировал Стас слова одной популярной песни.
– Может, перестанем паясничать? – строго посмотрел на него Лев.
– Как вашему сиятельству будет угодно, – язвительно ответил Крячко, поклонившись в пояс. – Выполнил ваше задание, вашество! Нашел-таки ирода, который бачок с кашей у солдат отнял. Сердаровым Эмомали Расуловичем того басурманина кличут!
– Ты серьезно? Вот это поворот!.. Рассказывай!
Долго упрашивать Крячко не пришлось. Конечно, Станислав решил сначала продолжить свой балаган и начал излагать суть событий витиевато и издалека, но под строгим взглядом Гурова быстро утратил свой игривый пыл и заговорил серьезно. Нужную воинскую часть, расквартированную в Подмосковье, он нашел достаточно быстро, хотя и не без труда. Эта часть оказалась единственной, из которой в тот день выезжала полевая кухня. Судя по всем документам, армейское снаряжение было предоставлено одному из московских отделений «Юнармии», которое в тот день собиралось ставить спектакль для ветеранов в одном из подмосковных домов-интернатов для престарелых.
По словам Станислава, ему пришлось потратить немало времени, чтобы найти начальника склада, который эту полевую кухню выдавал, и убедиться в том, что ее получал именно Сердаров. Кстати, по словам начальника вещевой службы полка, возвращал полевую кухню в тот день уже совсем другой человек. Толком описать его он не смог, но твердо был уверен, что привез в расположение полка кухню далеко не азиат.
– Лева, больше я ничего от начвеща добиться не смог, – в конце рассказа развел руками Крячко. – Твердит, мол, темно было, да и не всматривался он в лицо мужика. Главное, что все документы в порядке были, да и кухня была цела и даже отмыта. Зато Сердарова он и начальник склада опознали, как только я им фотографию предъявил.
– Что-то тут не вяжется, Стас, – потер лоб Гуров. – Не вписывается эта информация в схему.
