– Почему же? – удивился Крячко. – Ты сам говорил, что все убийства могли совершать разные люди. А еще предполагал, что Ларионов может быть организатором всей этой серии преступлений. По-моему, как раз теперь все и укладывается в твою схему.
– Стас, сам посуди, зачем преступнику строить такие запутанные схемы, придумывать головоломки, играть с нами в замысловатую игру, а затем так бездарно проколоться? Он же должен был понимать, что мы Сердарова по-любому допрашивать будем. А если преступник меня и мои методы так хорошо изучил, то и понимать должен, что я Сердарова расколю!
– А ты не учитываешь, что для большинства людей все азиаты на одно лицо? – парировал Крячко. – Может быть, у него и был расчет, что Сердарова попросту не смогут опознать, а тут он просто просчитался?
– Возможно, – не стал спорить Лев. – В любом случае Сердарова завтра на допрос привезем.
– А почему не сегодня? – удивился Стас. – Сейчас уже вечереет, самое время его взять, чтобы панику посеять. Глядишь, к ночи разговорчивей будет.
– Потому что! – отрезал Лев. – У меня ощущение, что именно этого шага от нас и ждут.
– Ну, если начинает говорить знаменитая гуровская интуиция, здравому смыслу лучше помолчать, – фыркнул Станислав. – Не мне с вашим святейшеством спорить. Тогда давай собираться – и по коням?
Однако сразу осуществить свои намерения они не успели – в кабинет влетел взмыленный Сурков. Старший лейтенант доложил, что закончил проверку возможных точек соприкосновения Ларионова, Сердарова и Омельченко Григория Богдановича. Как уже ранее говорил аналитик, найти какую-либо подтвержденную связь между первым и третьим ему не удалось, а вот с Сердаровым вышло куда интереснее. Оказалось, что они служили вместе с Омельченко в одной и той же воинской части.
– Еще интереснее девки пляшут! – воскликнул Крячко. – Это что же выходит, Сердаров, Омельченко-Сидорчук и Харитонов, охранник-автомойщик, однополчане? Эдак можно предположить, что именно эта троица все преступления и организовала.
– Предполагать – не мой курятник! – отмахнулся Лев. – Мы должны факты анализировать.
– И о чем тебе эти факты говорят? – язвительно поинтересовался Стас. – Тебе мало, что Сидорчук-Омельченко является владельцем тачки, на которой предположительно ездили бандиты, напавшие на Астахову? Недостаточно того, что все трое подозреваемых были ранее знакомы? Для тебя не доказательство, что Сердаров брал зачем-то полевую кухню за день до убийства Ушакова, когда «липовый» волонтер передал бомжу отравленный спирт? Ты не думаешь, что украинский гастарбайтер, у которого на рабочем месте, кстати, очередную шифровку нашли, может сейчас находиться у кого-то из своих сослуживцев?
– Может быть, да, а может, и нет, – спокойно ответил Гуров. – Если Омельченко ни у Харитонова, ни у Сердарова не окажется, что мы им предъявим? Что Сердаров полевую кухню в воинской части брал? И что Харитонов когда-то служил с возможным подозреваемым? Будем на них тупо, как безмозглые стажеры, пытаться серию убийств и разбойное нападение повесить, даже не предполагая, зачем им это понадобилось?
– А кто-то совсем недавно говорил, что любого расколоть может, – не удержался от новой порции язвительности Станислав.
– Могу. Вот только сейчас нужно не нахрапом лезть, а до малейших деталей все просчитать. И для начала – взять Сердарова, Харитонова и их квартиры под круглосуточное наблюдение.
– Я могу их телефоны по геолокации отслеживать, – вставил свою «копейку» Сурков, о котором друзья совсем забыли.
– Вот и отлично! Займись этим, Игорек! – распорядился Гуров. – И еще к тебе просьба. Ты можешь проверить, на какие сайты заходили с компьютера Федора Пьяных, приятеля Сидорчука, от которого он около месяца назад ушел?
– Конечно, – ответил аналитик. – А зачем это нужно?
– Вполне возможно, ключ к разгадке всех наших тайн мы там и найдем, – уклончиво ответил Лев. – Или подсказку, по крайней мере… В общем, сделай, как я прошу.
Еще раз повторять задание Суркову не пришлось, и Лев со Стасом, уверенные в том, что парень сделает свою работу так, как нужно, спокойно отправились домой к Гурову. Перед каждой премьерой Мария всегда была немного на взводе, но в этот раз оказалась слишком возбужденной и прямо с порога выложила друзьям, что «все мужики – козлы!». Особенно в театре.
Выяснилось, что сегодня в театре несколько раз выключался свет, а «козел-электрик» не вышел на работу. Кроме того, «козел-директор» не позаботился о том, чтобы вовремя найти замену электромонтеру, и восстанавливать освещение взялся «козел-осветитель», который ни фига ничего в этом не понимает. Как результат, сегодня генеральная репетиция пошла насмарку. При этом «козел-режиссер» умудрился разрешить посетить ее всяким «отвратительным личностям», таким же «козлам».
– Что-то много козлов в вашем театре развелось, – пошутил Гуров. – Надеюсь, они бодаться еще не начали?
– Да там полтеатра козлы, и еще столько же на репетиции таскаются, – фыркнула Строева. – Представляешь, сегодня приперся этот звезданутый поклонник, о котором я тебе на днях рассказывала. Мало того что мне директор настроение испортил, так еще и этот придурок в нос мне желтые хризантемы тычет, которые я терпеть не могу. Единственное, что спасло его от черепно-мозговой травмы, так это то, что он мне виниловую пластинку с подписью самой Анны Герман подарил, да еще и в идеальном состоянии!
– Пластинку Анны Герман? – встрепенулся Лев. – А ты можешь мне описать этого поклонника?
Мария, как могла, постаралась это сделать, вот только описание человека, подарившего ей сначала фрукты к армянскому коньяку, а теперь и пластинку Анны Герман, никаких ассоциаций со знакомыми людьми у Гурова не вызвало.
– А почему тебя сейчас это так заинтересовало? – спросила она, внимательно глядя на расстроенное лицо мужа.
Лев, не таясь, рассказал о событиях последних дней, естественно, не вдаваясь в подробности. Он поведал жене, как пришел к заключению, что могут означать линии, по которым были выложены подсказки на месте каждого из преступлений, и достал карту, на которой утром начертил квадрат.
– Да, райончик немаленький, – протянул Крячко. – С Великой Отечественной войной и в Лефортово, и в Замоскворечье, да и в Таганском и Нижегородском районах немало связано. А что там есть особенное, касающееся Анны Герман? Извините, я с ее биографией мало знаком.
– А почему вы считаете, что это как-то связано с войной? – поинтересовалась Строева. – Она была немецко-голландского происхождения. К тому же отца в шпионаже в пользу Германии обвинили и перед войной расстреляли. Может быть, загадка именно в этом?
– Может быть, – пожал плечами Лев. – И все-таки что в этом квадрате может быть памятным в связи с Анной Герман?
– Мне пока только Зарядье в голову приходит, – наморщила носик Строева. – Там гостиница «Россия» стояла. В ней Анна частенько останавливалась. Почти всегда, когда в Москву приезжала.
