– Да, – ответил DEUS.
– Когда?
– Не знаю… Хочешь послушать музыку? Рианна
[33] подойдет для утра?
Мойра улыбнулась. По всей видимости, DEUS’а научили менять тему, когда разговор становится щекотливым. Или он сам научился?
– Ладно, пусть будет Рианна, – согласилась она.
Отправилась в ванную, отрегулировала температуру душа – и снова вздрогнула. Сон опять возвратился. Сон про китайца. Любопытно, но во сне она не испытывала никакого отвращения. Ей просто было страшно.
Очень страшно.
* * *
Терраса на втором этаже Стаунтона, на углу Шелли-стрит и Стаунтон-стрит. Чань жил в двух шагах, а потому пришел пешком, спустившись между фасадами домов, обрамлявших эскалатор. Элайджа сел в метро в Новых Территориях, вышел на станции «Гонконг», прошел по бетонному переходу, потом проехал по эскалаторам, ведущим к холму, начиная от Куин-роуд-сентрал. Что же до суперинтенданта Жасмин У Вай-инь, то она ехала из своей уютной квартиры на Рипалс-Бэй за рулем кроссовера «Мини-Кантримэн», который запарковала на Веллингтон-стрит.
Все трое добирались по-разному. А пункт сбора располагался вдалеке от центрального квартала.
Суперинтендант Жасмин У опасалась нескромных ушей. Она знала, что Отдел связи с Пекином тратит большую часть времени на лоббирование членов Собрания народных представителей, поддерживающих власти, а еще преподавателей университета и руководителей мелкого масштаба, то есть всех, кто в этом городе имеет хоть какие-то рычаги для принятия нужных решений. Ей также было известно, что Мин имеет своих осведомителей среди полицейских. Ведь Мин китаец. Китайский китаец…
Коротко остриженные черные волосы, очки-бабочки с толстыми стеклами, энергичный вид и плотно сжатые губы… Жасмин У очень напоминала школьную директрису. Она не без строгости разглядывала двух своих «воспитанников», сидящих по другую сторону стола. Сначала ее взгляд задержался на Элайдже, который сразу втянул голову в плечи, как черепаха, потом нацелился на Чаня.
– И каковы ваши заключения? – спросила она.
– Как я уже говорил вам по телефону, все указывает на кого-то из сотрудников Мина…
Суперинтендант слегка вздрогнула, и лоб ее пересекла озабоченная морщина.
– То есть вы хотите сказать, что человек, сотворивший все эти… ужасы с девушками, тот, кого наши службы разыскивают уже много месяцев и пока не обнаружили ни малейшего следа, работает у Мина? Я правильно поняла?
Чань кивнул. Он не любил эту манеру суперинтенданта заставлять повторять сказанное.
– И я думаю, что он пользуется технологиями Мина, чтобы добывать информацию о своих жертвах, – продолжал он.
Глаза Жасмин У расширились.
– Каким образом?
Элайджа, сидя рядом с ним, хранил молчание: ответственность за гипотезы он переложил на Чаня.
– Так вот, – начал тот, – как вы знаете, все предприятия цифровой техники собирают данные о своих пользователях…
Инспектор быстро взглянул на суперинтенданта и увидел, что она слушает очень внимательно и энергично кивает, чтобы он продолжал.
– Некто, имея доступ к этим данным и возможность досконально их изучить, может тщательно выбирать жертвы, сообразуясь со множеством критериев: возраст, внешность, вкусы… Может выяснить все об их образе жизни: живут ли они одни; охраняется их квартира или же в нее легко проникнуть; в какое время ложатся спать; живут замкнуто или, наоборот, принимают много гостей; осторожны они или безрассудны… Я повторяю: все три убитые девушки имели в своем распоряжении устройства фирмы «Мин инкорпорейтед» и все в этой фирме работали. Несомненно, убийца вычислил и выследил их именно по этим устройствам…
– И теперь вы утверждаете, что девушка, которая покончила с собой в Центральном округе, тоже подверглась насилию со стороны того же мужчины? – уточнила Жасмин У, наклонившись, чтобы отпить из бокала через соломинку немного юэньеня, смеси чая и кофе.
– Да…
– Вы обсуждали эти… гипотезы с кем-нибудь из коллег по работе, кроме присутствующего здесь старшего инспектора?
– Нет.
– И не обсуждайте.
Чань не выказал ни малейшего удивления, Элайджа поднял голову.
– У Мина сильная поддержка в администрации Гонконга и в бюро по связям в Пекине. Не следует также забывать, что он бывший солдат Народной освободительной армии Китая… И вполне возможно, что в ту же секунду, когда вы поведаете о своих гипотезах еще кому-то из бригады, ему это станет известно. Если же вы рассчитываете на обыск в помещениях компании Мина, то забудьте…
– Но тогда чем мы можем располагать и какой имеем выбор?
Суперинтендант У потянула напиток через соломинку.
– Выбор очень невелик, поскольку ваши гипотезы ничем серьезным не подкреплены. – Снова глянув на Чаня, она ввернула: – Идеальным было бы иметь там своего человека.
– Вы имеете в виду кого-нибудь, кто работает у Мина? Но необходимо, чтобы он или она имели доступ ко многому, – отозвался Чань, не скрывая, что относится к этой идее скептически.
Однако, поймав взгляд суперинтенданта, он ощутил знакомый зуд между лопаток.
– Вы хотите сказать, что у нас есть такой человек?
Лицо Жасмин У осталось непроницаемым.
– Вы не единственные, кто интересуется Мином… Некоторое время за ним пристально наблюдает НАК
[34]. Они подозревают его в крупных взятках. И еще кое в чем посерьезнее. У меня в НАК работает друг… Он заведует секцией R4. Человек порядочный и очень недоверчивый. Он прекрасно знает, что и в самой комиссии наверняка есть паршивая овца. Думаю, излишне напоминать вам о скандалах, которые в последнее время подмочили ее репутацию. Этот город далек от того, чтобы сделаться неподкупным.
Суперинтендант вдохнула. Чань вспомнил фильм «Двойная рокировка», в котором элитному сыщику поручают обнаружить «крота», внедренного триадами в полицию Гонконга, и он сам оказывается «кротом». В блестящем римейке этого фильма главную роль играл Леонардо Ди Каприо.
– Он как-то говорил мне, что они прилагают энергичные усилия, чтобы проникнуть в «Мин инкорпорейтед», и уже наметили несколько потенциальных мишеней. Но он эти действия блокировал и теперь доверяет только очень немногим из своих агентов. Отказался даже раскрыть, кто эти агенты, шефу оперативного дивизиона, и тот в отместку пригрозил ему санкциями. Этот разговор у нас был несколько месяцев назад. Не знаю, как дела обстоят сейчас, но могу возобновить контакт.
Чаню было известно, что оперативный дивизион считался в НАК самым крупным и значительным и что руководителя дивизиона назначает не глава антикоррупционной комиссии, а сам глава правительства. Еще одна странность…
