Ей предстояла кропотливая муравьиная работа. Найти того, кто пытается сорвать проект «DEUS», – все равно что найти иголку, причем не в стоге сена, а на целом поле, сплошь заставленном стогами. Вот если б еще она могла попросить кого-нибудь написать для нее программу сортировки всей этой кучи данных…
Чтобы кратко записать все, что она сама знает о каждом из них, ей понадобился час. Еще час ушел на то, чтобы пробежать глазами их резюме. Третий час Мойра потратила, чтобы хоть немного начать ориентироваться во множестве файлов – и в тех, к которым она уже обращалась, и к неизвестным, – просмотреть списки звонков и идентифицировать номера адресатов. Она отметила для себя, что регистр входящих и исходящих вызовов каждого из членов последнего круга содержался в таком же строгом порядке, как и распечатки телефонных звонков, которые представляют полиции телефонные операторы. С той лишь разницей, что здесь единственный оператор звался «Мин», и звонил он сам себе. Казалось бы, ничего подозрительного… Но тут возникал другой вопрос. Информацию собирала служба, которой командовала Регина, а Регина сама попала в список подозреваемых. Следовательно, можно ли этой информации доверять? Содержание разговоров было очень легкодоступно: достаточно кликнуть по соответствующей линии – что в данном случае позволяло напрямую перейти от распечаток к обыкновенной прослушке. Интересно, соблюдал Мин закон Гонконга или сам себя от этого избавил, шпионя таким образом за своими сотрудниками? К четырем часам утра это ее начало задевать.
Мойра сварила себе третью чашку кофе. А может, четвертую… И сразу почувствовала изжогу. Потом прислушалась. Все было тихо. Только в соседней комнате, по другую сторону двери, качался маятник часов, которые отзванивали каждый час и каждые полчаса. Совершенно одурев, она взглянула на экраны. Веки становились все тяжелее и тяжелее. Мойра встала, закрыла окно и растянулась на жесткой походной кровати. И едва она положила голову на подушку, как тут же заснула.
В воскресенье утром Мойра проснулась раньше, чем на вилле началось какое-нибудь движение. Рассвет едва проникал через балконную дверь, и тени от штор проецировались на полосатые обои за ее спиной, из чего она сделала вывод, что проспала всего каких-нибудь два часа. Поглощенный за ночь кофеин бродил по венам вместе с адреналином и не давал расслабиться. Походная кровать оказалась жесткой, и все тело болело.
Ей опять снился все тот же сон, но от него остались только смутные воспоминания, и лицо насильника расплывалось, хотя она была уверена, что это китаец. Мойра вышла на балкон. Бриз принес с берега запах водорослей и болота. Тропический пейзаж, мягко освещенный низким светом зари, был так чист и четок, что наводил мысль о первом утре вселенной. Пышно разросшиеся мангровые джунгли и кустарник застыли на краю зеркального залива, отгороженного островами. Не было слышно ни звука, не видно ни одного строения.
Мойра вернулась в комнату, выпила большой бокал воды и снова уселась за работу. Вода была свежая; значит, пока она спала, ее кто-то поменял. Может, к ней заходил Исмаэль?
Ей очень хотелось принять душ и что-нибудь съесть. Если появится Исмаэль, она обязательно попросит его что-нибудь принести и спросит, где здесь ванная. Не может быть, чтобы на вилле не было ванной. К тому же надо было переодеться, а вся одежда осталась дома.
Мойра проснулась с мыслью, что нужно обязательно проверить одно сведение, которое ничего общего не имело с «заскоками» DEUS’а, зато напрямую касалось убийств. Она открыла программу, разработанную ведомством Регины, чтобы по ключевым словам фильтровать и анализировать все запросы, сделанные с аппаратуры Центра, и дала задание подать сигнал тревоги, если кто-то осуществлял вход со словами «молодая женщина», «расписание», «привычки» или упоминал имена жертв. Программа называлась «СпайУотчер», «Шпион-наблюдатель». Почти половина сотрудников время от времени упоминали имена жертв. Да ну? Всем хотелось узнать побольше – интерес вполне законный, хотя и нездоровый, а случалось, что и смешанный с беспокойством, со стороны сотрудников от двадцати до сорока лет. Можно было попробовать расписать результаты по людям, исходя из числа запросов, от большего к меньшему…
ДАТА – ИМЕНА
24.07 Л. ТИММЕРМАН
25.07 Л. ТИММЕРМАН
28.07 Л. ТИММЕРМАН
29.07 И. ЭСКУЭР
30.07 И. ЭСКУЭР, Л. ТИММЕРМАН
01.08 Л. ТИММЕРМАН
02.08 И. ЭСКУЭР, Т. ЙОХАНСЕН
03.08 Т. ЙОХАНСЕН
04.08 И. ЭСКУЭР, Т. ЙОХАНСЕН
Трое сотрудников Отдела искусственного интеллекта возглавляли список: они вводили имена жертв наибольшее количество раз. Но и другие ключевые слова заставили программу отреагировать. Это были Лестер Тиммерман, Игнасио Эскуэр и Туве Йохансен.
Без всякого сомнения, Лестер и Игнасио напали на след убийцы… А Туве? Она тоже напала на след? И близко подошла к убийце? Но в таком случае она должна была знать, какая опасность ей угрожает. На вид Туве была из тех, кто может за себя постоять, но за пределами Центра трудно противостоять решительной и методичной атаке, в которой всегда присутствует эффект неожиданности.
Мойра вгляделась в экран. Неужели Лестер и Игнасио действительно что-то обнаружили? И это «что-то» настолько напугало Лестера, что он впал в депрессию от нервного потрясения? И оно же оборвало жизнь Игнасио? Что же будет, если и ты, в свою очередь, это обнаружишь? Думаешь, здесь ты в безопасности?
В любом случае один человек в Центре был в курсе их изысканий: Регина Лим. Программа «СпайУотчер» позволяла ей предупреждать Мина, если кто-то начнет проявлять повышенный интерес к девушкам Центра, к их рабочему расписанию и привычкам, а также отслеживать в реальном времени расследования, которые проводили другие сотрудники – к примеру, Лестер и Игнасио. На самом деле, эта программа позволяла Регине в числе первых узнавать, кто каким расследованием занимается… И чем больше Мойра размышляла, тем больше в ней укреплялось то ощущение, которое пришло, когда она впервые появилась в Центре: в этом месте все следят друг за другом. По образу и подобию мира… Ведь таков и есть мир, соединенный невидимой сетью…
Около десяти часов утра Мойра отправилась побродить по вилле, чтобы размять ноги и покурить, а заодно и оглядеться. Вернувшись, она объявила Исмаэлю, что съездит домой и привезет смену одежды. Тот показал ей ванную комнату на первом этаже с огромной мраморной ванной и множеством всяких флаконов.
– Я предупрежу господина, что вы уходите, – сказал он.
– Конечно.
Мойра вызвала такси, но едва оказалась внутри, как ее начало пожирать страстное желание снова увидеть Чаня. Однако он строго наказал ей воспользоваться новым телефоном только в случае самой крайней необходимости. А какая крайняя необходимость была сейчас? Они договорились, что будет считаться крайней необходимостью, но это очень уж смахивало на роман Джона Ле Карре… Она не могла связаться с ним по телефону «Мин», и уж тем более было полным абсурдом думать, что шофер вызванного такси тоже на службе у «Мин инкорпорейтед». К тому же Чань рекомендовал ей пользоваться новым телефоном вдали от другой аппаратуры. И Мойра отказалась от идеи связаться с ним сейчас.
