А потом вышел, не сомневаясь, что девочка-Аня последует за ним.
Он хотел пройти к ней в спальню и подождать там, но понял, что не вытерпит. Остановился напротив двери брата, скрестив руки на груди.
Не прошло и полминуты, как вышла и Аня. Босая, с растрепавшимися волосами, с розовыми после сна щеками. Сама невинность.
Которой он больше ни хрена не верил.
– Дамир, что ты…
Договорить он ей не дал. Схватил за плечо повыше локтя и яростно прошипел:
– Заткнись. Поговорим у тебя.
– Мне…
– Заткнись, я сказал. Иначе прибью. Прямо тут.
Он потащил её по коридору, благо комнаты находились рядом. Ну да, как удачно! Чему он сам и поспособствовал. Можно и в шелковом халате, без лифчика. А кого стесняться?
Он ударом раскрытой ладони распахнул дверь, отчего та только чудом не ударилась о стену, и фактически втолкнул Аню внутрь. Снова ухватил дверь за ручку и прикрыл за ними.
Аня попыталась вырваться из его хватки, но куда там.
– Хватит! Что на тебя…
Она снова не договорила, потому что Дамир сменил положение рук, на этот раз сжав плечи девушки обеими руками и хорошенько её встряхнул, отчего её голова мотнулась, как у тряпичной куклы, а волосы, заплетенные в косу, растрепались.
– Значит, вот, у тебя какие методы лечения, ведьма? Голышом спать с моим братом, да?
Она растерянно моргнула, еще до конца не придя в себя.
А Дамира крыло.
– Сначала со мной, а потом с Булатом? Выбираешь, кто из нас больше подходит? Только вот тут ты просчиталась, девочка-Аня! Я не позволю делать из нас дураков! На что ты рассчитываешь? Рассорить нас? Встать между нами? – он схватил её за затылок, вынуждая прогнуться. Полы халата распахнулись, обнажая острые соски. – Что ты делала с Булатом? Садилась на него верхом? На лицо? Своей… – он сдержался в последний момент, не перейдя на откровенный мат. – Ёрзала ей по лицу? Позволяла трогать языком? Да, ведьма? А что ты ещё делала? Как «лечила?»
По мере того, как он обрушивал на неё всю свою ярость, высказывал раздирающие его изнутри мысли, глаза Ани расширялись. В них появлялось недоумение и растерянность.
Которой он снова не поверил.
Хватит! Один раз прокатило, больше не позволит.
– Ты с ума сошел! Ты… – на этот раз она сама не договорила, начала вырываться, но он держал её достаточно крепко.
И тогда она поступила, как все женщины, которые считают, что их загнали в угол – пустила в ход колено и ногти.
Реакция Дамира оказалась быстрее. Он увернулся от неточного удара и перехватил руку, сжав тонкую кисть, зарычав:
– Ты не уяснила ещё, что со мной твои номера больше не прокатывают? И не смей поднимать руку! Я никогда не бил женщин, но, поверь, вот сейчас нахожусь на грани!
Она открыла рот, собираясь что-то сказать ещё.
И… резко передумала.
Заморгала часто-часто.
– Что? И сказать больше нечего в свою защиту? Ты всегда ведешь себя, как доступная продажная девка?
– Как шлюха? – негромко, почти шепотом уточнила она, пытаясь вырвать руку из его захвата. – Так договаривай, Шаитов. Называй вещи своими именами. Ведь мысленно ты меня именно такой считаешь!
– Ты в одним трусах лежала с моим братом! И у него стоял! Ты, сука, даже одеться не удосужилась. Сразу после меня пошла к нему. Как ещё такие дамочки называются, а?
У него всё клокотало внутри. Хотелось не просто крушить, хотелось рвать на части.
Аня снова часто-часто заморгала.
– Пусти меня, Дамир.
– Пустить тебя? О, с превеликим удовольствием! К кому пойдешь следующему? У Макса найдешь какой-нибудь «недуг» или что? Нас двоих мало будет?
– Пусти, черт побери!
– Ты треклятая кукла! Ты даже ничего не говоришь в своё оправдание! То есть так и было на самом деле, да? Ты садилась на лицо Булата?
Полы халата окончательно распахнулись. Никто его не спешил поправлять.
Внезапно Дамир понял, что возбуждается. Что похоть яростными стихийными волнами накатывает на него. В голове поднимался шум, и ему на мгновение стало всё равно, что делала эта дрянь с Булатом.
Что позволяла…
Он хотел её себе! Хотел держать в объятиях! Хотел ласкать, как вчера! Хотел…
– Я поверила тебе. Доверилась.
Он едва расслышал, что она сказала. Её слова доносились до него через пелену всё перекрывшей, оглушающей ревности, которая медленно, но верно превращала его в одержимого.
– О, вот это я понимаю! Узнаю тебя, девочка-Аня, – он не скрывал яда, сочившегося изнутри. – Снова представляешь себя жертвой? Удачный сценарий. Пожалеть, приласкать, закрыть глаза на твои бесчинства.
– На какие бесчинства, Дамир…
Она шумно сглотнула, и, заметив, что стоит рядом с ним полуобнаженная, дрожащими руками начала собирать полы халата, пытаясь прикрыться, чем снова вызвала новую волну удушливого гнева.
– Поздновато ты вспомнила о приличиях, ведьма. Грудь твою я видел уже. Как, наверное, и с десяток других мужиков. Слушай, неужели ты настолько низко пала, что единственным своим достоинством, которое сейчас активно пытаешься продать подороже, осталась девственность? Так я спешу тебя огорчить – она нынче не в моде!
Аня расслабила шею и прикрыла глаза. После чего часто задышала, облизнув пересохшие губы.
Мелькнувший кончик розового языка отозвался болью в паху. Её запах, её близость кружили голову.
Несмотря ни на что…
– Дамир, хватит. Мне… больно.
– О да, не сомневаюсь. Не привыкла, чтобы с тобой обращались по-жесткому? Привыкла, что мужики пылинки с тебя сдували? Я вот даже не сомневаюсь в твоих дальнейших действиях «жертвы»! Следующим твоим шагом будет заявление Булату, что ты не можешь работать в таких ужасающих условиях! Что его старший брат, то есть я, третирует тебя, обижает, унижает!
– А разве не так, Дамир? – она распахнула свои колдовские глаза, и в них на самом деле таилась обида.
О, отличная игра. Превосходная.
– Конечно, милая, конечно. Ты всё продумала. До мелочей. Сначала пришла ко мне, якобы обговорить условия. Выдвинула неосуществимое требование о замужестве! Сама же уже давно выбрала объект. Слабое звено. Того, кто будет чувствовать себя защитником, кого легко будет подсадить на себя! Со мной сладить непросто, а Булат… Булат выступит в роли покровителя. Ты якобы соберешься уехать, он не будет пускать. Или ты даже уедешь из дома, он за тобой. И вот уж тогда ты оторвешься по полной! Сможешь манипулировать им на своё усмотрение. Только я поспешу тебя огорчить – ничего подобного не будет. Ты меня поняла? Зря, ведьма, ох, зря, ты выбрала нашу семью в качестве объекта для своего дешевого спектакля. Хотя, надо признать, я повелся! Пока не увидел тебя сегодня с Булатом! А главное, не давая, не подпуская мужчин к себе, ты каким-то чертовым образом подсаживаешь их на себя! Я думал, подобный фокус с недаванием давно не работает. Надо же!.. Его ещё практикуют! Ничего не изменилось за две тысячи лет! Но ты ошиблась. Всё же. Просчиталась. Вторично. И…
