Я не договорила, но Алекс всегда понимал меня с полуслова.
— Отец! Фейри-брата нам нагулял отец! Еще и ругал его, дисциплинировал постоянно, за любую провинность наказывал. Я же почти не общался с братом до отъезда, мы и встречались-то только за ужином. «Не трогай Диего, он у нас странный». «Не ходи к нему, не нужно, чтобы вы стали похожи». Они и комнату его в дополнительный кабинет переоборудовали сразу после отъезда. Сразу! Словно и не было старшего ребенка. Стерли следы.
Он посмотрел на меня потерянно, семейный мир его качался, сбрасывая все привычные ориентиры.
— Только ты, Ева. Только ты у меня и осталась. Пожалуйста, не говори, что ты передумала.
Он схватил меня за плечи и притиснул к себе, не сдерживая силу, опаляя жаром. Не скрывая боли от неожиданно свалившегося на него одиночества. Температура оборотней всегда была выше человеческой, и я раньше часто грелась, просто прижимаясь к его плечу. А сейчас горячие объятия воспринимались совсем по-иному.
Но…
— Дашь мне время подумать? — осторожно спросила я, поднимая голову.
— Конечно, — он медленно, осторожно, намекающе наклонился. Провел, не касаясь, только опаляя дыханием по линии подбородка. Посмотрел с надеждой, вопросительно.
До этого я позвонила себя обнимать только одному мужчине, опытному, циничному, ничего не обещавшему и прямо при мне флиртовавшему с любой мало-мальски симпатичной женщиной. Этот «другой» прямо сообщил, что не собирается вступать в отношения и предложил себя как «временный вариант». Может быть пора все расставить на свои места и перестать заниматься глупостями?
Передо мной был мой Алекс, родной и надежный, который не обманет, не назовет «временной». Ему сейчас тяжело, а я вместо сочувствия сижу и думаю о его брате.
Прерывисто выдохнув, я сжала руки на коленях.
И… не смогла отказать, оттолкнуть.
Замерла.
Тем самым разрешая прикоснуться, легко и нежно. Почти невинно. Впервые соприкоснуться губами, с зарождающимся намеком на нечто новое, трепетное… особое напряжение между мужчиной и женщиной.
18.2
Всю оставшуюся дорогу к дому он посматривал на меня с удовлетворенным облегчением, сверкал теплыми улыбками и мечтательно щурился.
Встретившую нас бабушку закружил в объятиях, приведя ее в полное недоумение.
— Миссис Нитарока, я так счастлив!
— Да отпусти меня, оглашенный.
Ба вырвалась и шлепнула ему по плечу кухонным полотенцем. Тигра она привыкла гонять с кухни еще мальчишкой и не собиралась его воспринимать по-другому, в соответствии с новым статусом и набранной взрослой массой.
— Опять бандой своей решили собраться?
— Конечно, ба. Мы с Алексом друзья на всю жизнь, — улыбнулась я, целуя в ухоженную, пахнущую любимым нашим цветочным мылом щеку. Со мной она обнялась с удовольствием, я-то ее не подкидывала и не трясла как подросток яблоню.
Покрашенные в рыжинку волосы она уложила в мягкие волны. Ярко-желтый поясок подчеркивал еще тонкую талию. Со спины к ней часто подкатывали незнакомые мужчины и столбенели, обнаружив лицо с возрастной сеточкой морщин и ироничную улыбку.
Алекс часто говорил, что достаточно посмотреть на мою ба, чтобы не переживать, какой станет моя внешность через много лет.
— Возможно, и не только друзья скоро будем, — намекающе поправил меня Алекс, чья бесцеремонность иногда оказывалась чрезмерной.
— Это как?
Бабушка, подталкивая, отправила нас на кухню, а сама схватила сумку — точно отправится что-нибудь докупать мясного для Алекса.
— Мы с Евой подумываем встречаться.
— Глупость.
— Серьезно.
— Вы же дети совсем, — она остановилась в двери, глядя как мы бросаемся к миске с пирожками, хихикая и шлепая друг друга по рукам.
Алекс захохотал. Бархатным рокочущим смехом, с небольшим горловым моторчиком, который могут издать только кошки.
И кажется ба впервые увидела, что в нашей крошечной квартирке находится молодой мужчина. Она моргнула, покачала головой, так что блестящие пряди заплясали по плечам.
— Пройдет. Узнает твой папаша и все быстро пройдет. Вы лучше пока воду на плиту поставьте, а я к соседке за фаршем сбегаю и пирог с мясом для нашего «жениха» сопливого поставлю.
— Не принимает меня всерьез, не верит, — заметил парень, хмурясь ей вслед.
— Я и сама пока не верю.
Мясного и правда ничего не было, зато какие пирожки с яблоками я нашла под салфеткой в миске на столе!
— Значит, нам надо больше тренироваться, — промурлыкал Алекс, обнимая меня за талию и отвлекая от почти надкушенной сдобы.
— Ты чего?
— Целуемся! Поворачивай лицо.
— Да отстань от меня, я голодная.
— Для тебя еда важнее поцелуев?
— Ты даже не представляешь насколько! — пробубнила я, укусив румяный бочок и чуть не застонав от удовольствия. — О да, это намного круче!
Соскучилась я по домашней еде. И посмотрю на него, когда будет готов наш фирменный мясной пирог. Да оборотень с места не сдвинется, пока полностью не съест и не соберет крошки. Маленький Алекс даже в карман кусок как-то запихнул, когда так наелся, что дышал с трудом, а вкуснятина в тарелке еще осталась.
Я хлопнула его по руке, подтягивающей меня неприлично близко. Перед бабушкой было неудобно, да и сама ситуация пока казалась несуразной, будто мне на обычную семейную вечеринку вдруг вздумалось прийти в карнавальном костюме. Вроде присутствующие — все свои и простят любой вид, но ощущения — дурацкие.
— А ты сравни, — упорствовал Алекс. — Обещала попробовать, значит пробуй, нечего увиливать.
Я нервничала, и мне было не игр. Вчера был тяжелый день, и позавчера тоже. Менталистам не рекомендовалось пребывать в стрессе долго, а я буквально купалась в нем всю неделю. Может быть и правда, забыться, расслабиться, довериться теплу близкого человека? Я со вздохом повернулась, подставляя губы.
Мы едва успели коснуться, как за окном раздался странный шум и душераздирающий крик.
Женский голос. Бабушка?
Первым выскочил Алекс. Бежал, чуть не вырывая двери с петель. Двор он пересекал прыжками, а я упала с лестницы, сбивая колени, поднялась и побежала снова, совсем не почувствовав боли.
Калитка. И рядом с ней лежащая ничком ба. Тонкие ноги в серых удобных туфлях. Светлое платье с ярко желтым пояском и медные волны, сбитые в пыли.
Алекс осторожно перевернул хрупкое тело. И выдохнул.
— Спокойно, она жива.
——
Глава 19. О балансе между личной жизнью и работой
Я рухнула на колени рядом, лихорадочно всматриваясь и не находя ни крови, ни ран.
