— Бабушка! Бабулечка! Как ты?
В ответ на пожатие руки, она открыла затуманенные глаза.
— Болит, в грудине болит, — прошептала еле слышно.
— Тебя ударили?
— Сбили с ног… дернули за волосы… Парик что ли хотели снять, так нету его. Ты не волнуйся, я цела, только сердце. Сердце что-то прихватило.
Мы с Алексом переглянулись и дальше действовали молча и быстро, как всегда понимая один другого с полувзгляда. Он аккуратно подхватил бабушку Эннет на руки и понес к машине. Я открыла дверцу, сама забежала с другой стороны. На заднем сидении мы уложили ее, положив голову мне на колени.
И пока ехали в больницу, я быстро набрала сообщение командиру.
Слишком уж подозрительно выглядело нападение. Похоже кто-то спешил или был чрезмерно уверен в себе. Бабушка вышла со двора, успела сделать всего пару шагов, как ее повалили, перепутав со мной со спины. Обнаружив ошибку, преступник сбежал, но пожилая женщина успела сильно испугаться.
Я гладила пушистые, растрепавшиеся волосы и сдерживала рвущиеся из меня эмоции. Когда заболела мама, папа не выдержал свалившегося на него горя. В итоге выжила я благодаря бабушке. Она забрала трехлетнюю малышку к себе, полностью изменив собственную жизнь. Нашла профессию со свободным графиком и принялась таскаться с ребенком по заказам. Помню, как засовывала мне в руки книжки с картинками, а сама лихо заламывала и разминала клиентов на массажном столе. Пару раз я сбегала и отправлялась в захватывающее путешествие по неизвестным помещениям, как всякая любопытная трехлетка, познающая мир. К счастью, бабушка со своим первым уровнем дара всегда быстро определяла, где я прячусь. И это чувство абсолютной безопасности рядом с ней, так и осталось со мной до сих пор.
Она во всем меня поддерживала и, несмотря на настороженное отношение к оборотням, Алекса приняла сразу. А когда мы узнали, что из увезенных в Холмы кузнечиков никто не возвращался домой, именно ба часами занималась со мной медитацией и всегда была готова помочь в тренировке дара. Она была для меня всем.
Я старалась глубоко дышать и не показывать клокочущие в груди чувства. Неизвестный охотник на менталистов перешел грань. Никто, никто не навредит моей семье безнаказанно.
В больнице бабушку осмотрели и положили под капельницу. Алекс, который время от времени что-то лихорадочно печатал в коммуникаторе, посматривая на меня с виноватым видом, вдруг обнаружил, что можно купить более дорогие лекарства и, не обращая внимание на мои протесты, рванул за покупками.
— Хороший мальчик, — тихо сказала бабушка. — Ты вот что… если уж так по сердцу, начинай встречаться.
— Он оборотень. Ты же их недолюбливаешь.
— И есть за что, — строго сказала ба. — Но любовь убирает границы.
— У меня есть что скрывать, не уверена, что я готова к отношениям.
— Чушь!
Она привстала и тут же рухнула обратно, тяжело дыша и отпихивая мои руки.
— Хватить прятаться, Ева! Нас же не просто так перепутали! Взгляни на себя — не должна девушка одеваться как старуха. Родная моя, это я, старая дура виновата, совсем тебя зашугала.
— Ба…
— Не бамкай! Слушай, что говорю, я не вечная, старая уже! А ты должна жить полной жизнью, поняла? Встречаться с парнями, влюбляться, ошибаться. Да, пусть это будут ошибки, но твои собственные, чтобы сердце стучало! Ты давно плакала?
— Менталист должен сдерживать эмоции. Сама знаешь, плакала я в детстве.
— Кричала давно?
— Над трупом вчера вскрикнула. Как только увидела.
— А потом?
Я никак не могла вникнуть в суть расспросов.
— Потом ловила преступника и общалась с коллегами.
— Вот! — она подняла палец. — Ты ахнула и все! Молодая девчонка, увидев первую смерть, ты убрала все эмоции, как обычно делаешь. Ева, не замечала, что даже дома сидишь под щитами, всегда? Закрываешься как в консервную банку и носа оттуда не показываешь? Немедленно прекращай замыкаться на работе и коллегах, смотри по сторонам, на парней, да хоть на того же Алекса! Не сдерживай постоянно эмоции!
Но мы же обсуждали, что я должна быть осторожна. Я тренируюсь постоянно, держу контроль, скрываю мысли.
Когда дверь палаты открылась и вошел Диего, мы с бабушкой продолжали смотреть друг на друга. Она — лихорадочно пылая глазами, я — растерянно.
— Ладно, я подумаю, только, пожалуйста, не волнуйся. Тебе нельзя волноваться, — пробормотала я. — Привет, Диего. Ба, это мой командир, познакомься. А это моя бабулечка — Эннет Нитарока.
Бабушка повернула голову. Ее брови резко подскочили вверх, а взгляд пробежал по мощной фигуре, плечам, рельефность которых не могла скрыть легкая ткань одежды, по жестко сжатой массивной челюсти, посылавшей сигналы женской душе любого возраста: «Внимание! Вы находитесь в области влияния доминантного самца!».
— Ева, — хрипло сказала бабушка, убрав руку с груди и поправляя прическу, — помнишь, я там тебе про коллег наговорила всякого? Забудь эту ерунду. Ты права, работе надо уделить время. Ой, надо!
Хмурый оборотень поднял бровь. Лицо его разгладилось, озарившись мягкой доброжелательной улыбкой, свет которой мог запросто подсветить вечером улицу.
Зверь спрятал когти, заливая палату харизмой, даже я чуть не захлебнулась.
— Миссис Нитарока, вы удивительно мудрая женщина. Ева, я тебе уже говорил, что старших надо слушаться?
Не раз. Правда обычно командир добавлял «по званию». Не хочу бабушке рассказывать, что мне на работе грозит опасность, но, если эти двое споются, я буду отбиваться до последнего.
— На мою бабушку напали, — твердо напомнила я.
— Мы их найдем. Рассказывайте, что произошло.
В голосе Диего лязгнул металл. Под слоем активно демонстрируемой пушистости пряталась чистая сталь, такая же милая как притаившаяся гюрза. Не думаю, что он долго выдержит джентльменские танцы с ба. Суть оборотня, циничная и прямая, обязательно проявится во всей красе.
Но, к моему удивлению, командир и дальше чинно сидел на стуле, кивал, слушая историю о странном нападении, обещал бабушке Эннет ее навещать и очень вежливо спросил ее разрешения «осмотреть одежду там, где коснулся преступник. Вы не отдавали ее врачам? Здесь на стуле? Отлично».
Нюхающий платье старший Фаворра каким-то чудом ухитрился сохранить мужественность, может быть потому, что не смущался, не отворачивался, а плавно повел носом, глубоко вдыхая и закрывая глаза.
— Перец с чесноком, как и в остальных случаях. Охотник еще не знает, что у нас уже есть след и он сам стал добычей.
Диего посмотрел на нас поверх светлой ткани и медленно, хищно улыбнулся, блеснув белоснежным рядом зубов.
Когда я наклонилась перед уходом поцеловать «мудрую родственницу», та прошептала прямо в ухо: «а он горяч». Похоже, нападение плохо повлияло — ба задумалась о здоровье и решила срочно меня пристроить.
