Поскольку БТР Шамова был сильно повреждён и обездвижен, Бубенин с частью бойцов резерва под командой старшины Павла Сикушенко занял в БТР № 04 механика-водителя Павла Ковалева, приданный заставе «Нижне-Михайловка». В нём, вопреки распоряжению отрядного начальства, был с полный боекомплект.
Вновь сев за пулемёты, Бубенин направил бронемашину к острову. Выйдя через заводь во фланг позициям противника, БТР на полном ходу врезался в противника оборону В ходе второго рейда на остров сидевшие в БТРе бойцы стреляли по очереди. На каждую амбразуру приходилось по два пограничника. Пока один вел огонь, другой перезаряжал оружие. Машина превратилось в огневого ежа. Большое число китайцев было застрелено либо задавлено БТРом. Но и бронемашине досталось, на неё обрушился шквал пуль. Солдаты НОАК вели огонь и из гранатомётов, но из-за высокой скорости мазали – гранаты уходили мимо цели.
Остатки китайского командного пункта, уничтоженного БТРом под командованием старшего лейтенанта Бубенина
В какой-то момент военная удача вновь оказалась на стороне Виталия Бубенина. Его бронетранспортёр напоролся на командный пункт противника. После боя в этом месте нашли несколько полевых телефонов и множество использованных перевязочных средств. Позже из китайских источников стало известно, что в бою 2 марта в числе погибших оказались заместитель командира разведроты 133-й дивизии Чэнь Шаогуан, заместитель командира 1-й роты 217-го полка Ван Цинжун.
Перебив командиров вражеского подразделения, начальник заставы решил исход боя. Лишившись управления, китайский солдаты стали массово отступать нас свой берег. Видимо сыграл роль восточный менталитет – исполнительные и бесстрашные солдаты НОАК теряли инициативу, оставшись без руководства.
– В военном отношении китайцы – отличные бойцы, – размышляет Алексей Константинов. – Они бесстрашны, с презрением относятся к смерти, готовы к самопожертвованию. У них развито преклонение перед руководством и беспрекословная исполнительность. Если китайцы обозлятся, с ними лучше не иметь дела, они пойдут на все! Но есть и минусы – у них каждый сам за себя. Нет взаимовыручки. Среди рядового состава не проявляются лидеры. Если в китайском подразделении гибнет командир, заменить его некому. Если вы уничтожили командира или командный пункт, то считайте, что уже победили. Они побегут. Это произошло в том числе и на Даманском, когда в бою 2 марта Виталию Бубенину удалось на БТР выйти на китайский командный пункт, уничтожить его. После этого бой фактически закончился.
Полностью израсходовав боекомплект пулемётов, Бубенин приказал водителю БТРа № 04 рядовому Павлу Ковалеву отходить. Когда бронетранспортёр двигался к восточному берегу Уссури, Бубенин увидел посредине реки, на льду, двух раненых пограничников из группы Каныгина – Анатолия Анипера и Николая Пузырёва. Китайцы, пытаясь добить их, вели интенсивный огонь. Бубенин приказал прикрыть раненых бортом и подобрать.
БТР остановился, сержант Сикушенко и ещё двое солдат принялись втаскивать раненых через боковой люк. Этим тут же воспользовались артиллеристы противника – застывший на открытом пространстве бронетранспортёр стал для них отличной мишенью. Один из снарядов попал в борт БТРа, пробив его. Затем – второй. Осколками и взрывной волной были ранены почти все бойцы, находившиеся в машине.
Подбитый БТР № 04, на котором Бубенин совершил рейд в обход китайских позиций
Сержанту Виктору Ермолюку оторвало ноги, вновь ранило и контузило Бубенина. Солдаты, помогая друг другу, выбрались из подбитой машины. Им удалось выбраться из-под огня под прикрытие берега Уссури. Вспоминает Захаров:
– Когда БТР подбили, я увидел лежащего на льду старшего лейтенанта Бубенина. Он был ранен. Я поднял его и дотащил до нашего берега. На нашем берегу я увидел вертолёт Ми-4 и санитарную машину. Там майор мед службы Квитко, прибывший из отряда, развернул полевой медицинский пункт. Прямо в машине сделали перевязки раненым, и нас отвезли на заставу «Нижне-Михайловка». Потом меня вместе с другими ранеными эвакуировали в военный госпиталь в Филино. Там я был на излечении около месяца.
Вертолёт, о котором упоминает Захаров, пилотировал экипаж майора А. Авилова. Он доставил на место боя начальника отряда Демократа Леонова, начальника политотдела Александра Константинова и группу военнослужащих из состава комендатуры.
Едва получив сообщение о нападении, Леонов приказал снять с учений мотомангруппу и школу сержантского состава. Им была дана команда двигаться к Даманскому. Сам начальник отряда вместе с начальником политотдела отряда Константиновым вылетел на участок 2-й заставы. Вспоминает Александр Кочкин:
– Во время учений наша мангруппа действовала совместно с армейскими подразделениями. Сначала наступала, затем действовала в обороне. Внезапно прилетел вертолёт. Я оказался поблизости с местом его приземления и увидел, как прилетевший вертолётчик что-то докладывает полковнику Леонову. Прислушался: «На «Нижне-Михайловке» какая-то стрельба. Китайцы машину сожгли!»
Леонов заметил меня, приказал сесть в его командирский «козлик» и отправил в аэропорт Имана. По прибытии в аэропорт Леонов приказал мне дождаться колонну БТРов мангруппы и провести её на «Нижне-Михайловку», так как я знал тот участок. Одновременно Леонов дал команду заменить учебные боекомплекты на боевые прямо на трассе Владивосток-Хабаровск, а сам, вместе с Константиновым, на вертолёте улетел к месту событий. Я дождался колонну и повел ее ко 2-й заставе. Шли с максимально возможной скоростью – 90-100 километров в час. Понесли первые потери: 152-й отстал, а у одного из БТР-60 лопнула камера.
Пока колонна двигалась в сторону «Нижне-Михайловки», вертолёт подлетел к Даманскому. Леонов приказал пролететь над ним, чтобы провести разведку.
– Вокруг все горело: кусты, деревья, две машины, – вспоминает Константинов. – Мы полетели над нашей территорией, наблюдая за Даманским. У какого-то дерева увидели наших солдат, приземлились. Я стал высылать группы солдат на поиски раненых, дорога была каждая минута!
Около 12.00 китайцы стали покидать Даманский. В южной части острова ещё оставалась группа младшего сержанта Юрия Бабанского. Он вспоминает:
– Бой для моей группы закончился с появлением над островом нашего вертолёта. Я услышал, как где-то в тылу китайцев засвистели рожки – видимо их командиры подали команду на отступление. Огонь стал стихать, вражеские солдаты стали организованно отходить. Мы посылали им вдогонку последние патроны. В ответ нам больше никто не стрелял.
Вертолёт сел напротив острова, за косой, тянувшейся вдоль берега Уссури. Из него высадились Константинов и бойцы комендатуры. Рассыпавшись в цепочку, они пошли в атаку на остров. В тот момент я испугался, что нас застрелят свои же – перепутают с китайцами. У меня с собой была ракетница и несколько сигнальных патронов. Тут я задумался: нас учили, что красная ракета обозначает нарушение в сторону границы, белая – нарушение от границы. А как обозначить, что я свой? Решил выстрелить зелёным патроном. Дал сигнал. Ракета ушла в воздух, но никто из группы Константинова не обратил не неё внимания. Тогда я приказал оставшимся в живых: «Лежите и не шевелитесь», а сам пополз навстречу своим.
