Помимо мотомангруппы, в район Даманского к 6.00 была переброшена школа сержантского состава Иманского отряда. Из её состава были направлены к острову 15 гранатометчиков с задачей – не пропустить боевые машины и танки противостоящей стороны. На это же направление был выдвинут 199-й Верхне-Удинский мотострелковый полк, который развернулся в тылу пограничников.
Около 9.00 обе противоборствующие стороны начали звуковещательную обработку друг друга. С сопредельной стороны женский голос на русском без акцента призывал советских пограничников покинуть китайскую территорию, отказаться от идей ревизионизма либо убить своих командиров и перейти на китайскую сторону. Вспоминает Михаил Иванов:
– Звуковещательные станции противостоящей стороны беспрерывно вели антисоветскую пропаганду, в том числе с обращениями к нашим солдатам. Китайцы обещали каждому солдату, который перейдет на их сторону, стакан риса и булку хлеба. Это у них считалось дефицитом!
В ответ советская сторона начала своё пропагандистское вещание. Пётр Косинов позже вспоминал, что, едва на китайском берегу началось вещание, полковник Леонов обратился к своему начальнику политотдела – Константинову: «Александр Дмитриевич, ну-ка давай, выводи свою шарманку». Речь шла о звуковещательной станции. К сожалению, техника подвела – у станции то и дело глох двигатель. Леонов даже в раздражении сказал: «Да, сильна наша контрпропаганда!»
Выручил «один товарищ из Москвы. С армянской такой фамилией». Он знал китайский. Полковник Леонов стал наговаривать текст обращения, а переводчик озвучивал его через микрофон. В своём обращении начальник отряда напоминал о принадлежности острова Даманский и о том, что советские солдаты – дети освободителей Китая от японской оккупации. Любопытно, что во время советского выступления китайские пропагандисты прервали свою трансляцию. Едва оно закончилось – продолжили. Так повторялось несколько раз. Получилась своего рода словесная дуэль.
Между тем, повторная разведка определила на сопредельном берегу скопление военнослужащих и артиллерии. В 9.30 постами наблюдения также было обнаружено сосредоточение на китайском берегу живой силы и огневых средств противника.
Около 10.00 наблюдатели доложили о том, что со стороны поста «Гунсы» в сторону острова Даманский движутся военнослужащие НОАК силами до трёх рот (в каждой было от 100 до 150 человек). Китайцы шли группами по 10–12 человек. Видимо, события 2 марта заставили их отказаться от массированных передвижений по полю боя.
Почти сразу же ударила китайская артиллерия. Дорогу наступавшим расчищал огонь нескольких артиллерийских и минометных батарей – от 60 до 80 стволов. Китайские минометчики стреляли по участкам острова и реки, где могли укрываться советские пограничники. Минометный огонь велся с трех направлений. Вспоминает Алексей Кочкин:
– В тот момент я находился на наблюдательном посту, расположенном на сопке Большая. С него я видел, как китайская артиллерия вела огонь по Даманскому. Батарея располагалась за постом «Гунсы». Самих орудий не было видно, но сполохи от выстрелов, были заметны хорошо.
Двигаясь по острову с южной его части к северной, китайцы наткнулась на группу Яншина с четырьмя БТРами. По бронетранспортерам был открыт огонь, поддержанный с сопредельного берега артиллерией. Пограничники ударили в ответ. Как рассказывал сам Яншин, бой вёлся на минимальной дистанции – БТРы вели огонь по солдатам противника в упор – буквально с пяти метров! Противник атаковал живыми волнами – плотными порядками, бежавшими в полный рост. Николай Попов вспоминал:
– Около 10 часов утра китайцы открыли сильный артиллерийский и миномётный огонь. На южной части острова появились первые китайские солдаты. Их было больше роты. Когда китайцы подошли к нам поближе, моя группа вступила в бой. Четыре наших бронетранспортёра на ходу вели пулемётный огонь. Часа через два первая атака была отбита. Вдруг вижу: прямо на нас бегут китайские солдаты. Пулемётчик дал длинную очередь. Нас с китайского берега видно, как на ладони. Пальба началась сумасшедшая. На мне был новый полушубок, так у него все полы в клочья. А меня не царапнуло даже. Яншин быстро понял, в чём дело, развернул свой бронетранспортёр и прикрыл нас.
Получив отпор, атакующие отступили, интенсивность минометного огня снизилась, но мины по-прежнему падали на остров. Эпизодически обстреливался и периметр острова. В ходе боя пограничники мангруппы вели интенсивный огонь, в результате чего боеприпасы почти иссякли. Примерно в 11.00 Яншин вывел группу на восточный берег – пополнить боекомплект и вывести раненых. Затем мангруппа вновь вернулась на остров.
Примерно в 11.50 на южную оконечность острова вышла пехотная рота китайцев, вооруженных ручными пулеметами и гранатометами. Она развернулась в боевой порядок и двинулась в сторону северного берега острова. Здесь китайцы вновь наткнулись на БТРы группы Яншина. Китайцы отрыли по БТРам организованный огонь, поддержанный с китайского берега артиллерийским и пулеметным огнем.
Ответный огонь советских пограничников оказался настолько плотным и точным, что китайцы были вынуждены залечь и отступить, понеся серьезные потери. Но и советская сторона понесла потери – появились раненые. Евгений Яншин принял решение перейти в контратаку. Маневрируя на поле боя, БТРы вплотную подошли к противнику, ведя плотный огонь из штатных пулеметов и оружия десанта. Понеся большие потери, китайцы бежали к южной части острова. Позже Евгений Иванович вспоминал:
– Помню, в командирской машине стоял сплошной грохот, чад, пороховой дым. Смотрю, Сульженко (он вел огонь из пулеметов БТРа) шубу сбросил, затем бушлат, одной рукой расстегнул ворот гимнастерки… Вижу, вскочил парень, отбросил ногой сиденье и стоя поливает огнем. Не оглядываясь, руку за новой банкой протягивает. Заряжающий Круглов только успевает ленты заряжать. Молча работают, с одного жеста понимают друг друга. «Не горячись, – кричу, – экономь патроны!» Указываю ему цели. А противник под прикрытием огня опять в атаку пошел. Новая волна к валу катит. Из-за сплошного огня, взрывов мин и снарядов, соседних БТРов не видно. Командую открытым текстом: «Иду в контратаку, Маньковскому и Клыге прикрыть огнем с тыла». Мой водитель Смелов рванул машину вперед, через огневую завесу. Ловко маневрируя среди воронок, создает нам условия для прицельной стрельбы. Тут пулемет умолк. Сульженко растерялся на мгновение. Перезаряжает, нажимает электроспуск – следует только одиночный выстрел. А провокаторы бегут в рост. Сульженко вскрыл крышку пулемета, устранил неисправность. Пулеметы заработали. Командую Смелову: «Вперед!» Отбили мы очередную атаку…
Около 12.00 один из БТРов группы майора Яншина был подбит. Большая часть десантников получила ранения различной степени тяжести. Благодаря четкой организации связи экипажи двух БТРов, находившихся по соседству, быстро и правильно оценили обстановку. Они двинулись к подбитому бронетранспортеру, прикрыли его своими бортами, подавляя огневые точки на китайском берегу пулеметным огнем. Экипаж подбитого БТРа сумел дать ход, и машина покинула поле боя.
Под плотным огнем китайцев среди пограничников то и дело появлялись новые раненые. Экипаж БТРа под командованием замполита мангруппы старшего лейтенанта Льва Маньковского получил задачу эвакуировать раненых на советский берег. Благодаря этой «скорой помощи» удалось спасти большое число раненых. Выполнив задачу, машина Маньковского вернулась в боевой порядок.
