К концу марта советские пограничники окончательно покинули Даманский и Киркинский. Китайская сторона поспешила этим воспользоваться – отправив на острова своих солдат и хунвейбинов. Те демонстративно передвигались по спорной территории, завидев советских пограничников выкрикивали лозунги и ругательства. Для предотвращения проникновения на острова, на советском берегу Уссури, на господствующих высотах были установлены станковые крупнокалиберные пулемёты Владимирова – КПВ. Рассказывает Александр Кочкин:
– В конце марта наступило относительное затишье. Ближе к апрелю на заставу привезли крупнокалиберный Владимирова. К тому времени «зимник» растаял и дороги развезло. Пулемёт и боеприпасы на позицию в районе сопка Большая вывозили вьюком на лошадях – только они могли пройти по грязи. Пулемёт был установлен на сопке, напротив Киркинского. Остров был поделен на квадраты. Такая же схема была у оперативного дежурного по отряду. Если в каком-то из них появлялись нарушители, по ним открывался огонь и немедленный доклад на заставу и в отряд прямо с огневой точки. Такой же пулемёт стоял на участке «Нижне-Михайловки» и прикрывал Даманский.
Вдоль советского берега Уссури было выставлено большое число постов наблюдения – каждый сантиметр противоположного берега находился под пристальным контролем не только днём, но и ночью. Для этого пограничникам были переданы новейшие для того времени переносные радиолокационные станции наземной разведки «Кредо». Рассказывает Александр Кочкин:
– РЛС «Кредо» были способны достаточно эффективно обнаруживать различные движущиеся цели. Они поступили на вооружение 1-й и 2-й застав. Позиции РЛС нашей заставы «Кулебякины сопки» размещались напротив Киркирского – на сопке Гольдевские ворота. Станции мы активно примеряли в ночное время, как в летний, так и в зимний период. Все передвижения китайцев по протокам между островами и китайским берегом нами контролировались.
Применялись и другие технические новинки. Например, для повышения эффективности пулемётного огня в ночное время, крупнокалиберные пулемёты были сопряжены с переносными РЛС наземной разведки «Подъём».
Пулемётный огонь заставил нарушителей границы придумывать новые варианты для провокационных действий. Когда на Уссури растаял лёд, они стали выбирать моменты, когда по реке проходили советские бронекатера и, прикрываясь ими от огня пулемётов, принимались демонстрировать своё присутствие на Киркинском. Они поставили несколько плакатов и демонстративно подходили к ним, выкрикивали лозунги и угрожали в период прохождения звена советских бронекатеров на этом участке.
Для того чтобы заставить нарушителей покинуть острова, на участки 1-й и 2-й застава в придачу к крупнокалиберным пулемётам была отправлена группа снайперов. Эту огневую группу возглавил офицер 1-го отдела штаба 57-го отряда майор Фёдор Жезлов. Рассказывает Александр Кочкин:
– Пострадав от пулемётного огня, китайцы стали выбирать моменты, когда по реке проходили наши бронекатера, и прикрываясь ими принимались демонстрировать своё присутствие на Киркинском. Выходили, размахивали руками, что-то кричали. Тогда старший офицер первого отдела отряда майор Фёдор Жезлов организовал группу снайперов. Он принимал участие ещё в Великой Отечественной войне. Жезлов договорился с командирами бронекатеров, чтобы те ходили с увеличенной дистанцией относительно друг друга. Затем его снайперы скрытно заняли позиции на участке 1-й заставы, напротив северной конечности Киркинского. После прохода первого бронекатера они выстрелили по одному разу, уложив троих хунвейбинов. Китайцы не сразу поняли, что произошло, но тут свое слово «сказал» станковый пулемет с сопки Большая. После того случая мы перестали видеть нарушителей. Они либо перестали выходить на остров, либо начали хорошо прятаться. Позже снайперов и пулемётчиков дополнила миномётная батарея, которой командовал Юрий Порушин. Она расположилась за Красной сопкой. Насколько я помню, она ни разу не стреляла.
Там же дислоцировалась резервная застава под командованием старшего лейтенанта Балабуева. Пятьдесят человек из Закавказья. Она простояла на позиции с 1 мая по октябрь. Помимо подразделений пограничников на участке отряда разместились армейские части. На участке 1-й и 2-й застав, напротив Киркинского и Даманского, был развёрнут полк Советской армии. Три батальона. Армейцы оборудовали полноценный опорный пункт – с траншеями, блиндажами, землянками. Жили они прямо на позициях – по-фронтовому.
Несмотря на шаткое равновесие, советская сторона стремилась закрепиться в районе конфликта как следует. Сюда были стянуты значительные силы, как пограничных войск, так и Советской армии. Особое внимание уделялось авиационной составляющей. Вскоре после завершения боёв на Даманском 10-я Владивостокская отдельная авиаэскадрилья Тихоокеанского пограничного округа была переформирована в 11-й авиаполк ПВ КГБ СССР, который через полгода был усилен двумя звеньями вертолётов.
Следует отметить, что конфликт у острова Даманский стал первым, в ходе которого советской стороной интенсивно применялись вертолёты Ми-4. 2, 14 и 15 марта летчики-пограничники на этих машинах активно действовали над полем боя, ведя разведку, доставляя подкрепления, боеприпасы, эвакуируя раненых. При этом особо отличились экипажи майора А. Авилова, майора И. Антипова, капитана В. Полетавкина, лейтенанта Тищенко. Впервые вертолёты действовали не только днём, но и ночью. Многие машины, участвовавшие в боевых действиях, получили пробоины от пуль и осколков, но ни один вертолёт не был потерян.
Командир экипажа вертолёта Евгений Люков, отличившийся при эвакуации раненых с острова Даманский
Опасность вновь столкнуться с китайской «живой волной» заставляла пограничников и армейцев постоянно совершенствовать свои позиции. Повсюду оборудовались опорные пункты с траншеями полного профиля, блиндажами, огневыми точками. Вспоминает Александр Кочкин:
– Много сил было затрачено на оборудование опорного пункта вокруг заставы. Блиндажи в скалах мы вырыть не могли, поэтому места под них готовил взрывным способом командир инженерно-саперной роты лейтенант Михаил Кушель. Однако окопы и траншеи глубиной в рост человека мы выдолбили. Склад боеприпасов перенесли в блиндаж на территории заставы. Отработали систему огня. За это я получил благодарность командования пограничного отряда и серьезные замечания от представителя Главного управления погранвойск. Осмотрев опорный пункт заставы, он спросил меня:
– А где опорный пункт заставы?
– Так это и есть он. У нас до ближайшего населенного пункта в тылу 34 км бездорожья, на флангах тоже кроме двух пасек, никого нет. Кого защищать? Здесь мы через 10 минут готовы к отражению нападения, а при выходе с заставы будем очень уязвимы.
– Нет, так не положено. Опорный пункт должен быть в стороне от заставы, и показал мне на сопку в одном километре в тылу участка.
В общем, не поняли лейтенант и полковник друг друга, но он уехал, а я остался исполнять обязанности начальника заставы.
