21. Девочки-убийцы пьют только вермут
1
– Остренькая. Сушит-то как, – командир поставил опустевшую кружку прямо на деревяшку подноса, где от пиццы остался только круг тёмного жира, – Ира, хочешь пива? У нас тут без пяти минут революция, так что тебе, наверное, можно.
– Девочки-убийцы пьют только вермут, – ответила Кель.
Она сидела за столиком и наблюдала, как бригада собирает на полу переносную ракетницу.
Похоже, появление легендарной девочки-убийцы не входило в их планы. И они её не беспокоили, действовали по прежней инструкции.
– Подожди, на связь выйти надо, – старший спрыгнул на пол и зашёл за угол, в туалет.
Тем временем ракетница была готова. Установленная на металлической опоре, она была похожа на допотопный пулемёт.
Открыли окно, содрали шторы. Холодный осенний ветер заполнил подвал и сразу стало очень неуютно.
Администраторша с мелированием смотрела на это в ужасе. Но не возражала. И Диана понимала, почему.
– Закончили? – старший вернулся. Он потрогал ракету, проверил, хорошо ли прицеливается и снова отошёл к столику, где сидела Диана.
– По идее, никакой опоры не требуется, – сказал он, – но так просто целиться удобней. Давай, начинаем…
Открыли небольшой чёрный ящик, похожий на детский гробик. Там на опилках лежала ракета.
Ещё несколько запасных ящичков стояли рядом. Но если всё пойдёт правильно, они, скорее всего, не пригодятся.
– Ребята звонили, говорят, снайперы работают. Вот ты мне скажи, зачем эти, наверху, снайперов выпускают? Не по-людски это! Не по-людски. Снайперами по толпе полить, когда никто не видит ничего, не знает, разглядеть их не могут, с крыши поскидывать… Как думаешь, это в Москве приказали, или сам губернатор придумал? Я думаю, губернатор. Этот Адамковский на всё способен. Поставили? Ай, молодца! Давайте, прямой наводкой на счёт три.
– Скажите, а где Самди? – спросила Диана.
– В Доме Детского, очевидно. У них там штаб. Один!
На кончике ракеты поблёскивала точечка отражённого света лампы.
– Два.
Послышались голоса и какие-то люди прошли прямо перед окнами. Старший скривился, как будто нашёл в пицце червяка.
– Стоять, пусть пройдут.
– Вы уже видели, что происходит, – объяснял один из прохожих – судя по голосу, давнишний следователь Багрымчик, – Всё это – звенья одной цепи. На гимназию совершено нападение. И бесследно пропадают двое учащихся. По чистой случайности одна из этих учащихся – та самая Ира Кирунина, которая обвинялась в убийстве губернатора Шепшелея… Да что у вас там такое!
– Снимать невозможно, – был ответ, – свет под ноги бьёт.
– Ладно, идём дальше отсюда.
Ноги прошли прочь. Человек со шрамом на нижней губе довольно кивнул.
– Три, – сказал он.
Ракета оторвалась почти бесшумно. Зашипела, поднимаясь в совсем почерневшее небо – а потом нырнула вниз и врезалась в резиденцию мэра.
Сначала погас свет – почернели окна на половине этажа. А потом в проёмах вспыхнула белая молния – и свет погас уже во всей резиденции.
– Превосходно, – сказал человек со шрамом на нижней губе и отпил из кружки.
А потом что-то щёлкнуло и свет пропал уже в подвальчике.
– Что за…
Выстрел грянул уже в темноте – негромкий и точный. Командир почувствовал, как в него словно вошла игла – вошла и осталась, расползаясь волнами боли. Звякнул и покатился по полу бокал.
Он хотел отдать приказ, выстрелить в ответ, сделать что-то ещё – но вместо этого захрипел и повалился на пол.
Вокруг замельтешили тела, похожие на тени.
– Что с вами? – кричали из темноты.
– Ранили… чтоб его, как же ранили… Кто это был? Кто этот ублюдок?
Во внутреннем дворике зарычал мотоцикл.
2
Синий свет окрасил прямоугольную автостоянку за Домом Детского Творчества.
Мотоцикл выкатился на неё почти бесшумно, на самой малой скорости. Он замер посередине. От него отделилась стройная фигура в пиджаке с широкими карманами, какие остались теперь только в школьной форме.
Четыре тени легли вокруг фигуры и казалось, что она шагает в центре прицела.
– Стой! – человек с замотанным лицом выступил из тени перед дверью чёрного хода. – Это штаб восстания, сюда нельзя.
– У меня срочное дело.
– Ребят, выходите.
Их было не меньше двух десятков. С арматурными прутьями – они не такие удобные, но куда смертоносней. Металлическими щитами с дырочками. Может быть, старые, списанные, из милицейских запасах, а может вырезали на каком-то заводе. И скрытыми лицами – на всякий случай.
Они выстроились не очень ровной, но очень энергичной цепью. Командир вышел вперёд, поигрывая арматурой с приваренной цепью.
– Ну что, девочка-смерть? Думаешь, мы тебя не узнали?
– Да, я уже в курсе, – ответила Диана, – что меня помнят и узнают. Это приятно. Когда я закончу с Самди, могу дать вам автографы.
– А что ещё ты можешь?
– Если у вас есть маркеры, я могу расписаться на щитах.
– Ты не войдёшь сюда. Ты слишком долго сидела в камере и уже ничего не понимаешь. Убийцы-одиночки больше ничего не решают. На улицы вышел народ. И народ решает сам свою судьбу. Народу не нужды девочки-убийцы, он сам кого хочешь повесит. Поняла?
– Я не понимаю, как это мешает вам меня пропустить.
– Ну так зайди! Давай! Прорвись через цепь! Попробуй!
Диана шагнула к цепи. С той стороны на неё смотрели насмешливые глаза. Стена из щитов топорщилась арматуринами.
Диана развернулась и зашагала к мотоциклу. Взяла коробку и ещё раз задумалась, откуда у них такое оружие. И, что ещё непонятней, зачем? На стрельбы его не возьмёшь…
Она опять вышла на середину стоянки.
– Пропустите меня, – сказала она. И добавила: – По-хорошему. Я согласна, что вас больше.
– Ты ничего нам не сделаешь. Нас просто больше. Вперёд!
Железная стена, похожая на большой ковш, двинулась прямо на неё. А за ней уже зажигали флаеры и поднимали булыжники.
Диана отступила на шаг, выдохнула, а потом вскинула игольник и дала первый залп.
Командир не успел вскрикнуть и даже не упал. Он просто взорвался кровавым фонтаном, лопнул и брызнул во все стороны нелепым кровавым фейерверком.
Началось замешательство. Диана не стала ждать, пока оно разрешиться. Возле неё уже упало несколько камней, а белая звезда флаера прочертила над головой дугу и хлопнула за спиной.
