Книга Глазами волка, страница 17. Автор книги Александр Накул

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Глазами волка»

Cтраница 17

– А хор заколоться может?

– Я пока такого не видел.

– Жалко. Я бы посмотрел…

– Хору нет смысла закалываться. Хор – это как бы мы, зрители. Люди, которым до всего есть дело, хотя на самом деле на всё наплевать.

– А зачем этот хор тогда нужен? Мы, зрители, и так есть в театре.

– Мы в театре, но мы слов не знаем. Вот хор за нас и говорит.

Лик, озадаченный ролью хора, продолжал следить за событиями. И ему даже начало нравиться.

Это было похоже на историю, какую рассказывают сказители. Только рассказывали её несколько человек, изображая реплики участников. Иногда рассказчики запутывали историю до невозможного, но тогда вступал хор и пропевал. что происходит.

Сначала разговаривали двое, потом добавились ещё несколько воинов в высоких сандалиях. Они часто вставляли незнакомые слова, но общий смысл понемногу стал ясен. Оказалось, эти воины обороняют город от грозной армии неприятеля. И среди защитников города был некий Пандарий, сын ликийского царя.

Появился и сам Пандарий, с огромным позолоченным луком. Лик ожидал, что сейчас он превратиться в волка. Но вместо этого Пандарий принялся расспрашивать воинов – почему остановилась битва? Где же ему проявить доблесть и проверить своё чудесное оружие?

Лик решил, что это тоже важно. А Пандарий, конечно, хоть и ликиец, но настоящий скиф.

Герои объяснили Пандарию, что в лагере осаждающих начались неурядицы. Поэтому решено остановить сражения и, после положенных жертвоприношений, устроить сражение один на один. Пусть сын царя, что правит городом, по имени Гектор сразится на копьях с вождём осаждающих по имени Менелай – вот и решиться, кто победил.

Лик ожидал, что сейчас на сцену выйдут Гектор и Менелай и случится смертельная битва. Но вместо этого продолжались споры и разговоры.

Пандарий, потрясая луком, рассказывал о прошлых подвигах. Наконец, появился гонец и сообщил, что сражение закончилось ничем. Менелай сломал свой меч о шлем Гектора и утащил это шлем с собой. Лик решил, что трофей неплох. Гектор же гнался за ним со своим уцелевшим мечом, но не догнал и вернулся в крепость.

Все ушли на военный совет, а возмущённый Пандарий остался. В гневе он дал волю своему красноречию и долго перечислял свои подвиги и приключения. На этом месте невриец чуть было не заскучал. Но тут появилась она.

Это была Меспелла, могучая Луна. Как и положено, в шлеме и с копьём. Она подошла к Пандарию и начала убеждать его вступить в бой. Конечно, даже вместе с дружиной в одиночку он много не навоюет. Но почему бы не подстрелить Менелая из-за стены, когда он подойдёт для очередных переговоров? Лишившись командира, осаждающие поймут, что боги против них и упадут духом.

Лик, разумеется, догадался, в чём хитрость могучей Луны. Раз война замерла и даже в схватке вождей никто не убит, ей не хватает крови. Вот она и разжигает войну заново, чтобы снова напиться алого сока.

Невриец увидел, как могучая Луна подошла ближе и благословляет лунообразный лук, а Пандарей хвастается перед богиней и рассказывает, как он этот лук изготовил.

Вот и Менелай. Он выступает на сцену и зовёт Гектора на бой. Осаждённые отвечают, что Гектор не может выйти к гостям, он занят срочными делами. Менелай отвечает, что знает, что это за дела – Гектор сейчас на ложе вместе с его, Менелая, супругой!

И в этот момент Пандарей пускает стрелу. Стрела пронзает Менелая. Неужели он сейчас умрёт и всё закончится на самом интересном месте? Нет, Менелай вырывает стрелу и, потрясая ей, кричит, что осаждённые нарушили клятву. Снова начинается склока, все обвиняют друг друга в нарушении клятв и уклонении от битвы. Менелай уходит собирать солдат, а Пандарей советует привести побольше – его луку нужна добыча.

Происходят события, и ещё события, всё новые и новые вестники сообщают о гибели каких-то незнакомцев. Пандарей тоже в этом участвует и стреляет куда-то в пространство.

Потом появился другой герой, юный и незнакомый. Пандерей насмешливо поинтересовался, что это за безродный бродяга с деревянным копьём. Бродяга в ответ заколол его этим копьём, и гордый лучник рухнул на арену.

21

– Ну, как тебе? – поинтересовался Маэс. Пьеса закончилось, теперь на арене прыгали акробаты и шутили на темы, понятные только коренным горожанам.

– Плохо, что он в конце встал, – заметил Лик, – Я думал, его убьют полностью.

– Без шансов. Днём актёров не убивают.

– А ночью?

Маэс нахмурился.

– Откуда ты знаешь про ночные представление?

– Я не знаю. Я просто спросил.

– Ночью бывает всякое. Ночное представление ты ещё увидишь…

Маэс развернулся и помахал кому-то на верхних рядах. Степенная дама лет тридцати с золотыми серьгами в виде полумесяцев помахала ему в ответ.

А двумя рядами выше помахал в ответ Сагилл. Он восседал на самом верху, едва не задевая небо. Рядом с ним восседала ещё одна, незнакомая Лику девушка.

Если Сагилл был с бритым лицом и в полуженской одежде, то сарматка, которая сидела справа от него, явно хотела проявить мужество. Одета в обшитые мехом куртку и штаны, а сапоги оторочены мехом. Остриженную в кружок голову венчала лисья шапка, обшитая сверкающими самоцветами.

Лик недолюбливал сарматов, но к девушке ощутил симпатию. Благородная лисья шапка, которую носят и скифы – это лучше, чем красные колпаки.

Маэс поднялся на несколько уровней вверх и начал переговариваться с женщиной на местном языке. Лик почуял, что это дело личное и не слушал.

Но даже так он заметил, разговор явно не клеился. Маэс с трудом оторвался от женщины и потащился. к энарею.

Сигилл встретил его ласковым взглядом. Так взирает с постамента статуя божества.

Маэс насмешливо заложил руки за спину и продекламировал на местном языке:


– Мальчик с видом девическим,
просьб моих ты не слушаешь
и не знаешь, что душу ты
на вожжах мою держишь.

Интересно, – подумал Лик, – его тоже мучает какой-то пророчество? Или он просто так издевается?

– Приятно слышать, что ты изучаешь поэзию, – сказал Сагилл, – Если будешь много учиться – станешь умным. А со временем, даже и здравомыслящем. Тогда я назову тебя не мальчиком, но мужем.

– А как ты назовёшь ту прекрасную актрису, что сидит возле тебя? – осведомился Маэс, – Похоже, она пришла сюда играть царицу племени амазонок. Я вот только не пойму – это Пенфесилея или Ипполита?

– Зовут меня Тамара, – ответила сарматка на местном наречии, – А ваше имя я спрошу, когда вы научитесь вежливости.

– Насчёт амазонок ты угадал правильно, – заулыбался Сагилл, – Сарматы, как ты знаешь, произошли от смеси скифов и амазонок. И благородная Тамара решила возродить древние амазонские традиции.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация