– Вы что, думаете, кто-то остался и принюхивался?
– Но вспышку-то они увидели!
– Потому что вспышку видно издалека! Неужели вы не понимаете?
– Я понимаю слишком хорошо, – теперь уже Евдокс жевал губами и давил каждое слово, – Как я был бы рад, не понимать. Или хотя бы ошибаться.
– Так кого они кормят мясом?
– Никого они не кормят. Скоро будет пир… большой пир…
– Мне с ними сражаться. Скажите!
– Говорят, придворный маг Гиерона, царя Сиракуз, умел конструировать удивительные машины, – произнёс Евдокс, – Когда город был в осаде, маг велел сотне воинов начистить до блеска щиты, выстроил их на берегу на особой дуге и эти щиты отразили солнечные лучи так, что, собранные в одной точке, они подожгли вражеский корабль. Кудесник потом нашёл свою смерть, а вот повторить поджог корабля не удалось никому. Хотя многие стратеги пытались, поверь.
– У меня нет медных щитов, – напомнил Лик, – Там, в горах, мы обходимся самым необходимым.
– Этот Гиппарх – он жил совсем рядом, – Евдокс, казалось, его не слышит, – И если он нашёл способ строить такие дуги… О нет, нет! Такого человека не стали бы изгонять! Не стали!
Лик подошёл ближе. И быстрее, чем кто-то успел его остановить, положил руку на голову лошади.
– Не беспокойтесь, – произнёс он, – Мы будем нападать врассыпную. Они просто не смогут нас сжечь.
– Вас-то ладно…
– Я прошу помощи. Той помощи, о которой писал в письме. И если вы знаете, что это за вспышка – умоляю, скажите. Ведь не может солнце так вспыхивать.
– Значит, это было не солнце…
– А что это было?
– Я знаю об этом не больше, чем ты.
– Я собираюсь напасть на долину. Там едва ли много солдат. Их слишком трудно снабжать. Несколько деревень тавров тоже пришлют воинов.
– Ты собираешь союзников. Это разумно.
– Но если царские скифы смогут повторить Вспышку – что нам делать? Мы же можем погибнуть.
– Я могу сказать одно. Скорее всего, вы идёт на верную смерть.
Лик кивнул и отошёл от лошади.
– Скажите совету, что я приду на суд, если меня позовут, – добавил невриец, – И приведу бывших рабов госпожи Статиры. Прямо сейчас придти не могу. Это странно, но в бою сейчас безопасней, чем у вас в городе. А после того, как бухта будет свободна, тавры принесут присягу городу. Я с ними уже договорился. У города появится ещё одна колония.
– Я скажу об этом Совету, – прежний голос вернулся к Евдоксу. – Я думаю, новая бухта их порадует. Но как им узнать, что ты нас не обманешь?
– Я клянусь Меспеллой, Могучей Луной!
– Мы, гераклейцы, Луне не поклоняемся.
– Тогда я поклянусь на крови!
– Нет, Лик. Ты хороший парень, я рад нашему знакомству. Но свою лошадь я тебе не отдам. Даже ради клятвы.
– Вы ничего не потеряете. Всё жертвенное мясо останется у вас! Я себе ни кусочка не возьму, только крови выпью.
– Правильно, Лик, не возьмёшь. Потому что я не отдам тебе мою лошадь.
– Тогда я клянусь Ветром и Акинаком. Вот этим, – и продемонстрировал свой трофейный акинак с чёрными полосками сгоревших лягушачьих шкурок.
– Ты думаешь, горожане примут всерьёз клятву человека, которого называют пиратом и главарём горных разбойников? – Евдокс наклонил голову, как всегда, если готовился услышать нечто невероятное.
– Пиратство… я пока не пробовал, – Лик весь напрягся, подыскивая нужные слова, – А что до клятвы – мне достаточно, чтобы в неё поверили вы. Врагам я ничего не доказываю словами. Их я убеждаю мечом и стрелой.
– А я возьму и всё равно тебе не поверю., – ответил Евдокс, – Как там у трагика? “Тот глуп, кто верит клятвам мальчика”.
– Зато мои соратники поверят! Они всё слышали. И они знают, что делать с нарушителем клятвы.
– Ты молод. Ты полагаешься на чужую честь.
– Я полагаюсь на Ветер и Акинак!
– Как скажешь, молодой скиф, как скажешь.
74
– Есть ещё одна вещь, – вдруг вспомнил Евдокс. Он наклонился и достал из седельной сумки небольшой чёрный ларец.
– Вы хотите мне что-то подарить? – спросил Лик.
– Нет. Это тебе от Сагилла.
– Что он сказал о моём деле?
– Ничего не сказал. Я думаю, он пока даже не знает, какую катавасию ты устроил.
– Вы что-то скрываете. Вы бы не стали ехать без разговора с Сагиллом.
– Сейчас уже никто не может встретиться с Сагиллом, – сообщил Евдокс, – В городе его нет и никто не знает, куда он отправился. Но перед отъездом он оставил мне кое-что для тебя.
– Наверное, это какой-нибудь нож, – Лик заулыбался, его лицо опять стало почти детским, – Можно мне посмотреть?
– Он велел передать эту шкатулку Ихневмону. Сказал, что внутри спрятано твоё будущее и только Ихневмон сможет его оттуда достать.
– Волшебных семян, наверное, насыпал, – вдруг подал голос Килон, – Я знаю, вы, скифы, любители. Даже в колчанах вместо стрел обычно эти семена, чтобы поход быстрее шёл.
Лик поднял на него пылающий взгляд.
– Во имя нашей дружбы – заткнись!
– Всё, всё.
Ихневмон бережно принял шкатулку и взвесил её в руке. Похоже, Лика ждёт увесистое будущее.
– А зачем он передал её мне? – вдруг сообразил мальчик. – Это не моё будущее, это будущее Лика.
– Он хотел, чтобы ты, Ихневмон, объявил Лику его будущее. Что-то, что он назвал гаданием на стреле.
– Я знаю, что это, – лицо Ихневмона вдруг стало бледным, как полотно.
– Выучил, когда просился к нему в ученики?
– Именно! Я обещал даже бороду брить.
– Тебе пока нечего брить, маленький Ихневмон. Но он не взял тебя в ученики.
– Не взял. Но гаданию на стреле обучил.
– Видишь, как хорошо. Кстати. вы можете пройти в дом, – напомнил Евдокс, – я не думаю, что здесь удачное место, чтобы открывать будущее.
– Да, конечно.
Ребята снова пошли к воротам. На пороге Лик обернулся:
– А вы с нами пойдёте? – спросил он.
– Нет. Это не моё будущее, а ваше.
Во внутреннем дворике всё было по-прежнему. Жаровня горела, близнецы жарили на ней трофейное мясо.
– Давай, начинай, – сказал Лик, – что там у тебя?
Ихневмон кивнул и огляделся.
– Мне нужно куда-то поставить.
Лик смутился. С одной стороны, он вождь, надо командовать. С другой, было бы хорошо притащить бачку самому. Вдруг кто-то думает, что он не сможет?
