— Чего случилось?
Он шел ко мне уже без свечки.
— Я случайно затушила чужую свечу, — шепнула я, точно нас могли здесь подслушивать.
Если только святые на иконах!
— И что? — так же шепотом спросил Кузьма.
Я пожала плечами.
— Не знаю, что делать…
— Не надо только из всего делать проблему!
Он взял потухшую свечку, зажег ее и поставил на прежнее место.
— Богу реально пофиг…
— А зачем тогда ты свечки купил? — спросила я зло, чувствуя спиной нехороший холодок.
— Потому что это нужно людям. Ставь свечку и пойдем. Надо еще купить мне футболку и тебе шляпку. А через час нас ждут. Я не люблю опаздывать.
Да ты много чего не любишь. Ты и любить, наверное, не умеешь.
Я зажгла свою свечку теперь уже от лампадки и поставила свечку за здоровье мамы и бабушки. Нервы я им изрядно с этим Тихоновым потрепала. И свечка не потухла.
Глава 48 "Баран"
— Даш, ты не можешь бегать в своих кроссовках! — почти закричал Кузьма, когда я уперлась ногами — рога у меня не было — в булыжники на входе в обувную лавку.
Довольно того, что он купил мне футболку Луки Модрича, чтобы мне легче бегалось, а не для того, чтобы мы с ним стали близнецами, как я подумала! А мне хотелось всего лишь магнит на холодильник с видом Дубровника, который тоже продавался в футбольной лавке. Шляпку мне уже расхотелось.
— Даша, ты согласилась со мной бегать. И я хочу с тобой именно бегать, а не лечить тебе ноги. Можешь не брать кроссы в Питер. Выкинем.
Не брать? Да они явно больше ста евро выйдут!
— Даша, они не просто дешевые, они еще и хорошие. Давай шнуруй и не выступай тут.
Повыступаешь с тобой, ага!
— Теперь ты просто обязана пробежать в сентябре марафон, — усмехнулся довольный Кузьма, когда я с пакетом в руке вышла из обувной лавки на душную улицу.
Помимо жары меня душила злость — он не должен тратить на меня деньги, не должен! Во всяком случае в таком количестве. Мы только что пожертвовали приличную сумму на нужды местной синагоги — иначе я не понимаю, за какой музей мы заплатили: комнатка с обрядовой утварью и сама молельня. И на входе об этом никто не предупреждает. А я ещё вскарабкалась в еврейский квартал по наклонной улице, жуть!
Ладно, там нас облапошили, но сейчас-то Кузьма просто так вышвырнул сотку на ветер. Деньги у него не лишние, а если и лишние, то им легко найдется иное применение. А если он так извиняется передо мной, то мне в десятый раз надо сказать ему, что он не виноват в том, что стал у меня первым. Не виноват!
— Даш, сколько дней осталось до Нового года?
Я открыла было рот для другого, но сейчас его просто закрыла. Кузя, ты это, совсем того стал?
— Сто семьдесят четыре плюс шесть, сколько будет? — не унимался он.
Точно, ку-ку!
— Сто восемьдесят. Ты чего?
— Смотри!
Он указывал пальцем на огромную фигуру Санта-Клауса, с которым фотографировались прохожие. Дед в очках и колпаке держал в руках табличку с цифрой "174".
— Готовь сани летом, зайдем?
Почему бы и не посмотреть на украшенную ёлочку, на разные шарики, кренделя, колокольчики и все это с надписями Дубровника. Я заинтересовалась куколками в народных костюмах, но, конечно же, не в плане покупки.
— У тебя что сегодня, повышенная покупательная способность? — поинтересовалась я, когда Кузьма спросил, хочу ли я этих кукол. — Я хочу, чтобы ты наконец успокоился с покупками. Скажи, чем это лечится?
— Поцелуем!
И я, бросив кукол обратно в корзину, поднялась на носочки и чмокнула его в щеку. От неожиданности Кузьма остолбенел. Ура, после вчерашнего я все еще способна его чем-то удивить!
— Может, все-таки хочешь куклу?
— Я могу и бесплатно тебя поцеловать, — огрызнулась я и направилась к выходу.
— А в подарок купить? Сестре, например?
— Ты ей бейсболку обещал…
Боже, отсюда надо срочно валить! От всех этих лавочек. Не музей под открытым небом, а муравейник какой-то — смотреть не на что, если только на ценники. Непонятно, зачем люди едут в отпуск шопиться? Все ведь можно купить онлайн или в родном городе, ещё и намного дешевле. Тут должны быть не развалы, как на вещевом рынке, а стенды со шляпками и солнцезащитными очками. Вот что нужно туристам в отпуске! А не… полные чемоданы всякого…
— Даш, тебе нравится это платье?
Я просто убью его сейчас!
— Нет! — я заорала так, что бедная продавщица вздрогнула, а новая шапка на моей голове подпрыгнула, как прыгают жокейские котелки в мультфильмах.
Схватила купленную кепку и бежать. Не знаю, что сделал Кузьма — повесил вешалку обратно или сунул платье в руки продавщицы, плевать! Пусть хоть на пол швыряет!
— Даша, платье хорошее. Красивое. Итальянское. И стоит сущие копейки.
Я видела эти сущие копейки на ценниках других платьев: триста-четыреста кун. Ну да, ему — сущие, а мне… Мне достаточно одного сексуального платья. Прозрачные кружавчики мне ни к чему. Быков в деревне очаровывать я не собираюсь. Уже очаровала одного барана! Надо же быть таким упертым!
— Кузьма, мы опаздываем!
Мне захотелось размахнуться пакетом и дать ему кроссовками по башке. Нет, не поможет. И я оставила руку внизу. Хотя, наверное, я изначально подняла не ту руку — в другой у меня как раз был пакет из аптеки. Им и надо было вправлять дебилу мозги!
— Может, пообедаем? — спросил Кузьма.
Я оглянулась на толпу.
— Тебе плевка мало было? Поехали в Слано есть осьминога. Забыл?
— Даш, я все помню, — он, наверное, щурился от смеха за зеркальными стеклами очков, потому что кожа на носу пошла вдруг гармошкой. — Хорошо, что и у тебя не девичья память.
— Да, уже не девичья, — выплюнула я.
— Даш, я не о том…
— Блин, пошли уже!
— Давай по мороженому возьмет? — Вот же неугомонный! — Жрать только через два часа будем.
Недалеко по улице прятался в тенёчке прилавок с мороженым — ванночек столько, что глаза разбегаются. Но пленил меня именно тенек!
— Ты выбирай пока, а я сейчас.
— Ты куда? — не поняла я.
— Ну сейчас…
А, Семен Семеныч… Я-то зашла в дамскую комнату в музее, хотя там была очередь, а мужикам никак, наверное, это дело не сделать, покуда не приспичит.
Ждать его пришлось долго. Наверное, побежал в спортивный магазин — туда должны были пустить, как недавних покупателей. А когда вернулся, мы взяли с ним по мороженому: одинаковому — чизкейк с ананасом.
