— Он жив, — отвечает коротко Муратов.
— Что будет с «Монтаной»?
— Мм, дай подумать, — ёрничает над моим вопросом. — Ничего хорошего.
Я всхлипываю и отворачиваю голову к окну, чтобы Андрей не заметил, что я плачу. Несмотря ни на что, мне нравилось здесь работать.
Андрей тут же заводит двигатель и так резко срывается с места, что меня машинально вжимает в сиденье. Он в ярости. Он злится. И его дальнее поведение для меня одна большая загадка. Я убедилась в том, что криминальные авторитеты не пушистые зайки и теперь у меня практически не осталось сомнений, что «Элладу» поджёг именно Андрей.
— Пристегнись, — произносит строго.
Скорость, с которой он разгоняется по дороге запредельная. Я только сильнее цепляюсь в дверную ручку и чувствую, как закладывает уши и парализует тело.
— Куда ты везёшь меня? — спрашиваю сквозь зубы. — И что я вообще делаю в твоём автомобиле?
— Я сказал: пристегнись, — лишь произносит он.
Бросив на меня короткий взгляд и убедившись в том, что я не собираюсь этого делать, Андрей резко выворачивает руль вправо и приезжает в какой-то двор. Отец Лерки глушит двигатель, поворачивается в мою сторону и пристёгивает чёртовым ремнем безопасности, словно маленькую. В этот момент я не дышу. Сижу, вжавшись в кожаное сиденье и мечтаю раствориться, потому что Андрей настолько близко, что кружится голова, а в висках пульсирует одна-единственная мысль: только бы он меня поцеловал. Я знаю, что это неправильно, чувствовать к нему что-то подобное после его намеренной жестокости по отношению к другим людям, но ничего поделать с собой не могу.
Андрей отстраняется и, вернувшись на своё место, барабанит пальцами по рулю.
— Тебе нужна работа?
— Нет.
— Я оставлю тебе номер телефона своего товарища, — игнорирует мой ответ.
— Такого же как и ты? — не удерживаюсь от колкости.
— Что? — резко поворачивается в мою сторону. — А какой я, Нина?
Прикусываю губу до крови и велю себе замолчать, чтобы не злить Муратова ещё больше, но из груди вырывается какой-то рванный свист, а затем слова:
— Ты жестокий.
— Считаешь, я должен был погладить Глеба по головке? — хмыкает Андрей. — Он мой должник, Нина. Если взял взаймы деньги, то будь так добр: отдай своевременно.
— … иначе тебе расквасят лицо, — дополняю я.
Кажется, Андрей впервые за время нашего разговора улыбается. Я на него не смотрю, но интуитивно чувствую, что его злость испаряется.
— А тебе совет на будущее: никогда и ни при каких обстоятельствах не влезай в разговоры взрослых дядь, — произносит отец Лерки. — Иначе дело может закончиться плохо и в одно прекрасное утро твоё бездыханное тело просто найдут в кювете.
Не замечая моей дрожи, Андрей достает из внутреннего кармана пиджака портмоне и выуживает оттуда серебристую визитку.
— Возьми, завтра я предупрежу Константина о твоём звонке. Он владелец сети первоклассных отелей.
Крепко сцепляю зубы, но к визитке, которая оказывается у меня на коленях, не прикасаюсь. Возможно, это хорошая работа, но не для меня. Константин — друг Андрея, а я беременна и хочу скрыть своё положение как можно дольше.
— Нина! — вновь закипает Андрей. — Почему ты такая упрямая? И почему ты делаешь из меня монстра?
— Возможно, потому что ты он и есть?
После этих слов горячая ладонь Андрея опускается мне на колено. В висках громко-громко пульсирует, а из лёгких вырывается странный хрип, особенно когда сильные пальцы коротко сдавливают ногу, а затем отпускают. Ладонь скользит вверх по внутренней стороне бедра. Уверенно подбирается к подолу юбки, проходит выше, приближаясь к трусикам и вызывая между ног непредсказуемый прилив возбуждения.
Я чувствую, как румянец заливает лицо и в салоне становится жарко до невозможности. Андрей слегка касается пальцами трусиков, а я отчаянно пытаюсь ему противостоять: цепляюсь в руку и отталкиваю, но он оказывается таким сильным, что у меня не получается сдвинуть его ни на миллиметр.
— Если я такой монстр, тогда почему ты от меня течёшь? — спрашивает хрипло Андрей.
— Я не…
Он убирает руку и заставляет на себя посмотреть, ухватив за подбородок. Потемневший взгляд будто бьёт хлыстом по оголённым нервам. Хочу отвернуться, но сил в себе не нахожу. Я такая же, как и все подруги Лерки… Она убила бы меня и расцарапала лицо, но я любуюсь её отцом пока могу: его губами, заметно отросшей щетиной, прямым носом и даже бесноватыми глазами. Повезло Лерке, потому что она может видеть его тогда, когда захочет. А ещё повезло его любовнице, которая на Андрея работает и имеет возможность целовать его жесткие губы и касаться сильного тела.
— Я не хочу о тебе думать, но почему-то не могу, — отвечаю на вопрос, когда наши лица оказываются совсем близко.
Андрей плавно касается губами моих губ. Электрический разряд моментально расходится по телу, когда он неторопливо и даже дразняще облизывает кончиком языка мои губы, а затем прикусывает их. Хочу выругаться, но Андрей усмехается и не даёт: резко вторгается в мой рот языком, заставив позабыть обо всём на свете.
Мои действия и эмоции не поддаются логике: мне бы бежать от этого мужчины, куда глаза глядят, но вместо этого я просто отключаю голову и позволяю ему делать с собой всё, чего он только захочет. В старом тёмном дворе каких-то захудалых пятиэтажек, где, возможно, ходят люди и видят нас. Но если Андрею всё равно, то почему я должна напрягаться? Я просто целиком отдаюсь в его сильные опытные руки.
Ударяюсь ногой об консоль, когда Андрей резко тянет меня на себя. В итоге я оказываюсь на водительском месте сидя на нём сверху. Между ног ощущается внушительная твёрдость и краска полностью заливает лицо от одной только мысли, что этот мужчина: опасный, бездушный и взрослый, хочет именно меня.
Строгая рабочая юбка, которую мне выдали в «Монтане» оказывается в районе пупка, а хлопковые трусики сдвигаются в сторону. Андрей целует и ласкает меня языком, а теперь ещё и трогает пальцами там. Издав гортанный звук, он проникает в меня сначала одним, а затем двумя пальцами. Я ёрзаю на нём, нетерпеливо и дрожа всем телом несмотря на то, что не знаю, как нужно правильно двигаться в позиции сверху.
Вскоре я слышу звук открывающейся молнии и теперь вместо пальцев меня заполняет его твёрдый член. Я вскрикиваю так громко, что закладывает уши. Томительно-больно, мучительно-сладко, словно по самому краю глубокой бездны…
Андрей поддевает пуловер и опускает шероховатые ладони на мою талию, умело управляя мной и помогая выбрать нужный темп. Его лицо близко, ладони касаются кожи, а твёрдый налитый кровью член со влажными звуками выходит из меня, а затем вновь заполняет. Сквозь толику сумасшествия думаю о том, что в этой позиции я могу контролировать глубину проникновения, что важно при моём особом положении. Если бы он только знал… Если бы… Одним сексом в машине наша встреча точно бы не закончилась.
