— Я наёмник, выполняющий разный вид работ. Ничего противозаконного, конечно. По крайней мере, именно такие договоры мне приносят заказчики. Исполняю то, что другие не могут, — сделал небольшую паузу. — Всё-таки для оборотня — хищника, я неплохо устроился. Большинство голодает.
— Почему у вас всё так несправедливо?
— Травоядные оборотни привили всем жителям королевства страх, что мы опасны в своём зверином обличье. Но мы сохраняем рассудок, даже перекидываясь. Вот, посмотри на Кордэйлу. Мы такие же, если превращаемся по собственной воле. И чуть злее, если обращаемся в полнолуние. Но этот процесс, благодаря зельям, так легко контролировать! А вот кролики обычно злее, когда перекидываются. Но все умиляются!
Эля рассмеялась, видимо, представив себе маленького злого кролика. Хотел бы я быть милым в своём зверином обличье.
Долго нам поболтать не дали, потому что вскоре мы вышли на полянку к очередной колдунье.
— А вот и дом ведьмы. Готова пообщаться с очередной своей родственницей? — подстегнул я Элю.
— Да иди ты, — хмыкнула она, легонько толкнув меня рукой.
— С удовольствием, но, похоже, что мы связаны и идти мне придётся за тобой.
Глава 46
Он
Ведьма не заставила себя долго ждать и выскользнула из дома в ту же секунду, как мы ступили на её поляну. Эта колдунья, в отличие от других, была ориентирована на своих клиентов, потому что это был единственный способ выжить для неё.
— Божечки, этот день настал! — воскликнула она, представ перед нами в образе милой, доброй и мудрой старушки. — Знаменитая троица, о которой слагались легенды, пожаловала ко мне!
— Добрый день… — тихо прошептала Эля, не ожидав услышать такое приветствие.
— Да какой тут день! Раннее и очень доброе утро. Мы, ведьмы, ночные жители. Но всё в этом мире устроено для людей, и семь часов — это позднее утро, а шестнадцать часов — никак не может быть утром, — так, вечер! — запричитала она.
— Будь с ней осторожна. Она правдолюб, — тихо шепнул я Эле, поприветствовав колдунью поклоном.
— Кто-кто? — удивилась девушка.
— Правдолюб, — гордо похвалилась женщина. — Та, кто видит истину и не боится с ней делиться. Ну и не может её не рассказать, да.
Эля удивлённо посмотрела на меня, потом на воскликнувшую белую лисицу.
— Ваше будущее Величество, считаете меня шарлатанкой?! Бросьте, я вижу, что вас злая мачеха Лилит заключила в звериный облик. Более того, ещё несколько дней, примерно десяток, и вы рискуете остаться в этом пушистом облике навсегда, — сказала она это настолько будничным тоном, словно говорить правду о заточённых в облике зверя людей было ей не впервой. — Кстати, можете звать меня Неолой.
— А вы знаете, как это расколдовать? — поинтересовалась Эля, а я покачал головой.
Мы пришли сюда ради неё, ради нас, а она опять беспокоилась о каком-то зверьке, возомнившем себя пупом земли.
— Ралейла должна была вам сказать. Но, как вижу, сказала только наполовину. Первый способ — убить Лилит и сделать это сможешь только ты, Эля, — Неола сделала многозначительную паузу. — Второй способ зависит от самой Кордэйлы. Если она осознает, что вела и ведёт себя неправильно, то магия разрушится сама собой, потому что она заточена на прежнюю версию принцессы.
Лисица фыркнула, Эля посмотрела на неё недобрым взглядом, а Неола улыбнулась. Похоже, только я не понимал, что говорила принцесса.
— Вы её понимаете? — тихо поинтересовалась Эля.
— Я вижу истину, но понимаешь её только ты. И я даже вижу причину. Она в твоей матери, — печально вздохнула Неола.
— Вы знаете, кто она? — Эля наконец-то вспомнила ради чего мы здесь и начала задавать вопросы, которые касались именно её.
— Знаю. Но Ралейла нанесла сильную защиту на тебя, чтобы никто не смог сказать тебе, кто она. Мои чары здесь бессильны. Ты поймёшь, что она твоя мать, когда встретишься с ней. А ты обязательно вскоре встретишь её.
— А что мне делать с открывшейся магией? — с отчаянием в голосе поинтересовалась девушка.
— Тебе нужен наставник. Я могла бы помочь, но тебе понадобятся месяцы, чтобы обуздать магию, а у вас сейчас времени в обрез. Поэтому я дам амулет, который поможет сдержать неконтролируемые всплески силы, — Неола неожиданно посмотрела на меня. — А теперь ты, Бринейн.
— Да? — вздрогнул, потому что меня заметили. Такое бывало крайне редко.
— Какой вопрос мучает тебя?
Немного подумав, вздохнул:
— Истинные ли мы с Элей, — вряд ли девушка рискнула бы озвучить этот вопрос, учитывая, что она боялась знать правду.
— Ты и сам знаешь ответ на этот вопрос. Волки это чувствуют куда лучше людей, — Неола покачала головой. — Но раз вы оба хотите прямолинейный ответ, то да, я вижу особую связь между вами. Ваша истинность может перерасти в настоящие искренние чувства, а может, ваши пути разойдутся и вы осядете каждый в том мире, где ему комфортнее жить. Это ваш выбор.
После столь информативного разговора с ведьмой и после вынесенных ею артефактов, я щедро расплатился с Неолой.
— Что будем делать дальше? — тихо поинтересовалась Эля.
— Ну, придерживаться первоначального плана, — с удовольствием защёлкнул на её шее амулет. Теперь я знал, что никто рядом с Элей не пострадает, и, уж тем более, магия не убьёт её. — Вряд ли Кордэйла поменяется в течение десяти дней. Значит, придётся убить Лилит, — буднично отметил я. — Неола хотя бы карту дала как попасть к озеру.
Белая лисица показательно фыркнула, выразив явное недовольство в сторону моих слов.
Глава 47
Она
Визит к Неоле ни черта не прояснил. Да, ведьма дала мне амулет, что немного успокоило и Бринейна, и саму меня. Но о матери не сказала, — а ведь я так надеялась услышать имя той, кто меня родила!
Еще и этот вопрос с истинностью. Только я начала свыкаться с мыслью, что выбора нет, как получила опровержение. Получите, распишитесь!
Конечно, сама мысль о том, чтобы вернуться на Землю и продолжить свое одинокое существование, приносила тоску, но… Черт, как же просто было переложить ответственность за все на магию!
Бринейн и Кордэйла дали мне время осмыслить услышанное и не трогали какое-то время. И если от “волка” я ожидала подобное поведение (как никак, он успел доказать, что был очень чутким мужчиной), то принцесса знатно удивила.
Конечно, мечтать о моментальном перевоспитании монаршей шубки было рано, но приятные поползновения в нужную сторону позволяли надеяться, что с Кордэйлой еще не все потеряно.
Когда я поняла, что мыслей стало слишком много, а толку от них никакого, то обратилась к Бринейну:
