Когда это наконец случилось, они кинулись к ней, потом в Алле. Что удивительно – даже злючка Мася. Но она разок лизнула гостью и тут же вернулась к мамочке, а Ляля прыгала перед ней до тех пор, пока на руки не взяли.
Алла предложила подруге попить чаю.
– Ты в Испании, детка, какой чай? Вино, только вино. – И отправилась за бутылкой – вчера они купили сразу пять по акции, и стоили они ровно столько же, сколько одна в России.
– Мы так сопьемся с тобой, – проворчала Алла.
– Глупости какие. Испанцы каждый день за обедом и ужином выпивают, и ничего. Ты заметила, что тут нет алкашей даже среди бомжей?
– Да они у вас тут и одеваются лучше многих россиян. У Лоро-парка сидел побирушка в кроссовках «Найк».
– Это все базура. А футболку, трусы, носки можно за два-три евро купить на распродаже. Есть у меня одна знакомая попрошайка, она всегда у гипермаркета «Меркадона» ошивается, и мы уже друг с другом здороваемся. Так вот она пять дней в неделю побирается, в воскресенье и понедельник у нее выходной. Как-то в один из этих дней я ее в «Заре» встретила, она там брючный костюм покупала с семидесятипроцентной скидкой. Отдав двенадцать евро, она села за столик кафе, чтобы выпить капучино.
– Неужели ей так много подают?
– По мелочи. Кто двадцать центов, кто евро. За день прилично набегает. Она себе берет не просрочку, а хорошие акционные продукты.
– Чтоб мне так жить, – вздохнула Алла.
– Не сможешь. Как и я. Мы скорее пойдем, как Анна, навоз за лошадьми убирать.
– Я – да. А ты найдешь себе мужика, что возьмет на себя заботу о тебе.
– Пожалуй, – рассмеялась Тина. – Если припрет, я перестану воротить нос от скучных финансистов. Но давай выпьем за то, чтоб тебе не пришлось убирать навоз, а мне вступать в отношения без любви!
Подруги чокнулись и отхлебнули из бокалов белого полусладкого.
Уселись они на балконе. У каждой на коленях по собаке, а птица решила остаться в клетке. У нее было дурное настроение сегодня. Она не шла на контакт с хозяйкой и, когда та попыталась усадить ее к себе на голову, клюнула.
– Вот зараза, – выругалась Тина. – Смотри, отдам тебя на растерзание Ляле.
Та тут же вскочила на стол, едва не свалив бокалы, и обнажила два оставшихся клыка – приготовилась к атаке.
И тут произошло удивительное.
– Заррраза! – прокричала Кукушка.
– Мне это не послышалось? – Тина обалдело посмотрела на Аллу..
– Она сказала «зараза».
– Кукушка, ты заговорила?
– Ляля! – выдала еще одно слово та.
– Да, это Ляля, – Тина указала на собачку, у которой тоже был удивленный вид. Не ожидала она услышать свое имя из… нет, не уст, конечно… клюва ненавистной птицы. – А я – мама. Скажи: «Привет, мама».
– Ляля заррраза!
– Это мы поняли. А мама хорошая?
– Зарраза!
– Я?
– Ляля.
Больше Тина ничего не добилась от Кукушки. Она могла только обзывать Лялю, чем очень ту бесила. Собака сначала отвечала птице заливистым лаем, потом обиделась и ушла в комнату. Мася из солидарности последовала за ней. Кукушка тут же замолчала. Ее настроение улучшилось, и она соизволила покинуть клетку, чтобы занять любимое место на голове у хозяйки.
– Смотри, дед, – Тина указала в окно. – Что-то он сегодня рано уходит от невесты. Продукты наши кончились, а других не раздобыла?
– Почему мы не видели, как он явился?
– Он через парадный всегда заходит. Там звонок есть, и Лиза ему открывает.
– А выходит через двор?
– Ни разу не видела его тут.
А дед тем временем подошел к балкону Писюна. Но в отличие от Хесуса не застыл под ним, а стал что-то искать в траве. Сегодня дед был одет не так элегантно, зато молодежно: в джинсы и худи с капюшоном. Не сковывающая движений одежда позволила Браену присесть. Он искал что-то уже не глазами, а на ощупь.
– Заррраза! – заверещала Кукушка. – Зараза-зараза.
Балконное окно было приоткрыто, и ее вопль услышал дед. Напугался, чуть не упал. Но смог задержаться рукой за ствол карликовой пальмы, их много росло во внутреннем дворе. Встав на ноги, Браен поспешил убраться.
– Заррраза! – повторила любимое слово птицы.
– Да, да, Ляля такая, заткнись уже! – прикрикнула на нее Тина, а Алле сказала: – Научила разговаривать на свою голову.
– Интересно, что дед искал в траве?
И тут птица произнесла третье слово:
– Дед!
– Опять не мама, – вздохнула Тина и сняла птицу с макушки, чтобы посадить ее в клетку, но та упорхнула от нее.
– Заррраза! – прокричала Кукушка с люстры.
– Ты – точно.
– Дед, – не согласилась с ней птица.
– Что дед?
– Зараза.
– Теперь еще и он…
В Аллиной голове что-то щелкнуло.
– Тина, пошли вниз! – выпалила она, срываясь с места.
– Зачем?
– Надо кое-что проверить. – И бросилась в прихожую, чтобы обуться. Тина следом. А Кукушка осталась сидеть на люстре, без остановки клеймя Лялю и деда.
Когда подруги оказались под балконом Пусьена, Алла включила фонарик на телефоне и, опустившись на карточки, принялась искать в траве… улику! А что еще? Дед – зараза, об этом сообщила Кукушка, единственная свидетельница преступления. Конечно, к бестолковой птице глупо прислушиваться, и Аллочка не подумала бы подозревать Браена, если бы не его странное поведение.
– Нашла! – выкрикнула она. – То, что не успел отыскать дед, – и протянула подруге запонку.
– Это его, да?
– Вчера на нем были такие.
– Ничего не понимаю…
– А я, кажется, да. Кстати, за нами наблюдает Хесус. – Она только его заметила. – Думаю, он и вчера что-то подозрительное видел, вот и ходил тут сегодня в раздумье.
– Ты считаешь… что преступник дед?
– Зараза, – кивнула головой Алла. – Он бывший военный с твердой рукой. Метнуть камень в цель для него не проблема. Браен даже очков не носит. Но манжеты рубашки узкие, а запонки старые, и когда он размахнулся, одна из них сломалась и упала в траву.
– Но зачем ему убивать Писюна?
– Может, он хотел его только попугать? Ты сама выдвигала эту версию днем, только подозревала не того.
– Хесуса – да. – Тина на несколько секунд задумалась, затем выпалила: – А не сходить ли нам в гости к Лизе?
– Надеюсь, она еще не спит.
– Йоркширы лают. Значит, нет. Погнали.
