День первый
Софья дотянулась до тумбочки и отключила будильник. С закрытыми глазами встала с постели и на автомате пошла на кухню. Там, сварив кофе, она окончательно проснулась и даже заставила себя съесть бутерброд. В холодильнике кроме хлеба и колбасы ничего не было.
Ее квартира напоминала шоу-рум в офисе продаж новостроек. В ней имелось все: отличный ремонт, модные вещи и красивая мебель. Но ритм жизни был такой, что она приходила сюда лишь за тем, чтобы выспаться. Вся ее жизнь, завтраки, обеды и ужины проходили в офисе, где она работала, или в ресторанах поблизости от него. Поэтому в квартире все еще пахло ремонтом и кое-где лежала строительная пыль.
Собираясь на работу, Софья надела строгий брючный костюм, который подчеркивал все прелести ее стройной фигуры. Впереди у нее был очень ответственный день.
Спустившись в цокольный этаж, Софья села в машину и выехала из подземного гаража на оживленную улицу. Там она сразу окунулась в суматоху центра Москвы. Преодолев пару пробок и несколько светофоров, через полчаса она уже вошла в приемную своего офиса.
Ее встретила секретарша:
– Доброе утро, Софья Михайловна. К совещанию все готово.
– Спасибо. – Прежде чем пройти в кабинет, она распорядилась: – Спустись в кафе и принеси какой-нибудь завтрак.
– Вам с омлетом или с оладьями? – спросила секретарша.
– Мне все равно.
Через открытую дверь кабинета Софья видела, как комнату для совещаний постепенно заполняли сотрудники. По большей части это были мужчины в строгих костюмах. Они здоровались, шутили и похлопывали друг друга по плечам. Темы разговоров были одни и те же: биржевые индексы, фондовые рынки и ценные бумаги.
Последней туда вошла Софья. Прикрыв за собой дверь, она сказала:
– Доброе утро, коллеги! Прошу всех занять свои места. Сегодня на повестке много вопросов. Начинаем…
Работа шла своим чередом, участники совещания обсуждали график презентации, докладчик излагал свою точку зрения. Именно в этот момент дверь приоткрылась, и в проеме показалась голова секретарши:
– Софья Михайловна, вас к телефону…
– Я занята!
Та виновато продолжила:
– Она говорит – срочно…
– Кто она?
– Тетя Маша…
– Кто? – Уточнила Софья.
– Ваша тетя Маша из Камышлова.
– Скажи – перезвоню.
Секретарша покачала головой и повторила:
– Она говорит – очень срочно.
Софья вышла за дверь и на ходу, выхватила из рук секретарши свой телефон:
– Слушаю!
В ответ из трубки прозвучал слабый старческий голос:
– Сонечка, здравствуй…
– Тетя Маша, давай я тебе перезвоню. Ладно?
– Нет, Сонечка. Лучше поговорим сейчас.
– Что-нибудь случилось?
– Заболела… Боюсь, не увидимся. – Тетя Маша, родная сестра отца, – бездетная вдова, и Софья была для нее как дочь.
– Что-нибудь серьезное? – спросила она.
– Двадцать лет не виделись. Надо бы попрощаться.
Софья замедлила шаг и удивленно переспросила:
– Неужели так долго? Уже двадцать лет?
– Прошу тебя, деточка, приезжай…
– У меня – работа. Дела…
– Дела никогда не кончатся, а я могу умереть. Пообещай, что приедешь, Сонечка.
В голове у Софьи возник круговорот из несделанных дел, назначенных встреч и плановых совещаний. Тем не менее она ответила:
– Да. Я тебе обещаю.
Софья, как никто другой, умела быстро решать вопросы и так же быстро собираться в дорогу. Уже через несколько часов она сидела в самолете, который уносил ее в родные края. Туда, где у нее осталась прошлая жизнь: Коля, ее первая и, пожалуй, единственная любовь, милые герои юности и тот страшный случай, из-за которого родители увезли Софью в Москву.
Глядя через иллюминатор в бескрайнее темное небо, она думала о Камышлове: какой он теперь? Думала о Москве, о своей карьере, которая так удачно сложилась. Думала о своем одиночестве. Жалела себя и корила за то, что так и не завела семью. До определенного момента это ее не беспокоило – казалось, все еще впереди. Но время шло, и ничего не менялось. К тридцати семи годам она поняла, что все пропало и теперь уже поздно.
«Поздно, поздно, поздно…» Прокручивая в голове свою жизнь, Софья перебирала разные варианты ее развития, пыталась понять, что было зря и что пошло не так. Где она, гений математического анализа и финансового планирования, допустила свою главную ошибку. С этими мыслями пришло щемящее чувство тоски по городу юности и трагических потрясений. С присущей ей твердостью Софья готовилась встретить прошлое.
Из аэропорта Софья поехала в Камышлов на обычном рейсовом автобусе. Она смотрела на мелькавшие за окном пейзажи и думала о том, куда следует пойти и кого навестить. Когда автобус свернул в Камышлов, она, ожидая увидеть городской пляж и озеро, заметила лишь обмелевшую лужу.
– Где же озеро? – вырвалось у нее.
– Спустили воду, чистят дно, – сказала сидевшая рядом женщина. – С пятьдесят четвертого года не чистили. Давно пора.
Сакраментальная фраза «ничто не вечно под луной» многое объясняла, но не уменьшала печалей. Вспомнив, как в детстве она купалась в озере с дворовыми ребятами, а повзрослев, целовалась на пляже с Колей, Софья поняла, что высохшее озеро стало первой из ожидавших ее потерь.
На вокзал автобус прибыл точно по расписанию. Она вышла из салона, дождалась, когда водитель откроет багажник, и забрала свою сумку.
За спиной раздался знакомый голос:
– Соня? Садкова?
Она обернулась и радостно вскрикнула:
– Павел Алексеевич!
Это был Соколов, ее школьный учитель. Софья помнила его молодым, пришедшим в школу после окончания института. Теперь перед ней стоял солидный мужчина в плаще и шляпе.
Он спросил:
– Какими судьбами здесь?
– Приехала к тетушке.
– Ты, если не ошибаюсь, теперь москвичка?
– Уже двадцать лет.
– Соскучилась по родному городу?
– Кажется – да.
– А по школе?
– Не очень… – Софья рассмеялась. – Я, знаете, никогда не любила учиться.
– Ну, все равно, заходи.
– Работаете там же?
– Да, – кивнул Соколов. – Только теперь – директором.
– Поздравляю. – Она подняла с земли дорожную сумку.
– Давай поднесу, – предложил Павел Алексеевич.
– Сумка не тяжелая.
