Наконец она остановилась напротив меня.
— Ира, — голос позвал спокойно и мягко. — Давай не будем привлекать в ваши с мужем проблемы Дарью, хорошо?
Не смотря на вопросительные интонации я знала, что это не вопрос с её стороны, а утверждение. Просто никогда её слова не звучали приказным тоном, всегда вот так ненавязчиво, словно это само собой разумеющееся… Это Кирилл на своей стройке командовать привык, совсем не задумываясь о том, что такая манера общения может быть кому-то неприятна…
Кивнула ей, вздохнула, прекрасно понимая, к чему она клонит.
— Закроешь магазин на час раньше, немного задержишься… Думаю, справишься, — Варвара Витальевна повернула к окну несколько горшочков с геранью, до которых у меня сегодня так и не дошли руки. — И постарайтесь впредь выяснять отношения дома, ладно?
Снова кивнула, чувствуя себя провинившейся школьницей. Глупо пытаться что-то объяснять и отмазываться, проще согласиться. Да и вообще, я ожидала худшего, а оказалось вполне терпимо…
Я провозилась до часу ночи. Глядя на сумму, рисующуюся на калькуляторе, едва не выла… Может, потребовать с Кирилла возмещения убытков?!. Нет. Много чести. Обойдусь.
…Как он там, интересно…
Жгучая мысль о том, что ему сейчас может быть больно, вызывала странную реакцию — по телу прокатывалась горячая волна, а во рту появлялся солоноватый привкус… И стыдно, и жалко его, но в то же время ещё больнее зачем-то сделать хочется… Потому что мне тоже больно…
*7*
Идти по городу ночью, пусть даже недалеко, оказалось страшно…
…Наш участок вокруг дома, огороженный высоким забором, верх которого украшает декоративный металлический частокол, никогда не вызывал страха в любое время суток, давая ощущение абсолютной защищённости от всего мира… Никаких соседей, только река внизу, к которой со склона спускаются крепкие деревянные ступеньки, берущие начало сразу за маленькой задней калиткой… Можно включить большой прожектор, направленный в эту сторону, и ночью пробраться к тёплой воде прямо в пижаме, чувствуя себя настоящей лесной нимфой… Иногда Кирилл будил меня рано утром и тащил сонную на берег из душной спальни, чтобы заняться сексом. Настоящим, с жаркими поцелуями и безумным пошлым шёпотом, от которого хотелось гореть и таять в его объятиях… Без всего этого эротического белья, лубрикантов и анальных пробок с имитацией драгоценных камней…
Как давно всё это было последний раз?! Что изменилось и почему?! Неужели я стала настолько старой и непривлекательной без всех этих аксессуаров?! Конечно, мне не двадцать, но всё же ещё не так плохо…
Впрочем, неважно. Уже неважно. Как там говорят — иногда нужно всего лишь сменить мужчину, и ты уже снова умница, красавица и вкусно готовишь… Ну раз больше ничего не помогает, только это и остаётся…
…Прибавила шагу и сосредоточилась на дороге, услышав пьяный свист за спиной. Этого только не хватает… Почти бегом влетела в свой подъезд, пытаясь унять бешено колотящееся сердце. Чёрт, надо было всё-таки такси вызвать…
Долго сидела на кухне, пялясь на пожелтевший потолок и обнимая ледяными руками остывающую чашку с чаем. От усталости не хотелось ни есть, ни пить, ни спать…
Что я делала не так все эти годы?! Ну что?! Я могла бы смириться с огромным объёмом работы и множеством заказов, с его усталостью, с этой дурацкой Нивой даже, если бы видела в его глазах огонь и интерес… Когда он вообще последний раз смотрел мне в глаза? Вот сегодня, наверное, впервые за долгое время… Только читалось в них совсем не то…
От тоски хотелось выть. Если бы не Денис, у меня был бы шанс вернуться… Только надо было бы оно Кириллу? Почему-то кажется, что нет…
Утром проснулась разбитой и уставшей даже сильнее, чем ложилась в кровать. А впереди ещё целый рабочий день в магазине… Хотя, лучше там, чем тут в одиночестве.
Постоянно зевая, без особого энтузиазма включила подсветку в витрине, поставила чайник, наконец-то попробовала орешек со сгущёнкой… Безвкусный какой-то…
Взгляд постоянно возвращался на то место, где ещё вчера стоял стеллаж со стеклянными полочками… Его вечером увезла мусорная машина, и теперь там было непривычно пусто…
Сначала забежала дачница, опаздывающая на автобус, быстро прощебетала что-то о том, что в этом году у неё совсем не было времени выращивать рассаду однолетников для своих драгоценных клумб, набрала кассет с петуниями, лобелиями и анютиными глазками, добавила к ним бутылку с жидким удобрением и умчалась восвояси. Потом какие-то школьницы покупали хризантемы для учительницы, у которой сегодня день рождения. За ними пожилая женщина долго выбирала комнатный цветок…
Пробивая ей чек, подняла глаза на резкий звон колокольчиков… Замерла…
Кирилл, не глядя на меня, поставил у стены рядом с входом чемодан… Сразу вышел обратно на улицу…
Сердце растерянно ударилось о рёбра, и дрожь отозвалась где-то в животе…
Отказываясь верить тому, что происходит, наблюдала сквозь стекло, как он открывает багажник, вытаскивает ещё два пакета… Возвращается в магазин, опускает их на пол рядом с чемоданом…
Засосало под ложечкой, глаза защипало так, что стало больно…
— Сколько с меня? — женщина передо мной явно теряла терпение.
Опустила голову. На автомате положила перед ней чек, аккуратно привычными движениями поставила горшочек с цветком в маленький пакет, взяла пятисотку, отсчитала сдачу…
Слышала несмолкающий перезвон колокольчиков, физически чувствовала, что Кирилл вернулся третий раз… Подняла глаза, но увидела только его спину в чёрной футболке… Он даже не сказал ничего…
Нива отъехала от магазина и покатилась по дороге…
Перевела взгляд на дверь, за которую вышла покупательница… Потом на пакеты у стены, из которых торчала моя кофта и вечернее платье, запиханное как попало…
Спазм перехватил горло, словно в помещении закончился весь воздух… Остался только сладковатый цветочный аромат, от которого сейчас почему-то делалось дурно…
Осознание того, что вот сейчас я действительно окончательно и бесповоротно стала свободной одинокой женщиной, мягко, но неотвратимо опускалось на плечи, сдавливая внутренности так, что казалось, будто ломаются рёбра…
Я старалась принять всё как есть.
Наверное, если бы не покупатели, спрашивающие что-то, не прозрачная стена, в которую любой прохожий мог повернуть голову, и не крошечная камера в углу зала, направленная на вход, я вела бы себя по-другому. Наверное, кинулась бы на пол и билась кулаками об кафель, возможно, выла бы до хрипоты, не исключено, что сама разнесла бы пару стеллажей…
Но я стояла за прилавком с каменным лицом, ощущая себя так, словно вокруг плещется и бушует бесконечный океан, а я всего лишь волею случая зацепившийся за камень крохотный моллюск, от которого в этом бескрайнем мире не зависит вообще ничего…
