Корабль, распотрошивший торговца, принадлежал одному из местных князей, в условиях военного времени ставшего практически полноправным владельцем данной территории и получившего право творить все, чего захочет его левая пятка. Но даже будь сейчас по-прежнему крепка центральная власть, с обреченно мычащим в кляп китайцем случилось бы то же самое. Жидкое мыло, которое он продавал в этой провинции тоннами, оказалось сварено из дешевых, но токсичных ингредиентов. Смертей или тяжелых болезней вроде бы не случилось, но сильнейшее раздражение кожи заполучили практически все покупатели. Особенно в самых нежных местах, нуждающихся в регулярной тщательной гигиене. Пытавшийся сэкономить делец, чьей крови практически одновременно возжаждали десятки, если не сотни аристократов, священнослужителей, магов и просто богатеев, успел в последний момент удрать. Но недалеко. И когда про него узнают слуги оскорбленного и обиженного князя, с которым у Саввы установлены вполне себе взаимно уважительные отношения, то случится маленький праздник и изуверские казни. Оракул-самоучка отчаянно замотал головой, пытаясь избавиться от терзающих его сознание образов. Отца торговца должны были лишь всей плоти, кроме поддерживаемого магией мозга, нанеся ему тысячи ударов очень тонким лезвием, более похожим на иглу. Одной из его дочерей было уготовано посажение на кол, а вторую бы зажарили, приковав к железному столбу и насыпав внутрь угли. Для сына и наследника готовили полный кипящего масла котел. А сам нечистый на руку делец сдох бы последним, после того как его заставили сожрать абсолютно все мясо его родственников.
– Ох, ёооо! Проклятье! Это ж надо так встрять?! – Содрогнувшийся от омерзительных картин возможного будущего Олег, бросил полный злобы взгляд на истошно мычащего китайца, пытавшегося умолять о быстрой смерти. В случае выдачи торговца его врагам, то и без того хорошее отношение к русским в данной провинции усилилось бы еще сильнее. А вот если князь узнает, что они помогли оскорбившему его человеку избежать суда и последующего за ним жестокого приговора, то голову он чародею третьего ранга оторвет. А высшие офицеры экспедиционного корпуса соотечественника еще подержат, чтобы не вырывался. – Проклятье! Блин, мужик, повезло тебе, что я такой хороший лекарь. Если бы ты свою семью все-таки пристрелил, я б тебя сдал. Ефим! Афанасий! Быстро запрячьте наших гостей в самый дальний угол трюма и пенькой какой-нибудь закидайте! И хватит на меня пялиться, живей-живей!
– Что случилось? – Забеспокоился Густав. – С чего вдруг ты так разволновался?
– Ты же знаешь, что добрые дела не остаются безнаказанными, верно? – Устало посмотрел на него Олег, который никак не мог решить, стоит или нет рассказывать отцу Стефана о свалившемся на оракула-самоучку озарении. – Ну, в нашем случае, наградой стал геморрой, примерно на триста килограмм живого веса!
Глава 7
О том, как герой уползает от угрозы, наблюдает за маневрами и совершает залет.
– Пожертвуйте на храм! На храм, я сказал! – Олега приперли к стене пузом, в котором могло бы спрятаться штук шесть детей. Причем не новорожденных, а успевших отпраздновать свой пятилетний юбилей. Еще бы и для нянечки место могло остаться. – Юноша, вы что, не слышите меня? Поимейте хоть немного уважения к святой церкви!
– Пусть сначала святая церковь поимеет немного совести! – Отпихивать настырного и явно страдающего ожирением церковника было бы не самым умным решением. Духовное лицо вполне могло посчитать это актом сопротивления при исповедовании или даже нападением, после чего Олегу пришлось бы выдержать очень неприятную епитимью и заплатить штраф. И потому чародей просто уполз от наседающего на него монаха по стене на манер паука, при помощи телекинеза уменьшив свой вес раз в десять. Мускулы целителя позволяли бы держать на весу и больший груз, но могли подвести тканевые обои, которыми оббили кают-компанию линкора «Решительный». Обстановка в той его части, которая отводилась для офицеров, больше напоминала дворец, чем пригодное для боевых действий судно. Во всяком случае, пушистые ковры, золотые или хотя бы золоченые подсвечники и беломраморные статуи имелись там в изрядном количестве. – Мой московский особняк, стоящий в черте второго транспортного кольца, то есть тьфу ты, вторых городских стен, она выкупила всего за три тысячи золотых, в то время как даже довольно скромный домик так близко от Кремля не может стоить меньше пятерки!
– Пф! За такую цену там разве только будочку уличного туалета приобрести получится. – Хмыкнул еще один обладатель духовного сана, присутствующий сейчас на собрании капитанов вольных отрядов. Причем хоть и стоял он в церковной иерархи выше, судя по высокой шапке искрящейся от золота и драгоценных камней, а также выточенному из горного хрустая массивному посоху, но находился здесь и сейчас не как наблюдатель от государственной службы безопасности, а в качестве капитана своего личного крейсера. Вероятно, дела в его приходе шли очень хорошо, раз обитатели храма смогли позволить себе приобрести сорокапушечный бронированный корабль. Ну, или наоборот, без подобного аргумента они достигающую девяноста процентов церковную десятину с прихожан выбить не могли. – Игорь, отстань от парня, он уже внес все возможные пожертвования авансом, причем как минимум на год вперед.
Помещение, в котором собрали около двух десятков офицеров, имеющих собственные корабли, напоминало свое формой бублик. Одна из стен была слегка выгнутой наружу, поскольку её образовывал борт корабля, а вот вторая оказалась значительно короче. Там, за толстой стальной переборкой, располагался орудийный погреб. Впрочем, странная геометрия ничуть не мешала хозяину довольно большой по меркам судна территории обустроить свое логово не хуже дворцовых апартаментов. Во всяком случае, стоящую за ширмой четырех или пяти спальную кровать Олег не сумел бы поднять, даже если бы усилил свои мускулы при помощи магии. Кресла и диваны, натыканные тут и там, своей монументальностью мало ей уступали и могли быть использованы в качестве укрытий даже при весьма интенсивной перестрелке. А во главе длинного стола, за которым сейчас расселась большая часть приглашенных капитанов, высился настоящий трон из черного дерева. Правда, данное изделие неведомого плотника почему-то оказалось стилизовано под морскую тематику, судя по вырезанным на нем рыбам, осьминогам и довольно симпатичной русалке топлесс.
– Ну да, признаю, наши столичные коллеги несколько зарвались. Но причем тут я? – Не желал сдаваться тучный священник, продолжая следовать вдоль стены за Олегом, почти уже перебравшимся на потолок. От попа подальше. Другие капитаны вольных отрядов наблюдали за этим противостоянием с усмешками и на помощь молодому коллеге прийти никто из них явно не собирался. – Юноша, ну пожертвуйте на храм, совершите благое дело! Деньгами мне не обязательно, я и спиртом приму! Или продуктами…
– Хватит клянчить, святой отец. – Поморщился внезапно возникший в более похожем на трон кресле Иван Кузнецов, возглавляющий это заседание. В соответствии со своим фамилией, был этот чародей, чей отец ковал железо, по нынешним меркам вполне себе низкого происхождения. Вот только ставить это в вину одному из старших учеников архимагистра Саввы вряд ли бы кто осмелился. Все-таки тот еще на Куликовом поле воевал, а следовательно превосходил по части боевого и жизненного опыта девяносто процентов ныне живущих волшебников. – Если ваши запасы полностью подошли к концу, то пошлите заявку интендантам, они поделятся. Впрочем, возможно вам утруждать себя и не нужно, ведь к завтрашнему утру мы должны достичь места нашего назначения, а следовательно получим возможность послать фуражиров за свежими продуктами.
