Света не было уже и в кабинете Гордона, поэтому Кэт не могла ориентироваться по нему. Но, как ей казалось, сейчас она находилась где-то возле этой двери. Ее спальня находится дальше, вот только, где именно.
Пытаясь вглядеться в черноту, Катрина вдруг на кого-то наткнулась и, отступив, замерла.
– Лорд Вейланд? – выдохнула она полушепотом.
Николас не знал, как реагировать. Конечно, она приняла его за Гордона, так как они находились возле дверей в его кабинет и спальню. Сказать, что лорда там нет, он точно не мог – будущей невесте Вейланда ни к чему знать, где носит ее суженого. Неужели придется выдать себя за него? Признаваться в том, кто стоит перед Кэт на самом деле, Николасу не хотелось, а интуиция его, как правило, не обманывала.
– Простите, если помешала вам, – тем временем пробормотала Катрина. – Я немного заблудилась. Моя свеча погасла от ветра на террасе. Простите.
– Не стоит извиняться, – шепотом произнес Ник, чтобы девушка не смогла различить его голос. Пусть все же думает, что перед ней Гордон. Раз уж она влюблена в лорда, ей будет хоть приятно его общество.
– Я, пожалуй, продолжу искать путь в свою комнату. Она, кажется, недалеко. Я все же надеюсь ее найти. Главное, случайно не зайти к кому-нибудь из гостей.
Девушка шагнула куда-то в сторону и неожиданно для себя снова наткнулась прямиком на того, с кем разговаривала. Ладонями она почувствовала ткань рубашки, а через нее – тепло кожи. Катрина тут же отдернула руки.
– Извините, – смутилась Кэт, радуясь, что собеседник не видит, как она покраснела, а учитывая, как запылали щеки девушки, так оно и было.
Катрина не понимала, отчего вдруг ведет себя как смущенная юная девочка, но близость этого мужчины, она все же надеялась, что это Гордон, сейчас вызывала в ней трепет – куда более сильный, чем при их обычных встречах.
Николас нервно сглотнул ком в горле – прикосновение Катрины вызвало слишком много ненужных эмоций и воспоминаний. Она, как и много лет назад, находилась так близко, а он снова не имел права касаться ее, хотя именно этого сейчас ему хотелось больше всего на свете.
– Гордон? – нарушила возникшую тишину Катрина.
– Я здесь, – шепнул Ник. – Вы меня боитесь?
– Нет. Разве вы можете причинить мне вред?
– Нет. Если только наступить на платье в этой темноте.
Он услышал ее негромкий смех, потом она опять замолчала, не двигаясь при этом, будто ждала чего-то. Катрина и сама не понимала, чего она ждет, но внутри ее охватило чувство неясного томления и страха при этом.
Николас сделал лишь небольшой шаг в ее сторону, и теперь девушка стояла почти вплотную к нему – от этого все мысли в его голове совершенно спутались.
Катрина чувствовала рядом его горячее дыхание, ее собственный пульс при этом резко участился.
“Отойди, пока не поздно. Ты ведешь себя как мальчишка”.
Ник пытался заставить себя отступить, но не мог даже пошевелиться. Единственное, чего он хотел – поцеловать любимую женщину.
Неожиданно Катрина ощутила, как он кончиками пальцев прикоснулся к ее щеке, провел ими ниже, касаясь губ. Девушка вздрогнула и глубоко вздохнула. Неужели она наконец дождется проявления эмоций? По крайней мере, она сама сейчас желала этого как никогда прежде.
Наконец Николас не выдержал и, наклонившись к Катрине, нашел губами ее губы. С одной стороны, он надеялся на то, что она в испуге отступит, с другой – совершенно не хотел ее сейчас отпускать. Но Кэт не отступила, а напротив, пылко откликнулась на его поцелуй. Сколько же лет он мечтал об этих губах, таких горячих, таких мягких, таких…
“Боже, что я делаю!”
С этой мыслью он нехотя оторвался от Катрины. Он не мог, не должен был так поступать.
– Простите меня, – сдержанно прошептал Ник.
Катрина тут же взволнованно отстранилась. Она почувствовала себя неловко – вдруг лорд подумал, что она слишком доступна, и теперь разочаруется в ней. А как по-другому объяснить его внезапную холодность?
– Нет, я… – она даже не знала, что сказать.
– Всё хорошо… – выдохнул Николас. – Протяните руку вперед. Я покажу дверь вашей спальни.
В темноте он нашел ее ладонь, взял Катрину за руку и сделал несколько шагов в сторону нужной комнаты.
– Спокойной ночи, Китти, – услышала она его шепот и ответила в темноту:
– Спокойной ночи.
А потом открыла дверь и обернулась – в проходе царила пустота, будто Кэт всё привиделось.
Нику достаточно было бесшумно отступить на пару шагов и прислониться к стене, чтобы возможный свет из окна спальни не выдал его.
“Что же ты наделал…”
Глава 26
Катрина потянулась и встала. Лучи солнца уже нагрели пол, и девушка с удовольствием шагнула на освещенные места босыми ногами, выглянув в распахнутое окно. Окна спальни выходили во внутренний двор, где, как и вокруг всего дома, располагался сад не только со множеством деревьев, но и с невероятно красивым цветником. Катрина вдохнула сладкий аромат, залюбовавшись яркими красками и многоцветьем. Несколько тонких веток дерева склонились прямо ей в руки, и Кэт погладила несколько листочков.
К собственному удивлению, после всех пережитых эмоций и приключений ночью девушка спала крепко и проснулась в хорошем настроении. Может быть, от того, что в ее личной жизни наметился хоть какой-то сдвиг? Но, скорее, просто потому, что произошедший в темном коридоре поцелуй был лучшим из тех, что она в жизни испытывала. Как все-таки удачно ветер задул ее свечу.
Катрина вдруг вспомнила, как точно также свеча подвела ее в детстве, в самый нужный момент – когда они с Маркусом и Ником бродили по темным коридорам заброшенного дома в Мэйвене, как Николас вернулся за ней, и всю обратную дорогу она шла, держа его за руку. Вчера ее тоже любезно проводили до комнаты. Рука, правда, принадлежала другому… Интересно, как будет вести себя Вейланд сегодня? Кэт решила, что сама не начнет разговор на тему случившегося. Пусть мужчина сделает первый шаг, ведь вчера он на него решился.
Любуясь живописным пейзажем вокруг, Катрина и не заметила, что за ней наблюдают.
Внизу, недалеко от окон спальни девушки, на скамейке в тени деревьев сидел Николас. Он находился тут с самого рассвета. В Вейл-хаузе молодой человек уже гостил несколько раз и очень любил это тихое и красивое место за вдохновляющую атмосферу. Ник частенько приходил сюда один; рядом со скамейкой стоял небольшой столик, и Николас мог брать с собой бумагу, чернила, перья и свободно писать все, что навеет столь чудесное окружение. Правда, сегодня он всего лишь пытался внести необходимые исправления в старые стихи, а еще поразмышлять о том, что сделал ночью.
Молодой человек не мог уснуть, ругая себя за опрометчивый поступок. Почему он не признался Катрине сразу, что перед ней не Гордон? Почему решился поцеловать ее, хотя до этого Вейланд рассказал ему о том, что специально ведет себя с леди Уоррен сдержанно? Зато вчера он оценил результат теории друга – Катрина так пылко отвечала на его поцелуй, будто слишком долго его дожидалась и наконец получила. Разве можно так мучить девушку?
