Тревога все нарастала, заставляя гнать по мокрой трассе на предельно допустимой скорости, с трудом справляясь с возникающими заносами. Видимость оставляла желать лучшего, а дворники едва успевали расчищать лобовое стекло, но он упрямо выжимал педаль газа в пол. Никак не мог унять желание поскорее оказаться дома и убедиться, что все в порядке и ничего страшного не случилось.
Добравшись до места в рекордно короткие сроки, Белов сразу заметил отсутствие света в окнах и ощутил, как неприятный холодок пробежал по позвоночнику. Бросил машину посреди двора и со всех ног кинулся внутрь. Вбежал в дом и застыл, боясь пошевелиться. Страх вцепился в горло стальной хваткой, мешая сделать нормальный вдох, и липкими мурашками рассыпался по коже. Звенящая тишина и темнота окружали его со всех сторон, лишь громкий звук собственного сердца давил на перепонки. Умом Саша понимал, что случилось что-то непоправимое, но надежда на чудо все еще теплилась в душе.
Не помня себя, он вбежал наверх, перепрыгивая через несколько ступенек, решительно ворвался в комнату, которую они делили с Таней, и щелкнул выключателем. Яркий свет болезненно ударил по глазам, но Саша не зажмурился, превозмогая дискомфорт, с ужасом смотрел по сторонам и отказывался верить в происходящее. Ни Тани, ни ее дочери в комнате не было, как и вещей, напоминавших об их недавнем присутствии. Лишь детская кроватка, как насмешка судьбы, одиноко стояла у стены.
Саша судорожно выдохнул и зарылся пятерней в волосы, обдумывая возможные варианты, куда могли деться его девочки. Возможно, что-то с ребенком, Таня вызвала скорую, и их забрали в больницу… Или ушли в магазин… Или сломалась коляска… Понимал, что все это бред, но не мог просто бездействовать. Нужно было срочно что-то делать, как-то их искать, не могли же они просто испариться?
Выхватив телефон из заднего кармана джинсов, Саша в очередной раз набрал номер Тани, надеясь, что она наконец возьмет трубку и его кошмар закончится. Откуда-то издалека до него донесся рингтон ее телефона. Белов недоуменно обернулся и, убрав трубку от уха, пошел на звук. Спустился и вошел в кухню. Вызываемый аппарат мерно подрагивал на полу, слабо освещая пространство дисплеем.
Саша сбросил звонок, включил свет в помещении и поднял с пола брошенный гаджет. Разблокировав дисплей, пролистал список звонков и смс, но увидел лишь свои. Ничего не понимая, устало опустился на стул и только сейчас заметил лежавшую на столе записку. Душа ушла в пятки, а пульс от выброса адреналина резко зашкалил. Дрожащими руками он взял бумагу и начал читать:
«Я долго думала о нас и нашем будущем и поняла, что в этой глуши его нет. Меня не устраивает то, что у тебя есть, а большего дать ты мне никогда не сможешь. Я больше не могу здесь находиться и не хочу тебя обманывать. Я решила вернуться к мужу, уж он-то обеспечит нас с дочерью всем необходимым. Хотела сказать тебе лично, но потом поняла, что не смогу.
Ты был прав, когда говорил, что ничего не получится. Зря я тебя не послушала. Не ищи меня, все закончилось, и мое мнение не изменится. Оно взвешенное и обдуманное. Я не люблю тебя, это был всего лишь гормональный всплеск или что-то в этом роде. Оглядываясь, вообще не понимаю, что на меня нашло, какое-то помутнение… Я сильно виновата перед тобой, если сможешь прости меня и забудь. Прощай. Таня».
Саша читал письмо, словно свой смертный приговор. С каждым словом часть его души умирала, мучительно корчась в конвульсиях. Выронив листок, не моргая смотрел прямо перед собой и заставлял себя жить. Воздуха катастрофически не хватало, Саша кое-как поднялся на ноги и распахнул окно, впуская в дом пропитанный сыростью воздух. Дышал глубоко и часто, пытаясь завести остановившееся сердце. Но оно не поддавалось, вхолостую гоняло остывшую кровь по организму.
Боль разрывала на куски, он явственно чувствовал, как она ураганом носится внутри, круша все, что встречается на ее пути. Вглядываясь в темноту ночи, Саша всеми силами старался пережить очередную потерю. Скупые слезы прожигали роговицу насквозь, но так и не пролились из глаз, застыв кислотными каплями на ресницах.
Он думал, что предательство Ольги убило его, но только сейчас понял, как ошибался. То, что испытывал, не шло ни в какое сравнение с тем, что было раньше. Таня ударила в стократ больнее, показала, что такое счастье, и безжалостно раздавила его в своей ладони, оставив Саше лишь жалкие крупицы воспоминаний. Его пылкое сердце, зажегшееся для нее, потухло и покрылось толстой коркой льда.
Внезапная злость зародилась где-то в глубине души и стремительно набирала обороты. Сил сопротивляться негативным эмоциям не было, Белов сдался и позволил демонам, жившим внутри, вырваться наружу. Повинуясь их немому приказу, яростно зарычал и принялся крушить все, что попадалось под руку. Разгромив кухню в щепки, без сил рухнул на колени и громко заорал, так что голосовые связки свело болезненной судорогой. Легче не становилось, собрав последние силы в кулаки, смачно шарахнул ими об пол и замер, прикрыв глаза. Выплеснув эмоции, он почувствовал опустошение, но не облегчение. Душевная боль, щедро приправленная горечью несбывшихся надежд, выкручивала наизнанку, от нее хотелось выть и лезть на стену. Но хуже всего было от осознания, что он сам во всем виноват. Ведь знал, что так все получится, и все равно повелся, как пацан. Таня его просто использовала, а он напридумывал себе всякого… любовь… семья… Придурок.
Так некстати нагрянули воспоминания, добавляя мучений в кипящий котел его боли. Таня постоянно что-то скрывала, он чувствовал это, но не хотел настаивать. Терпеливо ждал, пока она сама ему все расскажет, а надо было вытрясти из нее всю правду. Тогда бы и не было напрасных иллюзий и вот этого всего. Еще и кольцо купил, идиот… жениться хотел…
В груди нестерпимо жгло, и ничто не могло остудить это адское пламя. Белов обессиленно прислонился к стене и прикрыл глаза. Невольно вспоминал их историю и понимал, что всего этого больше не будет в его жизни. Но как жить дальше… без нее… Таня стала слишком важной для него, необходимой, зачем он подпустил ее так близко? Зачем позволил стать своим кислородом? Попросила забыть, а как забыть, если он дышать без нее не может?
Неясная жажда проснулась где-то внутри, заставив судорожно сглотнуть. Уже успел забыть о ней, но сейчас эта жажда казалась спасением. Криво ухмыльнувшись, он поднялся на ноги и достал из холодильника бутылку. Открутил крышку и сделал несколько жадных глотков. Огненная жидкость опалила пищевод и с непривычки перехватила дыхание. Шумно выдохнув, Саша вернулся на свое место и снова приложился к горлышку. Что ему еще оставалось? Снова стремительно падал на самое дно, и, видимо, из этого болота ему уже не выбраться. Какой смысл пытаться, если все было ради нее? Саша не хотел больше ничего, лишь сдохнуть. Уснуть и больше никогда не просыпаться. Прикрыв глаза, жадно пил, заливая свое горе, желая впасть в беспамятство и забыть обо всем.
Конец мечтам, конец всему. Хватит сказок. С сегодняшнего дня только суровая реальность. Реальность, в которой совершенно незачем жить. Все вернулось на круги своя. Он снова один. Хотя почему один? Водка - его верный друг и помощник. Уж она-то никогда не предаст и не уйдет к другому. Всегда честна и рада ему. Не задавая вопросов, распахнет радушные объятия, примет его любого и щедро одарит успокоением.
