Гроза покрепче впилась зубами в лисий загривок, резко развернулась и отшвырнула визжащую хищницу в сторону. С пронзительным тявканьем лиса врезалась в ствол дерева и обмякла. Гроза ринулась к ней, намереваясь прикончить, но её остановил истошный лай.
— Отпусти его!
Колючка металась вокруг рычащего комка клыков и шерсти. Лиса сомкнула челюсти на плече Жука, а тот отчаянно вертелся, тщетно пытаясь вырваться. Гроза сразу поняла, почему Колючка держится на расстоянии: противники сцепились так плотно, что она боялась случайно ранить брата.
«Бедная Колючка! Конечно же, она сейчас вспоминает материнские рассказы о том, как во время последнего нападения лис эти подлые хищники похитили и убили маленького Пушка, их с Жуком родного брата! Не удивительно, что она мешкает!»
Бросив оглушённого лиса, Гроза помчалась на выручку молодой собаке. Несчастная Колючка совсем потеряла голову — она то бросалась к сцепившимся врагам, то с горестным воем отбегала прочь.
— Отпусти моего брата! Пожалуйста! — донёсся до Грозы её страдальческий вой.
Гроза зарычала. Она знала, что воспоминания о боли и смерти могут полностью парализовать способность сражаться. Когда в действие вступает инстинкт выживания, всё остальное отступает. Гроза увидела, как Колючка, собрав все силы, снова приподнялась на задних лапах и приготовилась к броску — но через мгновение снова с тоненьким воем отпрянула назад.
«Она боится. Боится за брата и за себя. И правильно делает!»
Колючка с самого детства слышала истории о страшном предательстве Беллы, которая натравила лис на стаю полуволка. Наверное, сейчас перед ней ожили самые страшные страхи детства. «Кстати о Белле, — сухо подумала Гроза. — Где она? Они с Дротиком одни из лучших бойцов стаи, сейчас их место здесь, а не в гнёздышке под корнями платана! Да, и где Ветерок? Куда она запропастилась?»
Впрочем, в данный момент это было неважно. Сейчас нужно было как можно быстрее оторвать лису от обливающегося кровью Жука. Гроза перешла на шаг, потом остановилась, пристально разглядывая вырывающегося Жука и рычащую лису. В следующее мгновение она присела и прыгнула под точно рассчитанным углом. Её челюсти с громким щелчком сомкнулись на задней лапе лисы, серая тварь едва успела взвизгнуть, прежде чем Гроза взметнула её в воздух и отбросила прочь.
Но торжествовать победу не было времени. Краем глаза Гроза увидела, как дрожащая Колючка с плачем бросилась вылизывать своего раненого брата, но ей некогда было задерживаться возле них, нужно было мчаться на помощь Погоне, сражавшейся сразу с двумя лисами. Поляна превратилась в хаос сцепившихся тел, щёлкающих пастей, истошного воя и лая. Во всей этой суматохе Гроза не сразу поняла, что к ним пришло подкрепление, а ход схватки переломился.
На поляне появились новые собаки. Дротик ворвался в центр поляны, одним видом своих страшных клыков обратив в бегство сразу трёх визжащих лис. Белла тоже была здесь, и, судя по её виду, прошлый злополучный союз с лисами лишь ещё сильнее распалил её ярость. Внезапно на краю поляны мелькнул стремительный чёрно-белый вихрь, в котором Гроза не сразу узнала Луну. Видимо, заслышав шум схватки, патрульная собака оставила свой пост и бросилась на выручку стае. У Луны давно был зуб на лис, убивших её маленького сына, поэтому она не могла остаться в стороне.
Лисы отступали, скаля клыки и глухо рыча, но и собаки тоже выдохлись. Тяжело дыша, истекая слюной, враждующие силы выстроились друг перед другом двумя неровными цепями. Недавно мирная поляна теперь была залита кровью и покрыта клочьями вырванной шерсти.
Из лисьей стаи выскочила потрёпанная лиса. Отряхнув клокастую шерсть, она оскалила клыки в злобном рычании.
— Мерзкие злобные собаки, — прошипела она. — Задиры! Дикари!
— Грязная лиса называет нас дикарями? — проворчала Луна сквозь стиснутые зубы. — Как смешно.
Ещё одна лиса прохрипела, тяжело дыша после схватки:
— Видно, собаки возомнили себя хозяевами леса?
— Да уж, — оскалился вожак стаи. — Вся дичь — собакам, всё зверье — собакам. Собаки правят, собаки творят, что им вздумается. Они думают, что могут убивать щенков, и никто не посмеет цапнуть их в ответ!
— А мы цапнем! — прорычала ещё одна лиса из толпы. — Да-да, ещё как цапнем!
— Где это видано, чтобы щенков убивали для забавы? — продолжал вожак, гневно раздувая ноздри. Его грязная всклокоченная шерсть стояла дыбом, глаза метали жёлтые молнии. — Нет, мы вам не позволим! Мы заставим вас дорого заплатить за это преступление!
Цепь собак всколыхнулась и распалась, пропуская Альфу. Собака-бегунья шествовала гордо и с изяществом, удивительным для её отяжелевшей фигуры. Остановившись перед своей стаей, она гневно посмотрела в обезумевшие от ярости глаза лиса.
— Мы впервые слышим о ваших мёртвых щенках, — спокойно заговорила Альфа. — Зато мы помним о щенке, которого убили вы. — С этими словами она кивнула на Луну, которая глухо зарычала.
— В нашем лагере остался собачий запах, да! — протявкал лисий вожак. — Откуда он взялся, объясни! Можешь? Не можешь! Запах появился перед тем, как пропал щенок! Его убили! Вы убили! Собаки убили! Да! Да!
— Нет, — с угрозой прорычала Альфа. — Собаки этого не делали!
Лис визгливо завыл от бешенства.
— Да! Да-да-да! Тело нашего щенка здесь, совсем рядом! Почти что в лагере собак! Собаки убили! Собаки-убийцы!
Альфа угрожающе шагнула к нему, приблизила свою узкую морду к лисьей пасти.
— Уходи, — негромко прорычала она. — Убирайся прочь и забери с собой свою стаю. Уходи и не вздумай возвращаться.
Луна вышла из строя и остановилась рядом с Альфой.
— Делай, как тебе велела Альфа, — прорычала она с тихой угрозой в голосе. — Собаки не убивают щенков. Собаки не жестоки и не кровожадны. Собаки не такие, как лисы.
Гроза нервно облизнула клыки. «Я не могу ничего сказать! Только не здесь и не сейчас. Но ты ошибаешься, Луна. Среди нас есть именно такая собака — жестокая, коварная и кровожадная, хуже лисы».
Несколько мучительно долгих мгновений Гроза опасалась, что кровавая схватка возобновится с новой силой. Она знала, что Луна до сих пор оплакивает маленького Пушка, а смерть Пороха ещё сильнее обострила её свирепую решимость во что бы то ни стало защитить оставшихся в живых своих детей. — Жука и Колючку. Её ненависть к лисам была так сильна, что Луна могла не выдержать и вцепиться в глотку вожаку.
— Вы лжёте, — прорычал вожак. — Лжёте и убиваете. Ненавистные злые собаки!
Но Луна лишь презрительно тявкнула в ответ.
— Мы не убиваем щенков, — повторила она. — Но это не значит, что мы не можем убить наглых взрослых лис, если они осмелятся напасть на нас.
Вожак смолчал, с ненавистью глядя на собак. Потом он взмахнул своим пушистым хвостом и презрительно повернулся к стае задом. Обернувшись через плечо, он прорычал:
