— Мне сегодня снилось, что я — дракон, — задумчиво проговорила она через минуту. Они стояли, обнявшись, и, прижавшись к его груди щекой, Лера слышала гулкие удары его сердца. Но вот оно вдруг остановилось, а в следующее мгновение заколотилось, как сумасшедшее.
— Правда? — вопреки этому голос Ракеша был спокоен, даже сух. — И что ты делала?
— Летала, — счастливо вздохнула Лера, прижимаясь к нему сильнее. — Летала над горами, возносясь вверх, к солнцу…
— Наверное, это был прекрасный сон, — тихо сказал Ракеш, приподнимая её лицо за подбородок и пристально глядя прямо в глаза. Сейчас его взгляд отличался от привычного Лере, он был требовательным, глубоким, густым даже, если можно было бы так сказать про обычный взгляд. По телу побежали колкие мурашки, как бывает, когда отсидишь ногу или руку. Лера поёжилась и хотела было отойти, но голос Аджитта заставил замереть на месте.
— Я вижу, что могу не беспокоиться за досуг моей Игрушки. Времени скучать у неё точно нет.
— Аджитт. — Ракеш медленно отнял руку и отступил в сторону. Казалось, его совершенно не смущал тот факт, что брат застал их в таком положении.
— Давно пришёл? — небрежно поинтересовался Аджитт, подходя ближе и опираясь о стол.
— Минут пять назад, — небрежно пожал плечами Ракеш. — А вот ты опоздал.
— Лийа задержала. — Аджитт поморщился, как от зубной боли. — Столько вопросов, предложений, требований — голова идёт кругом!
— Надо чаще отдыхать. — Ракеш весело хмыкнул. Аджитт приподнял бровь и обвёл Леру красноречивым взглядом: — Я и так часто отдыхаю, уж поверь мне.
Ракеш улыбнулся ещё шире, бросая быстрый взгляд в окно, но Лера успела заметить, как в них мелькнуло что-то, очень похожее на злость. Только соперничества между братьями ей не хватало! Как бы прожить эти три недели без происшествий, а потом бежать отсюда, куда глаза глядят!
Тринадцатая глава
Аджитт влетел в кабинет, стремительно его пересёк и, не удержавшись, хлопнул ладонью по столу. Ракеш, вошедший следом, осторожно прикрыл за собой дверь и подошёл ближе, скрестив руки на груди.
— Всё так плохо? — спокойно поинтересовался он.
— Ужасно, — мрачно откликнулся Аджитт. Подняв на брата тяжёлый взгляд, он поцедил сквозь зубы: — Эта сука возомнила себе, что уже является здесь хозяйкой. Всё утро рассказывала, какие изменения хочет внести в работу холдинга. Изменения в работу моего холдинга, мать твою!
Телефон полетел в стену и разбился, осыпавшись на пол. Ракеш удивлённо присвистнул и сел в кресло, закидывая ногу на ногу. Он давно привык к подобным вспышкам ярости и теперь просто пережидал, когда брат успокоится.
— Я говорил, я давно говорил, что не собираюсь жениться на ней! — прорычал Аджитт, обвиняюще тыча пальцем в воздух. — Какого хрена? Когда Чёрные женятся на Красных, ничего хорошего не получается. И об этом знают все. Все, мать твою! Но нет, отцу отчего-то втемяшилось в голову обязательно объединить кланы, и что теперь? Отца нет, а я должен расхлёбывать это дерьмо!
Ракеш склонил голову и сложил пальцы домиком, готовясь выдержать продолжительную тираду. Сегодня, видимо, Аджитта действительно допекли, раньше он так бурно не реагировал на проявление собственнических чувств у будущей жены. Лийа славилась крутым нравом. Не похожая на других женщин-драконов, она категорически отказывалась мириться с привычным укладом вещей, не собиралась просто родить мужу наследника и отойти в сторону. Она хотела быть рядом, поддерживать и помогать, а ещё лучше — иметь не меньшую власть, чем он. Нет, Лийа из клана Красных драконов совершенно не собиралась быть безвольной тенью при могущественном муже. Она шла к власти всю жизнь и не собиралась выпускать её из рук.
Но разве Аджитт, привыкший к всеобщему и безоговорочному подчинению, согласился бы терпеть подобное? Конечно же, нет. Родители умерли сто десять лет назад — драконья оспа, редкая в их мире, но неизлечимая. И Аджитт, как старший, взял управление и холдингом, и делами Клана на себя. Поначалу его воспринимали, как мальчишку, юного и неопытного, и ему приходилось раз за разом доказывать, что достоин, что может нести на себе этот груз. Родной дядя, Самэнн, много раз предлагал помощь, но Аджитт гордо отказывался, в конце концов заставив себя уважать всех, кто поначалу в нём сомневался. Но отказаться жениться на девушке, которую выбрали родители ещё когда она была малышкой, он не мог. Во-первых, это могло вызвать закономерное недовольство у главы Красных, что неминуемо привело бы к волнениям в городе, а может, и во всём мире. А во-вторых, Аджитт слишком чтил выбор родителей и даже представить себе не мог, что имеет право поступить так, как захочет сам.
— Дерьмо, — повторил он с чувством, но Ракеш понял, что гроза стихает. — Ты же понимаешь, что когда мы произнесём клятвы, станет только хуже. Она будет лезть в мою жизнь и пытаться что-то поменять.
— Многие жёны интересуются большим, чем дети и благотворительность, — осторожно заметил Ракеш. — Знаешь, они ведь не безвольные куклы, что бы ты там себе ни надумал.
— Я никогда не считал женщин безвольными куклами! — огрызнулся Аджитт. — Я лишь считал, что моя жена будет моей поддержкой и тылом, а не врагом, от которого надо скрывать свои мысли и прятать документы.
— Думаешь, она начнёт шпионить в пользу Красных? — Ракеш подался вперёд, напряжённо нахмурившись.
— Уверен, — мрачно кивнул Аджитт и потёр переносицу. — Если я откажусь от неё — бунт неминуем. Если я женюсь на ней — кто знает, не найдёшь ли ты меня с перерезанным горлом сразу после рождения наследника?
— Да ладно, — недоверчиво хмыкнул Ракеш, наблюдая, как брат наливает янтарную жидкость в квадратный стакан. — Не рановато ли для крепкого?
— В самый раз, — буркнул Аджитт, махом опрокинув в себя содержимое. Потом он глубоко вздохнул и с сожалением посмотрел на разбитый телефон перед тем, как рухнуть в кресло. — Так что это за воркование голубков я наблюдал утром? — Он покосился на Ракеша, отметив, как у того заалели кончики ушей. Но его голос звучал спокойно и даже отстранённо.
— Она скучает, ей грустно и одиноко. Не ты ли предложил развлекать её по выходным, чтобы никто из соседних Кланов не решился подойти?
— Смотри сам не увлекись, — хмыкнул Аджитт. — Она, конечно, хороша, лучше, чем все, что были до неё. Чувственная, горячая… Но не забывай, что нам со смертными не по пути. И лучше держать их на расстоянии, не давая приблизится к сердцу.
— Ты слишком категоричен. — Ракеш покачал головой. — Я не собираюсь влюбляться в неё, если ты об этом. Да и как ты вообще это представляешь? Она принадлежит тебе, захочешь — я больше и пальцем её не трону.
— Такие жертвы мне ни к чему, — вскинул руки Аджитт и снова потянулся было к бутылке, но передумал. — Я просто предупреждаю: держи себя в руках. Все эти разговоры, сближение, милое щебетание — опасно. Тебе не нужно узнавать её лучше, чем это необходимо. А ей и подавно не стоит строить иллюзий.
