— Твоя родня, ты и объясняйся!
Родня сначала замахнулась своим острым, потом разглядела под туникой братца нашу змейку и взвыла практически хором:
— Тайин!
— Папочка! — всхлипнула девочка и в лучших традициях дешевых мелодрам со слезами повисла на шее у рослого мужчины с копьем. Ну, попыталась. Тот сначала и дернулся было обнять, но опыт и здравомыслие быстро взяли свое, и змейку аккуратно отстранили древком.
— Как… как ты тут оказалась?! — Судя по торопливому шепоту А-Лея, этот мужик вчера лично конвоировал гроб с дочерью до пещеры, так что понять его удивление было несложно.
— Может, это нежить? Или демон. Хули-цзин умеют принимать чужой облик, — раздался молодой голос из толпы.
— Сам дурак! — вдруг прервала рыдания маленькая змея и ловко пнула рослого смазливого парня в голень. Тот ойкнул, схватился за ногу и выдохнул:
— Нет, не подменили… По тому же синяку попала.
— Извините, пожалуйста. — Я решила, что самое время выйти из тени и прояснить ситуацию. — Мы с моими… мы вчера совершенно случайно нашли вашу дочь в плачевном состоянии и не смогли пройти мимо. По счастью, ее проблему решить было легко, и после того, как все закончилось, мы сочли своим долгом вернуть юную госпожу ее семье. Могу ли я надеяться на ответную услугу? Нам пора домой.
— Легко было решить?! — выхватил из моей речи главное самый старший Чоу, суховатый старичок, еще весьма бодрый и быстрый в движениях, весь словно свитый из хорошо просмоленных канатов под белесым подобием бороды.
— Ну да. — Я пыталась держать самое невинное выражение лица. — Когда змеи линяют, они ползут к воде. И… когда у меня был речной уж, отец говорил ставить ему блюдечко с водой при линьке. Это еще в детстве было. А юная госпожа Чоу, видимо, провалилась в древнее подземелье и не смогла оттуда выбраться. Мы лишь помогли ей добраться до озера. А потом до дома…
Говорить в лицо местным старейшинам «вы идиоты, раз сами не додумались и поколениями убивали своих детей» было категорически нежелательно. Лучше притвориться добрыми простаками, которые якобы не поняли, почему девочка была заперта. Мы просто искупали змейку. Ну так, случайно. И тайну вашу тоже случайно узнали, мимоходом. Ну подумаешь, семья змей-оборотней.
— Как ваше имя, юная госпожа? — после долгого-долгого молчания спросил глава семьи Чоу.
— Тан Янли, уважаемый старейшина. — Я вежливо поклонилась. — Видимо, судьбе угодно, чтобы наша кровь обязательно смешалась по воле небес. Моя кузина, дочь достопочтенной сестры моего отца, думаю, уже приняла ухаживания наследника вашего рода.
Мужчины семьи Чоу негромко зашумели за спинами старейшин. Кажется, я вовремя ввернула про будущие родственные связи. Потому что чужих, открывших такой серьезный секрет, логичнее прибить, даже несмотря на благодарность. Ну или запереть покрепче, обеспечив комфортную камеру на территории поместья до конца наших дней. А так… во-первых, мы не проходимцы со стороны, люди с именем. А во-вторых, почти свои, получается. Можно по-родственному сохранить общий секрет.
— Приветствую достопочтенных старейшин и главу дома, — вмешался в наш диалог заклинатель, и я почувствовала, как меня тянут сзади за пояс, причем еще и подергивают, как строптивую лошадку за узду. Кажется, кое-кто таким образом выражает неудовольствие женским самоуправством… патриархал чертов. — Мое имя Тан Юншен. Я муж Тан Янли. Моя супруга занималась сбором ночных трав около Воющих скал, и мы с деверем ее сопровождали. Прошу, не стоит волноваться. Наша семья прекрасно знает о божественных змеях чунлунь, о них часто упоминается в библиотеке пиков Даншан. И мы не испытываем к небесным зверям какой-либо неприязни.
— Небожитель с рабским клеймом! — выкрикнули вдруг откуда-то из задних рядов. — Это… тот самый?
Глава 38
Юншен
— Тот самый? — слегка опешил я. Но тут же понял, что они про распущенные Янли слухи. Потому уже открыл рот, чтобы подтвердить, но…
— Ну тот, которого сладострастная дочь торговца заперла в поместье и насилует.
Янли поперхнулась воздухом, и мне, вместо того чтобы кашлять кровью самому, пришлось хлопать по спине жену.
— Да что за чушь ты говоришь! — Кто-то из присутствующих отвесил крикуну подзатыльник. — Она его просто держит взаперти, как диковинную птицу. Он ей на гуцине играет и стихи пишет. А она холит и лелеет его как… ну… потому что у него же ядро разбито. А без ядра они хрупкие.
— А я слышал, что она его пытает и бьет! — ответил шепотом все тот же мужской голос. — Из ее двора постоянно мужские крики раздаются! А потом… жестоко прелюбодействует! У небожителя ведь рабская печать, он не способен сопротивляться!
Вот это уже откровенная клевета, и теперь уже Янли приложила меня ладонью по спине, чтобы я снова смог нормально дышать. Когда это я кричал?! Да и… обидно, гуй все побери. Сплетни уже ходят, а я вместо нормального прелюбодеяния вторую брачную ночь демоны знают чем занимаюсь.
— Ха, меня бы кто так спрелюбодействовал разочек, чтобы даже на улице слышно было, — пробурчали между тем из задних рядов. Оттуда же вслед за словами моментально прилетел звук подзатыльника и сдавленное «ой». Ну, с этим комментатором я был слегка солидарен.
— А ну, молчать! — рявкнул старейшина, пряча в бороду покрасневшее лицо. — Мы вчера на чьей свадьбе были, олухи?! О чем вы вообще говорите? Как смеете повторять грязные слухи о семье наших… будущих родственников?!
— Уважаемый старейшина, — вернувшая себе нормальный цвет лица Янли ущипнула давившегося смехом брата. Парнишка лишь отмахнулся, а потому получил еще и легкую затрещину, чтобы точно вел себя прилично и перестал веселиться, — я думаю, мы сделали все, что в наших силах. Юная госпожа в безопасности под защитой семьи, и мы можем вас покинуть.
Я лишь утвердительно кивнул, поддерживая слова жены, и склонился в ритуальном жесте почтения. Все наблюдающие кинули на меня странный сочувствующий взгляд.
— Точно на цепи держит, — опять зашептали где-то сзади. Как же часто люди забывают про слух заклинателей. — Даже говорит за него, как хозяйка. Бедняжка.
— А он останется?! — вдруг ожила Тайин, прыгнув назад и вцепившись в А-Лея. Тот сначала испуганно отпрянул, а потом со сложным выражением лица погладил девушку по голове, что-то прошептав.
Старейшина и несколько мужчин — тоже в возрасте — вдруг словно о чем-то резко вспомнили. А потом, переглянувшись между собой, уставились на А-Лея сначала изумленно, потом оценивающе, а потом с каким-то мрачным то ли предвкушением, то ли вообще предупреждением.
— Девочки раньше не выживали. Как поступить? Забрать в род?
— Он наследник, — сказал тот, кого Тайин назвала отцом.
— И они знают о нашей тайне. Если бы не сегодня, то от семьи Фен рано или поздно узнали бы…
