А кроссовки они мне мои оставили! Ы! Круто буду смотреться — в платье и адидасах… А нет, во! Шлепанцы с загнутыми носами. Ну нет.
Короче говоря, с горем пополам облачившись, собрав в кучку то, что не пригодилось, и пару использованных полотенец, я таки выбралась из купальни. Открывая дверь, еще подумала: а куда теперь идти? Для ужина вроде рано, комнату мне так и не показали.
— Госпожа лекарка, прошу следовать за мной! — рявкнуло вдруг у меня над ухом, едва я высунулась в коридор. Чуть пожитки не разроняла!
— Да чтоб тебя! — искренне сказала я здоровенному мужику с попугаем на плече. — Зачем же так орать? Я не глухая. Была.
— Простите, госпожа лекарка! — исправился страж. — Пойдемте, я провожу вас в вашу комнату. Вы сможете немного отдохнуть, а потом служанка отведет вас в обеденный зал.
— Кар-р-р, — подтвердил его слова ярко-оранжевый попка, подняв зеленый хохолок и склонив голову к одному плечу.
— Полиглот, что ли? — улыбнулась ему я. Но тему развить не успела, потому что от купальни до выделенного мне обиталища оказалось подозрительно близко: десять шагов по коридору, лесенка наверх и еще немного налево.
Ну что, комната как комната. Довольно большая, внешняя стена — полукруглая, и в ней окна-бойницы, аж три штуки. Все зарешечены. Слева кровать под балдахином, справа какие-то сундуки и тусклое металлическое зеркало на подставке — похоже на полированный поднос. И коврик посреди помещения.
Мой мешок с маркошкой лежал у порога. Я только подумала, не закусить ли корнеплодом, а то кто его знает, как на королевском приеме все обернется, как обнаружила на столе поднос, накрытый салфеткой. Под ней были фрукты и лепешки с паштетом, рядом — графин с каким-то розовым напитком.
Уже не помню, где прочла мудрость, что перед пафосным пиром разумно наесться. На самом деле просто хотелось есть, и я ням-нямкнула два бутерброда. Потом от голода или вкусности утащила третий. Напиток оказался алкогольным морсом. Слабым, но вторая кружка будет лишней.
А самое главное — то, чего не видела три дня: на кровати под балдахином — нормальная постель с подушками и одеялом. Только тут я поняла: за все эти дни и ночи приключений, как следует не выспалась.
Сейчас поиграем в Штирлица — заведем в голове невидимый будильник на пятнадцать минут. В клинике я так делала не раз. Страховалась будильником, но просыпалась прежде звука. Поиграем…
***
Шур-шур-шур-шур-шур.
Что это? Локс в образе кота царапается в дверь? Или пациенты из моей клиники пришли звать меня обратно? Надо проснуться, пока скулить не начали.
Сколько я проспала, так и не поняла. Проще оказалось со звуками — они раздавались не из-за двери, а из мешка с маркошкой. Когда я встала, шуршание прекратилось.
Выяснить, кто там шаробобится в моих припасах, я не успела. В дверь постучались.
Глава 18
На пороге стоял знакомый дяденька Попугай — так я решила звать местных, пока не запомню имена.
— Его величество изволит пригласить вас на ужин, — сказал он густым басом, спасибо, хоть не крикнул, как в прошлый раз.
«У вас всегда заводятся полтергейстики в багаже гостей?» — хотела спросить я. Но шуршание из мешка казалось таким мирным, к тому же так конспиративно замерло, что я решила сохранить его в тайне.
— Мне необходима минута, — ответила я гостю, отходя к зеркалу. Попугаюшка дал мне пять минут, но при этом остался стоять в дверях — проверить мешок возможности так и не выпало. Ну что, я быстренько причесалась перед полированным подносом, одернула платье и сказала:
— Все, я готова.
Интересно, как они выглядят в морфированном состоянии? Можно было бы сделать селфи с гигантским попугаем. Если бы мобила не разрядилась давным давно.
Вот такая игривая мысль пришла в голову. Лида, радость моя, не надо расслабляться. Пусть нам предложили купальню премиум-класса, а потом апартаменты того же уровня и впереди званый ужин, пока все тревожно. Какая-то внешняя пакость на границах, да и внутри феодального социума обычно живут не няшно и мяшно. Не говоря уже о том, что все эти ванны и перины махнула бы не глядя на билет до дома, пусть и эконом-класса.
Не надо об этом! Лучше посмеюсь над тем, что говорю о себе во множественном числе. Своего ита у меня пока еще нет.
***
Пиршественный зал делился на два яруса — верхняя часть на несколько элитных посадочных мест и большущий стол внизу.
Не успела я определиться с отношением к такой узаконенной дискриминации, как Попугай громко произнес:
— Целительница — появленка из мира белой скорлупы, почетная гостья его величества!
И широким жестом указал мне, куда следовать. В вип-зону. Ну, так даже лучше. Мне сверху видно все. Но сначала надо рассмотреть окрестности. За верхним, почетным столом три кресла. Королевское, кстати, настолько широкое, будто его величество планирует располнеть вдвое, причем как можно скорее. Или это знак особого уважения — большой птице большой насест?
Я также отметила, что за верхним столом нашлось бы место для еще трех-четырех кресел. Разумно: где король, там обычно и королева, наследник, прочая семья. Только вот за столом никого похожего на жену и детей монарха не наблюдалось. Один сенешаль Гонрад да одно пустое кресло — как выяснилось, для меня.
Картина внизу была интересней. Раньше мне казалось, что местный феодальный мир простой, без изысков. Живут в своих деревнях людозвери, собирают вкусные и полезные плоды, в эту жизнь вторгается тиран из замка со своей дружиной, и всякие бароны-графоны тут излишни.
Однако к ужину пригласили нарядную публику, судя по первому взгляду, самых разных феодальных статусов. Кому-то из гостей, сидевших поближе к королю, позволили явиться семьей: жена плюс юноша или девица. Девиц, по первому наблюдению, было больше. Дальше к двери сидели гости-одиночки, среди них, кстати, заметила немало воинов-орлов.
У многих гостей были с собой их итакари. Я решила их запомнить по итам. Вот, судя по наряду, как минимум граф Лев или, скорее, американский Пум — грива у льва подкачала. Вот серый Медведь чуть попроще видом. Сам мишка, кстати не очень крупный и худощавый, сидел рядом в кресле. Пару раз я сдержала усмешку, разглядев сначала кабана, а неподалеку — барана. Баран, правда, даже отдельно от человека выглядел внушительно: густая блестящая шерсть, мощные белые рога. Захотелось назвать его по-старинному — овном. А его половинка-человек выглядел настоящим барóном — толстый, в парче и с цепью на груди, как будто нарочно сбежал из детской книжки про кота в сапогах.
Всех гостей и их бестий я рассмотреть не успела. Встал Гонрад и поднял кубок.
— Здоровье его королевского величества!
Его поддержали дружными криками из зала. После этого гости приступили к еде. У каждой тарелки лежала не очень удобная двузубая вилка, но основная масса присутствующих обходилась руками. Большинство угощений напоминали тарталетки или профитроли с начинкой из мяса и овощей. Не скажу, что столы ломились, но хватало всем.
