— Расслабься, с вами у меня тоже есть предварительные договоры.
— Ты ведь не сможешь подписать два таких договора… — то ли спросила, то ли резюмировала.
— Смогу, но мне это не нужно. Контракт будет только один. У нас с Романом, кстати, все хорошо. Он что — не держит тебя в курсе?
— Рада, что у вас все хорошо. Когда все это закончится?
— Не терпится избавиться от меня? — в тоне мне послышалась угроза. Кажется, я подошла к опасному краю.
— Арман, это очень важная сделка для нас, ты же знаешь. Мы все на нервах, на пределе, я просто спросила, как долго это еще будет продолжаться.
— Не знаю. Но первый перевод на ваши счета я сделаю завтра. Возможно, это так и останется вне основного договора. Но Роман слезно умолял оплатить работу ваших людей хотя бы за два месяца. Ты знаешь, что он боится бунта?
— Знаю. Роман очень доходчиво объяснил, чем подобное развитие ситуации может обернуться для меня лично.
— Думаю, он не соврал.
— Скажи, Арман. Почему ты так хорошо разбираешься в наших внутренних делах? Я имею в виду, ты — абсолютно легальный западный бизнесмен. У тебя отличное образование — наверняка, закончил какой-нибудь выдающийся университет. Всегда удивляюсь, как спокойно ты реагируешь на некоторые вещи, увидев которые по идее должен бы бежать отсюда.
Мой собеседник на секунду задумался, потом улыбнулся, встал из-за стола и отошел к окну.
— Ах, Милена-Милена, — сказал он, закуривая. — Начинаю понимать, что нашел в тебе Дмитрий. Ты очень наивна. И доверчива. В этом бизнесе, наверное, просто необходимо иметь рядом такого человека.
Он помолчал, глубоко затягиваясь и выдыхая в открытое окно. Не задавала вопросов и вообще склонялась к тому, что это сейчас был вовсе не комплимент.
— Видишь ли, — продолжил уже вполне серьезно. — Моя семья переехала в США из Италии, мне было меньше пяти. И со своими капиталами мой отец привез и специфические связи, которые проросли и упрочились в стране свобод и возможностей. Да, наш бизнес абсолютно легален, но ведь и ваш — официально тоже. Ты все же не очень высокого мнения о моих умственных способностях, если считала, будто я залез в ваш гадюшник с деньгами и без соответствующих связей.
— Мне все понятно.
Настроение стало еще гаже. Я-то считала, что иностранец — другой. А оказывается разница, возможно, не такая уж большая. Видимо, все эмоции отразились на лице. Арман поспешил смягчить момент и подсел ко мне со словами:
— Ну, не надо драматизировать. Мне даже до Романа очень далеко, не говоря уж о Дмитрии.
— Я почти ничего не знаю об их прошлых делах.
— Прошлых? Ты сильно заблуждаешься. Дмитрию не стоило так оберегать тебя. Сейчас было бы проще при столкновении с объективной реальностью.
— Наверное.
Арман все сильнее увлекался, целуя меня в шею, перебирая волосы и оглаживая колени. Я же почти не замечала этого, тщательно обдумывая услышанное. Может быть, мне и показалось, но звучало все так, будто наш гость знает обо мне и Дмитрии гораздо больше, чем должен. Не знаю, в какой момент я бы включилась в процесс сама, но иностранец вдруг остановился и решительно встал.
— Хотел поговорить с тобой, — он оперся на противоположный диван, по всей видимости пытаясь привести мысли в порядок. Потом пошарил в разбросанных на столе документах и выудил оттуда конверт.
— Вот. Здесь банковская карта и все документы к ней, — находку протянул мне.
— Не понимаю, — автоматически взяла, но продолжила держать на вытянутой руке.
— Мне стало известно, что своих денег у тебя нет. Тебе ведь даже заработную плату не платят. Хотя это более чем странно, как по мне. Не хочу, чтобы Роман имел на тебя влияние через финансы. Твое полное обеспечение — теперь моя забота.
— С чего бы? — положила конверт на стол перед собой.
— Мне так хочется.
Только пожала плечами. Если ему так хочется, то пусть так и будет. Мы ведь все делаем так, как хочется ему. Запоздало подумала, что, наверное, стоило поблагодарить, но язык как-то не повернулся.
— И еще кое-что, — очевидно, что сейчас пойдут условия моего финансирования. — Я, как и ты, не в восторге от вмешательства Романа в наши взаимоотношения. Я попытался понять и принять, почему ты повела себя так, как повела, а не иначе. Но и от тебя хотел бы получить что-то похожее. Надеюсь, ты пересмотришь отношение ко мне и к ситуации в целом, и мы сможем встречаться как два взрослых человека.
«Конечно, я НЕ пересмотрю свое отношение к ситуации и, особенно к тебе, сукин ты сын!» — думаю и улыбаюсь. Вслух же выдаю только:
— Я постараюсь, но мне нужно немного времени.
Заставляю себя забыть об очередной лжи и передергивании фактов, когда Арман увлекает меня в сторону спальни. Подумаю об этом потом, когда буду уверена, что все поверили в мое полное спокойствие и добровольное согласие.
Он снова со мной не церемонится, быстро раздевает и сам освобождается от одежды. Недолго смотрит на то, как я неловко пытаюсь не прикрываться руками.
— Ты очень красивая, — произносит тихо и заходит мне за спину. Так даже лучше, не хочу, чтобы он видел мое лицо.
Мужчина гладит и целует меня, вероятно, ожидая какого-то отклика, но попытаться отключиться от происходящего — это все, на что я способна. Просто позволяю ему делать это со мной. Опять. Арман быстро сворачивает свои бесполезные попытки начать «встречаться как два взрослых человека» прямо сейчас и ускоряется — легонько направляя меня, помогает опуститься на четвереньки на кровать. Сам остается стоять. Резинка, смазка, я хватаю одеяло пальцами — просто немного потерпеть. В этот раз все менее болезненно, поза выбрана более удачная, но вот быстро заканчивать мой любовник похоже не собирается. Он продолжает ласкать меня, добираясь до самых чувствительных мест, и все-таки добивается своего — к финалу мы приходим одновременно.
Когда выхожу из ванной, иностранец спит, лежа на спине. Постель так и осталась нерасправленной, поэтому ничего не мешает мне впервые рассмотреть мужчину внимательно. Он действительно очень красив — четкие линии развитых мышц, брутальная растительность на теле, длинные ноги и руки, широкая грудная клетка, которая сейчас мерно вздымается и опадает. Во сне его лицо кажется каким-то беззащитным, он как всегда свежевыбрит и аккуратно подстрижен. Сложно это признавать, но многие женщины мне бы позавидовали. Наверняка, недостатка в желающих попасть в этот номер хотя бы раз, у него нет.
Покинув гостиницу, отправляюсь в банк. Снимаю с подаренной карты наличку, сумму необходимую на месяц перевожу на свою обычную карту, а новую оставляю в ячейке, за которую с нее же и плачу. Обзавестись личным сейфом подальше от Романа я хотела давно.
В голове — пусто, на душе — гадко, и хочется есть. Захожу в ближайшее кафе, заказываю обед и пытаюсь обдумать все, что узнала. Из хороших новостей — только деньги. Чувствую себя проституткой. Хотя если уж совсем честно, заплатил он мне все же не за секс, а за то, чтобы я делала вид, что прихожу к нему по собственному желанию. Как называется подобный вид товарно-денежных отношений, я не знаю.
