Я вскрикнула.
— Вода холодная!
Видела, как он одобрительно кивнул.
— Тебе полезно.
Я стояла, вся сжавшись под холодными струями воды, злобно пыхтя. Да кто он мне, отец, что ли?! Я взрослая, хочу напиваюсь, хочу нет. Какое он имеет право со мной так обращаться?
Казалось, я была невыносимо долгое время в этой камере пыток. Но потихоньку голова прояснялась.
Наконец-то Никита, открыв дверь, выключил воду.
В руках у него было огромное банное полотенце.
— Ну все, все, иди сюда, малышка, — мужчина обернул полотенце вокруг моего тела, с силой начал растирать. Меня трясло так, что зуб на зуб не попадал.
— Скотина... — прошипела я.
Никита только рассмеялся.
Мне хотелось вырваться и разбить его нагло ухмыляющуюся морду. От сильного растирания тело начало гореть и покалывать. Казалось, с меня заживо сдирали кожу.
— Ненавижу...
Прямо над ухом раздался его тихий смех.
— Даже не представляешь, сколько раз я слышал все эти слова.
— Сукин сын!
— Очень часто...
Я не заметила, как движения его рук замедлились, перестали быть такими интенсивными и жесткими. Теперь мужские ладони просто скользили по моему телу, и я вдруг почувствовала, что мне хочется скинуть это проклятое полотенце, прижаться к Никите, и чтобы он просто держал меня так бесконечно долго.
Икнув от холода, я подняла на него затуманенные от выпитого и переполнявших меня чувств глаза.
— Все. Отпусти меня. Я сама.
— Сама что?
— Вытрусь сама и пойду спать.
— Я уже вытер тебя, — его чертова улыбка. Непонятно, издевается он или говорит серьезно. — Спать? Угу.
Он подхватил меня под заднее место и водрузил себе на плечо.
Уже в следующую секунду я была сброшена на постель. Никита вытянул из-под меня полотенце и, набросив на голову, стал вытирать все ещё мокрые волосы.
— Пусти! Кто так делает! Сам будешь расчесывать колтуны, — бормотала я, отбиваясь.
Мужчина только похохатывал.
Не помню, как он оказался в постели рядом со мной. Как и я, обнаженный. Обхватил меня обеими руками, прижал к себе так, как я только что мечтала. Какой горячий! Я всхлипнула, попыталась оттолкнуть его.
— Тише, сладенькая моя, сейчас тебе будет тепло, — он нежно прикоснулся губами к моему виску. — Спи. Утро вечера мудренее.
Уже проваливаясь в мягкий кокон сна, я почувствовала, как Никита укрывает нас одеялом.
Глава 37. НИКИТА
Она заснула, а я ещё долго лежал без сна. Давно так меня никто не злил. Дерзкая своенравная девчонка! Я облизнул укушенную ей губу.
Невольно улыбнулся. Это надо ж так напиться! Но ничего, завтра я ей покажу кузькину мать.
Я чуть подвинулся, ослабил хватку — не хватало ещё задушить Эвелину.
Сейчас она спала, мирно посапывая, и ничем не напоминала ту дикую фурию, которая буквально полчаса назад царапалась, кусалась и кричала в мой адрес грязные ругательства.
Усмехнулся. Какая же дурочка...
Я чувствовал, что где-то внутри поднимаются незнакомые мне доселе чувства. Какое-то щемящее томление, нежность. Почему, отчего? У меня не было такого никогда. Может, со мной что-то не так?
Да ещё эта Лидия. Надо же так не вовремя попасться Вельке на глаза. Хотя, наверное, пора рассказать девчонке кое-какую правду. А то как бы излишние умалчивание не вышло мне боком.
Я провёл рукой по ее нежной коже, погладил округлую попку, чувствуя приближающееся возбуждение. Лежать, обнимая это прекрасное тело, и не позволить себе обладать им сейчас. Веля, Веля, что же ты творишь со мной?!
Приник губами к плечу девушки. Так хотелось продолжить ласки.
* * *
Сначала я услышал какой-то грохот на кухне, потом тихие ругательства. Резко открыв глаза, я посмотрел на место рядом с собой. Эвелина мирно спала, подложив ладошку под щеку.
Черт, кого это принесло с утра пораньше? Скользнул взглядом на дисплей телефона, проверить, который час. Рановато.
Я, натянув на себя боксеры, пулей выскочил из спальни.
— Мама? — по-видимому, у меня в глазах застыл ужас, потому что женщина успокаивающе помахала рукой.
— Прости, сынок, но я не могла не приехать. Думала, что девочка, твоя клиентка, здесь одна...
— Как видишь, нет. Ну?
— Что ну?
— Может, ты уже поедешь?
У нас с ней была договоренность на протяжении многих лет — если мне нужен ее коттедж, то она на это время сюда не приезжает.
Но сейчас мама вдруг подбоченилась.
— С какой стати? Это же всего-навсего твоя клиентка.
— Пока ты витала в облаках, статус поменялся. Теперь она больше не клиентка.
— Да? — мама покачала головой. — Разве я не говорила тебе, чтобы никакого секса в моей спальне?
Приподняв одну бровь, я усмехнулся.
— Вот, мам, честно. Никакого секса и не было. Просто спали. Так что, если хочешь приготовить своему сыну и его девушке завтрак, можешь приступать.
— Ну ты и наглец, Никита, — смешно, но она действительно двинулась к холодильнику. Вот он, материнский инстинкт. — Мне ещё на работе надо появиться.
— Спасибо, мамуль. Ты самая лучшая, — уже выходя из кухни, оглянулся. — Быстренько приму душ и вернусь.
Наскоро помывшись, побрившись и причесавшись, я проскользнул обратно в спальню. Слава богу, моя Ева ещё спала. Не хотелось, чтобы она встречалась с маман сейчас. Ещё не хватало, чтобы та подвергла Эвелину скрупулёзному допросу.
С кухни доносились изумительно аппетитные запахи, и меня тянуло туда. Все-таки хорошо, что я живу отдельно от мамы, а то давно превратился бы в откормленного щекана. Мелькнула мысль о том, что я рад отсутствию кулинарных способностей у Эвелины. Слышал, что мужчины после женитьбы быстро набирают в весе. И тут же одернул себя. Твою ж мать! О чем это я?! Я с Эвелиной-то знаком меньше месяца. Идиот!
— Никита? Ты что-то сказал?
— Да это я сам с собой. Как там наш завтрак?
— Все готово и уже на подносе. Так что бери его и пойдём в беседку. Пусть девочка поспит.
Мы прошли в сад.
Глазунья с помидорами и ветчиной — точно, как я люблю. Мама с нежностью смотрела, как я уплетаю еду.
— О, мам, а ты Эвелине оставила? — встрепенулся я.
Она хмыкнула.
— Ну конечно, сына, — затем испытующе поглядела на меня. — Что-то быстро ты.
