Не сразу я расслышал непрерывную трель звонка. Первой в себя пришла Ксюша и пыталась слезть с моих колен, но, естественно, отпускать я ее не собирался. Но девушка не оставляла своих попыток вырваться. Я среагировал на ее поведение. «Неужели напугал? Знал же, что не стоит спешить!». И только отпустив Ксюшу, услышал звонок в дверь.
«Мама?!», — было первой мыслью.
— Блин, совсем забыл, Эрик с пацанами пришли, — проговорил глухим голосом. Звонили в дверь, пароль от подъезда Эрик знал. Времени привести себя в порядок не оставалось, моя эрекция и не думала спадать. Внешний вид Ксюши ярче слов говорил о том, чем мы занимались, предположу, что и мой видок не лучше.
Зато теперь она не будет сомневаться в том, что я вполне способен ее удовлетворить, — хмыкнул про себя. А ребята взрослые, все поймут правильно. Ксюша уже натянула мастерку, застегнулась и направилась к двери. Не знаю, заметила ли она, но ее соски даже через два слоя одежды сексуально натягивают ткань.
Взяв ходунки, направился в сторону гостиной. Они мне не нужны, но Ксюша об этом узнает чуть позже.
Поздоровавшись, друзья расположились на диване. Ребята пришли не с пустыми руками. С Эриком пожаловали Тоха и Андрей. Приятно, что товарищи периодически заходят проведывать. От скуки и постоянного сидения в четырёх стенах можно сойти с ума, а так хоть какое-то разнообразие в жизни. Мужской коллектив — шутки понятные только нам. Ребята растравляли на столе принесенные гостинцы, соки, коньяк. Интересно, кто его пить собирается?
— Я у Стаса в комнате, если что-то понадобится, зовите, — улыбнувшись парням, Ксюша потянулась за планшетом.
— Красавица, не стоит нас покидать. Оставайтесь девушка, вы нам не помешаешь, — улыбаясь во все тридцать два белоснежных зуба, произнес Тоха. Захотелось эти самые зубы ему выбить. Тоже мне, рыцарь. Нашел время блистать галантностью, демонстрировать свое красноречие.
— Нет, спасибо. Я пока лучше позанимаюсь, а вы ведите мужские беседы, — шутила девушка, улыбаясь этому бабскому угоднику, — я надену наушники, и мои нежные девичьи ушки не услышат ваших скабрезных шуток.
— Позвольте, как можно? Мы неприличных слов и не знаем, — продолжал паясничать Тоха. Я злился, хотел, чтобы Ксюша ушла и этот «товарищ» прекратил на нее пялиться. Скотина, видит же что у нее губы зацелованные, неужели непонятно, что девушка занята! Ксюша, не стала дальше с ним любезничать, удалилась в комнату. Мой взгляд провожал ее. Широкие штаны Стаса не могли спрятать ее плавную походку, сразу вспомнил, как несколько минут назад ее упругие ягодицы прижимались…
Выругался, благо не вслух. Не стоит давать пищу для плоских шуточек. Только удалось взять себя в руки, и на тебе, снова готов заниматься сексом. Вредина даже не догадывалась, как тяжело бороться с собой, когда она рядом. — Импотент, — мысленно усмехнулся, — выдумала же.
— У вас серьёзно, или можно попросить номерок? — обратился ко мне этот камикадзе, кивая в сторону двери, за которой скрылась Ксюша.
— Ты не думай, что я потерял форму, даже в таком состоянии я могу раздробить тебе челюсть, — зло ухмыляясь, не сводил с него взгляда.
— Понял, не дурак, — подняв руки, словно военнопленный фриц, он скорчил жалобно морду, но меня это не очень успокоило. — Вы оба очень неправильные друзья, отхватили себе самых классных девушек, а о нас даже не подумали. Хоть с подругами бы познакомили, может, они тоже ничего.
— Ксюша и Мишель — подруги, о прочих мы даже не слышали, так, что Тоха смирись. — Эрика эта ситуация забавляла, ему нравилось мое ревниво-воинственное настроение. Посмотрел бы я на него, начни кто-нибудь клеиться к Мишель. Он в свое время жаждал моей крови и за меньшее.
— Вот оно что, — присвистнул этот паяц, — у вас тут дружеская династия.
Дальше вечер прошел спокойно, Ксюша к нам так и не вышла, с ребятами мы о многом поговорили. Шутили, смеялись. Андрюхе надо было собираться на работу в ночную смену, и они нас покинули.
— Ну что? — проводив ребят, вернулся в гостиную Рик, прикрывая двери. — Никогда не влюблюсь? — ухмылялся довольно он, словно объелся чего-то приторно-сладкого. Под его весом просел диван. Жаждет узнать подробности, но так, чтобы Ксюша не услышала наш разговор, догадался я.
— И куда делся циник, не верящий в любовь? Где тот циник, посмеивающийся в свое время надо мной? — потирая скулы пальцами, смотрел пристально на меня, словно искал ответы во внешности. Не думаю, что он ждет признания, но выводы продолжает делать, анализируя мое поведение.
— Он умер в больнице, — откидываясь на спинку дивана, проговорил я. — Ты желаешь услышать, что я влюбился? Да, так оно и есть. Сначала просто об этом догадывался, но всячески старался гнать от себя эти мысли, но когда очнулся в реанимации, многое понял, думал только о ней. Отрицать очевидное не стану. Я люблю Ксюшу, и не стыжусь признаться. Сошлемся на том, что я был молод и глуп.
— Да ладно, скажи как есть — нес чушь, и заставлял себя в нее верить.
Я решил промолчать. В то время я не считал это чушью. Я и правда, верил в то, что говорил. Но жизнь тонко указала на неправоту. Я благодарен судьбе, и богу, что меня так изящно ткнули носом.
— Смотри не обидь Ксюшу. Это она с виду такая сильная, но в душе очень ранимая, — строго проговорил Рик. Его слова покоробили, волна гнева поднялась где-то внутри, но постарался этого не показать. Беспокойство друга можно оправдать. Сам он решил меня предупредить или об этом его попросила жена не знаю, но всё же за живое задело предположение о том, что я могу ее хоть как-то обидеть, причинить боль.
— А насчет секса, что скажешь? Будешь продолжать еще петь свою песню? — Даже не видя себя, мог представить какое выражение сейчас у меня на лице — недоумения.
— Ты о чем? — решил все же задать вопрос.
— Забыл? — ухмылялся Эрик, выгибая брови. — Так я напомню. Помнишь, я тебе говорил, что тысячу ночей с другими, не заменит одну ночь с любимой, и тогда ты со мной не согласился, — он смотрел внимательно, ждал моей реакции.
— Эту теорию я еще не опробовал на практике, — его брови вновь поползли вверх, — но могу уже сейчас сказать, что ты был прав. Успокоился теперь? Доволен?
— Кир, что значит, не опробовал на практике? — вопросы он проигнорировал, его удивило, что я до сих пор не тронул Ксюшу. — Ты, что кота за яйца тянешь? Вы уже больше недели в квартире наедине и ты мне заявляешь, что у вас еще ничего не было? Поражаюсь твоей выдержке. Не думал, что такое возможно.
— Я и сам удивлен не меньше твоего. Раньше я сразу тащил в койку, понравившуюся девушку, не о чем не думая. А тут мне хочется сделать все правильно, что ли. Боюсь напугать, боюсь сделать неверный шаг. Короче не уверен я был, что она к этому готова, — непросто говорить о своих чувствах, пусть даже и лучшему другу.
Это раньше мы могли обсуждать девушек, с которыми проводили время. Сейчас все изменилось. Понимаю Эрика, который после знакомства с Мишель не хотел о ней говорить. Я тоже многое не рассказывал, очертил границы, куда даже ему не позволял влезать. Но сейчас совсем другая история, я знал, что он, как никто поймет, ведь сам испытывает схожие чувства.
