И вдруг прямо из центра пылающего вихря ударило могущественное волшебство, накрыло Силану сверкающим потоком. По небу прокатился гром – это дракон взревел от боли. Гигантский зверь забился в конвульсиях и, роняя на землю струи крови, полетел назад к Лунному Семени.
Он вспомнил, в каком гневе был Аномандр Рейк, но как умело при этом сдерживал эмоции, подчинял их себе, словно демона. Как неподвижно держался, каким спокойным, почти сонным голосом произнес то имя.
Колпак.
И каким пламенем тогда вспыхнули его драконьи глаза!
Так началась охота, на которую отважился бы только глупец. Рейк задался целью выловить самого смертоносного чародея в Багровой Гвардии. Спиннок будто снова стоял на высоком балконе Лунного Семени, наблюдая, как половину ночного неба озаряют всполохи магической бури. Вспышка света – а за ней кавалерийский громовой раскат и клубы дыма. Тогда казалось, что мир вот-вот разлетится на куски, а из глубин сознания явилась извращенная злобная мысль. Еще раз…
Когда на поле боя сходятся две могущественные силы, контролировать их невозможно.
Кто же моргнул первым? Колпак? Склонился, отступил, побежал?
Или же Сын Тьмы?
Узнать это Спинноку, скорее всего, было не суждено. Задавать подобные вопросы Аномандру Рейку он не рисковал. Некоторое время спустя тисте анди снова встретились с Колпаком – на сей раз в Даруджистане. Чародей продолжал строить козни, но, к счастью, с ним скоро покончили.
А вот Силана готовит засаду в Гадробийских холмах для яггутского Тирана. Снова раны, снова безудержное колдовство. Полет над выжженной равниной. Пятеро одиночников из числа тисте анди будто стервятники, сопровождающие орла.
Спиннок подозревал, что союз с элейнтом устраивает всех, кроме него. Были же времена, когда Аномандр Рейк вел войну с чистокровными драконами. Те разорвали узы служения К'рулу и попытались забрать всю власть себе. Причина, по которой Рейк решил выступить против элейнтов, как водится, оставалась загадкой. Появление Силаны много позже лишь прибавило тайн.
Так что нет, Спинноку Дюраву совсем не нравился хладнокровный взгляд дракона.
Он добрался до въездной арки Нового дворца, к ней вел мощенный плитами подъем. Стражников у входа не было. В них вообще не было нужды. Навалившись на двустворчатую дверь, Спиннок вошел внутрь, в сводчатый коридор – слишком узкий, по мнению людей. Он заканчивался еще одной аркой, за которой находилась просторная зала под куполом. Лакированный пол из черного дерева выложен двадцатью восемью серебряными спиралями-терондаями, посвященными Матери Тьме. Внутренняя поверхность купола выполнена в виде зеркального отражения. На взгляд Спиннока, такая дань уважения богине, отвернувшейся от собственных детей, была вопиюще неуместной.
О да, мудрецы могут сколько угодно спорить о том, кто все-таки виноват, но отрицать чудовищную глубину раскола никто не станет. Что это – запоздалая попытка залечить древнюю рану? Подобное виделось Спинноку немыслимым. С другой стороны, выложить терондаи – Незримое Солнце в вихре ониксовых языков пламени – приказал лично Аномандр Рейк.
Если у проявления Куральд Галейна в этом мире и было средоточие, то именно здесь. Спиннок, однако, не чувствовал присутствия Пути, не ощущал даже призрачного дуновения силы. Он пересек залу и вышел к витой костяного цвета лестнице. Над ней качался круг света от фонаря.
Двое слуг из расы людей намывали алебастровые ступени. Завидев приближающегося тисте анди, они отпрянули в сторону.
– Осторожно: мокро, – пробормотал один.
– Зачем вы здесь вообще моете? – заметил Спиннок, проходя мимо. – Во дворце от силы обитает пятнадцать душ.
– Это точно, господин, – кивнул слуга.
Тисте анди остановился и оглянулся.
– Тогда зачем? Только не говорите, будто вам кастелян приказал. Не поверю.
– Нет, господин, никто нам не приказывал. Мы, того, просто заскучали.
Усмехнувшись, Спиннок продолжил свой путь наверх. Эти короткоживущие создания не переставали его удивлять.
Дорога к покоям Сына Тьмы пролегала через длинные коридоры, гулкие и пустые, с распахнутыми неохраняемыми дверями. Скромный штат писарей и прочих бумагомарак, подчиненных кастеляну, трудился на главном этаже. Повара, кухарки, прачки, блюстители очагов и зажигатели свечей обитали и работали на нижних этажах. Здесь же, наверху, царили темнота и одиночество.
Своего владыку Спиннок Дюрав нашел в вытянутой зале, обращенной в сторону Черноводья.
Тот стоял лицом к хрустальному окну, занимающему всю стену и выходящему на залив. Длинные белые волосы поблескивали серебром в приглушенном свете, отраженном от множества граней. Драгнипура, однако, при хозяине не было.
Сделав три шага, Спиннок остановился.
– Как игра? – спросил Аномандр Рейк, не оборачиваясь.
– Вы снова выиграли, владыка, хотя пришлось попотеть.
– Врата?
Спиннок невесело усмехнулся.
– Когда ничего больше не остается…
Аномандр Рейк кивнул – или просто опустил голову, потому что его внимание привлекло что-то у берега: рыбацкая лодка или гребень какой-нибудь грандиозной твари, обитающей в бездонной пучине Черноводья. Впрочем, последовавший за этим вздох сомнений не оставлял.
– Спиннок, мой старый друг, отрадно видеть твое возвращение.
– Благодарю, владыка. Мне тоже было приятно окончить скитания.
– Скитания? Что ж, полагаю, такая точка зрения вполне возможна.
– Вы отправили меня на некий материк, владыка. Чтобы разобраться в мириадах тайн, окутывающих его, потребовалось… изрядно поскитаться.
– Я долго размышлял над подробностями твоего рассказа, Спиннок Дюрав. – Рейк продолжал говорить не оборачиваясь. – Вопрос, по существу, один. Надо ли мне отправиться туда?
Спиннок нахмурился.
– На Ассейл? Владыка, обстановка в тех местах…
– Хорошо, я понял.
Сын Тьмы наконец соизволил неспешно повернуться. Глаза его, казалось, сохранили отблеск хрустального окна, но затем померкли, как старое воспоминание.
– Значит, скоро.
– Владыка, в последний день, за лигу от моря…
– Что?
– Я потерял счет, скольких мне пришлось убить, чтобы добраться до того пустынного берега. Когда я зашел на глубину и приготовился скрыться под волнами, весь залив был багровым от крови. То, что я вообще пережил эти злоключения…
– Неудивительно. Говорю тебе как владыка, – перебил его Аномандр Рейк с легкой усмешкой, которая тут же пропала. – Похоже, я жестоко злоупотребил твоими талантами, друг.
Спиннок не удержался, вскинул голову.
– И потому, значит, меня отправляют на покой повелевать деревянными и каменными армиями на залитым элем столе? День за днем, заплывая жиром и теряя амбиции?
