Однако Келлог никогда не участвовал в своих исследованиях больше полутора лет, ему было интереснее создать и запустить идею в работу. В итоге он привлек к работе двух своих докторантов из Флориды и в 1965 году почетно ушел на пенсию, уволившись из НИИ. Он и Луэлла провели большую часть своих оставшихся дней вместе, путешествуя по миру. Оба умерли как счастливые влюбленные почти в один день, летом 1972 года, оставив после себя ценнейшие знания и эксперименты, на реализацию которых решился бы не каждый ученый.
Литература:
Benjamin Ludy T. Jr., Bruce Darryl. From bottle-fed chimp to bottlenose dolphin: a contemporary appraisal of Winthrop Kellogg. — The Psychological Record, 1982. — V. 32 (4). — 461–482 pp.
Kellogg W.N. An eclectic view of some theories of learning. — Psychological Review, 1938. — V. 4. — 165–184 pp.
Kellogg W.N. Humanizing the ape. — Psychological Review, 1931. — V. 38(2). — 160 p.
Kellogg W.N., Kellogg L.A. Comparative Tests on a Human and a Chimpanzee Infant of Approximately the Same Age. — (16-mm. silent film) — University Park, Pa.: Psychological Cinema Register, 1932.
Kellogg W.N., Kellogg L.A. The ape and the child. — New York: Hafner, 1933.
Без смеха о щекотке
Годы проведения эксперимента: 1933
Место проведения: США
Руководитель: Кларэнс Леуба (1899–1985 гг.)
Кларенс Джеймс Леуба был психологом и преподавал в Антиохийском колледже в Йеллоу-Спрингс, штат Огайо. Его отец Джеймс Генри Леуба, также был американским психологом, наиболее известным как ученый, внесший колоссальный вклад в психологию религии. Но нас интересует то, что сделал его сын Кларенс.
Практически всю свою карьеру Кларенс посвятил работе в Антиохийском колледже, на должности заведующего кафедры психологии (1930–1962 гг.). В Антиохии он был пионером в студенческом консультировании и новых методах обучения. Чувствуя, что метод лекций был недостаточно глубоким, он создал небольшие дискуссионные группы под руководством студентов, за которыми мог следить непосредственно профессор, находившийся рядом, чтобы предложить помощь или совет, не будучи навязчивым. Он был автором многочисленных статей, глав в чужих и своих собственных книгах, а также активным участником многочисленных профессиональных организаций.
Но его основной вклад в психологию заключался в том, что он акцентировал внимание на интеграции многих аспектов этой области, которые имели место в его собственной жизни и которые, по его мнению, слишком часто не поддаются описанию теоретических источников. Как истинный практический психолог, как человек, которого интересует то, что происходит в повседневности, Кларенс использовал все ресурсы, которая предоставила ему его судьба. Даже собственного сына.
В 1933 году он задался вопросом, является ли смех, вызванный щекоткой, врожденной реакцией человека на данный раздражитель или мы просто учимся этому, глядя на других. Казалось бы, ничего странного и ужасающего. И такое предположение действительно имеет место. Если не считать того, что Кларенс недолго искал испытуемых, а провел исследование, не выходя из дома. В интересах науки Леуба для начала запретил любое щекотание в своем доме. Щекотка только во время эксперимента. Более того доктор категорически запретил своей жене смеяться, когда она трогала младенца, дабы сын не слышал звук смеха и случайно не связал его с щекоткой.
Немного пугающе выглядели сами моменты тестирования и экспериментального вмешательства. Чтобы избежать малейшего влияния своего выражения лица на возможную реакцию младенца, Леуба надевал огромную картонную маску с узкими прорезями для глаз и осторожно щекотал ребенка в разных местах, начиная с подмышек. Представить такое довольно жутко, но Кларенс действительно заботился о чистоте исследования. Сама щекотка тоже контролировалась экспериментом. Сначала ученый щекотал слегка, потом энергичнее. Сначала под мышкой, затем по ребрам, затем за подбородком, шеей, коленями и ступнями.
Удивительно, но младенец все равно начинал смеяться. Однако, по словам Леуба, полученные результаты нельзя было считать достоверными из-за супруги доктора, которая позднее призналась, что однажды забыла про установленные в доме правила. По ее словам, все шло хорошо до конца апреля 1933 года. Но во время купания сына ее что-то рассмешило и, стоя на коленях рядом с ванночкой она случайно засмеялась так сильно, что стала подпрыгивать. По другим данным, жена Кларенса однажды забылась во время эксперимента и рассмеялась, слыша хихиканье малыша. Ученый решил, что даже одного события, включающего демонстрацию смеха в ответ на щекотку, будет достаточно, чтобы реакция закрепилась. Но это не беда! Ведь у психолога было два ребенка.
Вскоре после этого провала, терпеливая и явно очень любящая своего мужа супруга забеременела и родила дочь. На этот раз была проведена та же экспериментальная процедура, и, по-видимому, тенденции миссис Леубы к внеплановому увеселению детей сдерживались в течение семи месяцев. В конце концов, Кларенс получил те же результаты — его дочь начала спонтанно смеяться, когда ее щекотали несмотря на то, что ей такого не показали. Она продолжала демонстрировать обычную реакцию, принятую в обществе.
На самом деле экспериментальные пробы с картонными масками были не единственными во время эксперимента, а профессор Леуба стал весьма опытным щекотателем детей. Он нашел лучший способ заставить своих детей смеяться — щекотать их по ребрам и под мышками, не предупреждая их об этом заранее. Элемент неожиданности был важен для получения максимального реакционного ответа. Он заметил, что его дети стали контролировать интенсивность щекотки, держа его за палец, но затем требовали повторения игры.
Чарльз Дарвин теоретизировал связь между щекоткой и социальными отношениями, утверждая, что щекотка вызывает смех через ожидание удовольствия. Если незнакомец щекочет ребенка без каких-либо предварительных условий и застает его врасплох, вероятным результатом будет не смех, а отрешенность и неудовольствие. Дарвин также заметил, что для того, чтобы щекотка была эффективной, вы не должны заранее знать точную точку стимуляции, и объяснил, что именно поэтому некоторые люди не могут щекотать себя. Дарвин объяснил, почему мы смеемся, когда нас пощекотали, сказав: «Иногда кажется, что воображение щекочет нелепая идея, и это так называемое щекотание разума очень странное, оно аналогично тому, что происходит с телом. Явно рефлекторное действие, и аналогичным образом это ощущение определяется мелкими гладкими мышцами, которые служат для того, чтобы поднять отдельные волосы на теле».
Щекотка определяется многими детскими психологами как неотъемлемая связь между родителями и детьми. В концепции «родитель-ребенок» щекотка устанавливает в раннем возрасте удовольствие, связанное с прикосновением родителя, когда у него развивается доверительная связь. Родители могут дотронуться до ребенка и оказать неприятное воздействие, в таком случае в дальнейшем ребенок учится предотвращать вред от опасности. Эти щекотливые отношения продолжаются в течение всего детства и часто в ранние и средние подростковые годы.
