Сам Филипп Зимбардо заявил летом 1996 года на симпозиуме в Торонто: «В течение нескольких лет я проводил исследования по вандализму и дегуманизации, которые иллюстрировали легкость, с которой обычные люди могли быть вовлечены в антиобщественные действия, ставя их в ситуации, когда они чувствовали себя безнаказанными, понимали анонимность процесса или могли позволить себе вести себя с другими не по-человечески, воспринимать их как врагов или объекты для издевательств».
Подготовка к эксперименту
С помощью объявления в газете были найдены участники мужского пола. Им сказали, что они будут участвовать в двухнедельном моделировании тюремной жизни. Многие специалисты называют это ошибкой исследовательской группы — ведь участники заранее знали, что их ждет. Но, по правде говоря, им никто не рассказывал об истинных целях эксперимента, описанных выше. Команда исследователей отобрала 24 претендента, результаты теста которых показывали, что они психологически стабильны и здоровы. Тест оказался поверхностным и не выявил психологических особенностей участников, которые проявились позже. Все участники оказались белыми мужчинами (единственное исключение — молодой человек азиатского происхождения) среднего класса.
Группа была специально выбрана, чтобы исключить лиц с криминальным прошлым, с серьезными психологическими нарушениями или медицинскими проблемами. Это тоже неоднократно называется минусом эксперимента, хотя однородность группы, наоборот, позволяет исключить расовые и межклассовые конфликты. Все молодые люди согласились участвовать в эксперименте длительностью от 7 до 14 дней и получали 15 долларов в день (эквивалентно 94 долларам в день на 2018 год). Эксперимент проводился на 35-футовом (10,5 м) участке подвала Джордана Холла (психиатрическое здание Стэнфорда). Там была абсолютно нормальная температура воздуха, не было сырости и плесени.
В «тюрьме» площадь каждой камеры составила 1,8х2,7 метров, в ней располагались только кровати для «заключенных». Фактически учебные и лабораторные помещения были освобождены и превращены в имитацию тюремного здания. Двери обычных кабинетов сняли и поставили решетки, карцером служило помещение для швабр, столовой и прогулочной зоной стал коридор. Отдельно были надстроены стены, чтобы заключенные не могли видеть, что происходит за пределами «тюремной зоны». Охранникам предоставляли зоны отдыха, релаксации и другие удобства. На ночь они могли уезжать домой, переодевались в отдельных кабинетах. На территории эксперимента был кабинет, в котором Зимбардо вместе с группой коллег следил за происходящим с помощью камер наблюдения.
Двенадцати из двадцати четырех участников была назначена роль заключенного (девять участников, плюс три потенциальных замены), в то время как другие двенадцать исполняли роль охранников (также девять плюс три потенциальных заместителя). Молодые люди тянули жребий — бросали монетку. Так определялась их дальнейшая судьба. Зимбардо взял на себя роль начальника, а младший научный сотрудник роль заместителя начальника. Зимбардо разработал эксперимент, чтобы вызвать у участников дезориентацию, деперсонализацию и деиндивидуализацию.
За день до эксперимента исследователи провели ознакомительную сессию для охранников, в ходе которой им было дано указание не наносить физический вред заключенным и не лишать их пищи или питья. В кадрах исследования Зимбардо видно, что он разговаривает с охранниками: «Вы можете создать у заключенных чувство скуки, чувство страха до некоторой степени, представление о произволе, о том, что их жизнь полностью контролируется нами. По плану у вас, у меня и у них не будет частной жизни. Все мы собираемся различными способами лишить их индивидуальности. В общем, максимум, к чему это приведет, это чувство бессилия. В этой ситуации мы обладаем силой, а они — нет».
Исследователи предоставили охранникам деревянные дубинки для установления их статуса, одежду, похожую на одежду настоящего тюремного охранника (рубашка цвета хаки и брюки из местного военного запаса), и солнцезащитные очки с зеркальными линзами для предотвращения контакта глазами между заключенным и охранником. Охранники также помогали экспериментаторам организовывать экспериментальное пространство, развешивать таблички, подготавливать мебель. Зимбардо сделал этот шаг, чтобы участникам-охранникам было проще признать тюрьму «своей». Заключенные же носили неудобные, плохо облегающие халаты, шапочки из чулок для имитации бритой головы и цепочку вокруг лодыжки — она напоминала кандалы. Охранникам было сказано называть заключенных по их назначенным номерам, пришитым на их униформе, а не по имени.
Дни заключения
Заключенные были «арестованы» в своих домах и «обвинены» в вооруженном ограблении. Местное полицейское управление Пало-Альто помогло Зимбардо имитировать задержание и провело полную процедуру ареста заключенных, включая снятие отпечатков пальцев и съемку фотографий. Заключенные были доставлены в фиктивную тюрьму из полицейского участка, где их обыскали в коридоре и дали им новые удостоверения личности. Три маленькие тюремные камеры были оборудованы для содержания трех человек. Короткий коридор для тюремного двора, кладовка для одиночного заключения и большая комната напротив заключенных для охранников и надзирателя. Заключенные должны были оставаться в своих камерах и во дворе весь день и ночь до конца исследования. Таким образом достигалась дезориентация в пространстве — у заключенных не было часов или окон, им не на что было опереться для того, чтобы узнать время и рассчитать, когда пройдут две недели. Охранники работали в командах из трех человек в течение восьмичасовой смены. По условиям охранники не должны были оставаться в здании университета после смены.
Надо отметить, что у охранников наблюдались самые разные реакции на их новые роли. В ходе эксперимента ярко отметился Дэйв Эшерман, по прозвищу «Джон Уайн»,
[17] который был назван журналом Stanford Magazine «самым грубым охранником. Он чувствовал, что его агрессивное поведение помогало экспериментаторам получить то, что они хотели. Он стимулировал других охранников быть жестче и участвовать в «игре» с большим энтузиазмом. Консультантом Зимбардо по некоторым специфическим вопросам проведения тюремного эксперимента стал Карло Прескотт — реальный заключенный афроамериканского происхождения, который провел 17 лет в тюрьме Сан-Квентин за покушение на убийство. Он выступал перед американским Конгрессом по вопросу тюремной реформы и согласился на участие в эксперименте.
Однако Прескотт не гордился своим вкладом в исследование, рассказывая о том, что сожалеет о своем участии и что именно он, а не охранники, придумал все эти методы угнетения, вернее, позаимствовал их из тюрьмы Сан-Квентин, в которой отбывал наказание. Все эти обычные белые ребята из среднего класса, получающие образование, просто не могли придумать подобные вещи. «Такие идеи как мешки, надетые на головы заключенных или заключенные, связанные вместе цепями и привязанные к ведрам, которые использовались вместо туалетов в их камерах, были моим опытом в секции «Испанской тюрьмы» в Сан-Квентине. Этим опытом я покорно поделился с мозгом Стэнфордского тюремного эксперимента за несколько месяцев до начала эксперимента. Абсурдно утверждать, что все эти тщательно проверенные, психологически крепкие «гвардейцы» из среднего класса придумали издевательства самостоятельно. Почему Зимбардо и, по доверенности, Maverick Entertainment выражают ужас по поводу поведения «охранников», ведь они просто делали то, что Зимбардо и другие, включая меня, поощряли их делать с самого начала или, честно говоря, устанавливали в качестве основных правил?» — заявил Прескотт для Stanford Daily в 2005 году.
