Лео разочарованно отхлебнул эля.
– Никогда не ожидал, что Большой Волк окажется трусом.
Это была самая острая колкость, которую он мог придумать, но и она отскочила от ухмылки Стура.
– Может быть, я и трус, Молодой Лев. Но я – тот трус, в котором у тебя есть нужда.
Этого Лео не мог отрицать. Уныло сгорбившись, он принялся смотреть на воинов, которые восторженно ревели оттого, что Савин называла их шлюхами на северном наречии, притворяясь, что не понимает.
Во имя мертвых, тяжкое это дело – дипломатия!
Пасть волка
Савин любила смотреть, как Лео спит.
Согласившись выйти за него замуж, она думала, что ей это быстро наскучит. Что придется проводить время в долгих поездках. Может быть, завести любовника спустя какое-то время. Но у Молодого Льва было множество достоинств, которые не могли не нравиться, – честность, верность, отвага, страсть. Старомодные качества, возможно. Из тех, что встречаются у лучших собак. Но тем не менее она понемногу начинала их ценить. Даже восхищаться ими. Он был достойным человеком во многих отношениях – в тех, которые действительно важны. Настолько, что рядом с ним она сама почти чувствовала себя достойной. И это было очень приятное чувство. Во всяком случае, непривычное.
Он пошевелился во сне, подтянул меховое одеяло к подбородку. Для такого сильного мужчины, такого смелого бойца, он порой вел себя удивительно по-детски. Такой доверчивый, полный оптимизма, тщеславный… Он смотрел на мир как на книжку невероятных историй, и хотя до сих пор мир ему подыгрывал, она сомневалась, что это будет продолжаться вечно. Их матери были правы: они представляли собой удачную пару. Порывистый оптимист и расчетливый циник. Да, Лео не был обременен чрезмерной сообразительностью, однако умный муж ей бы только мешал. Савин была рада, что вышла за него.
Миру нужны герои. Но ему также нужны и люди, которые действительно делают то, что необходимо сделать.
Она встала, расправила юбки, еще раз всмотрелась в искаженное отражение своего лица в старом квадратном зеркале. Потом выскользнула за дверь и, стараясь не разбудить мужа, очень мягко и осторожно прикрыла ее за собой.
В темном коридоре снаружи поджидал тот, кого называли Гринуэем. По всей видимости, у северян на этот счет какое-то правило: чем цветистее имя, тем более самодовольный головорез за ним прячется
[3].
Он плотоядно ухмыльнулся, оглядывая ее с ног до головы.
– Долго не получится.
В луче света, падавшем из узкого окна, блеснуло золото: она вложила ему в ладонь монету.
– В таком случае не будем терять времени.
* * *
Савин услышала звук клинков прежде, чем увидела их. Этот знакомый шелест и звон стали, шарканье ног, сдавленное пыхтение.
Она вышла в небольшой дворик позади замка – круглая, неровно заросшая лужайка, огороженная серыми каменными стенами. Тренировочный манекен в старой кольчуге и помятом шлеме опирался на стойку с мечами и копьями.
Два человека, громоздкие в подбитой соломой одежде, перемещались вдоль края травяной площадки, держа в руках щиты и длинные шесты. Стур стоял между ними с мечом, раздетый до пояса, поджарый и мускулистый; его тело блестело от пота и слегка дымилось на рассветном холодке. Савин подумала, не в ее ли честь устроена эта демонстрация звериной мужественности. Более чем вероятно. В конце концов, кому, как не ей, понимать важность внешнего вида?
Так называемый Большой Волк, зашипев, прыгнул на одного из своих партнеров так внезапно и так яростно, что Савин инстинктивно прикрыла живот ладонью. Ей с трудом удалось не отпрянуть, когда Стур рубанул по щиту, взметнув фонтан щепок, увернулся от шеста и, стремительно поднырнув под него, пихнул напарника плечом к стене так, что тот охнул. Ухватившись за обод его щита, Стур врезал ему коленом в живот и напоследок наградил его ногу победным ударом плоской стороной меча, так что бедолага, взвизгнув, повалился наземь.
Весь этот взрыв направленной жестокости произошел на протяжении буквально нескольких вдохов, так что, когда его второй партнер неуклюже приблизился, король Севера уже отходил, пританцовывая на цыпочках. Из-под завесы темных от пота волос его взгляд устремился к Савин:
– Ну как? Тебе нравится то, что ты видишь?
Итак, он все же говорил на общем наречии. Впрочем, она догадалась еще на пиру, по тому, как он прислушивался, когда она разговаривала с Лео.
– Кому бы не понравилось! – Она заставила себя шагнуть вперед, мимо поверженного воина, который стонал, хватаясь за свою подбитую соломой ногу. – Великий Волк! Внук Бетода, законный король Севера! Величайший воин в Земном Круге – по крайней мере, так говорят, и я вполне могу в это поверить.
– Ты почти так же ловко управляешься с комплиментами, как я с моим мечом.
Стур направил в сторону еще стоящего на ногах противника серию молниеносных выпадов, долбя острием меча в щит стремительно, как дятел, так что тот нервно отступил назад.
– Это всего лишь правда, – возразила Савин.
Самой ей уже давненько не доводилось ступать на фехтовальный круг, однако она знала об искусстве владения мечом достаточно, чтобы увидеть его мастерство. Он был даже лучше, чем Лео. Но вместе с тем и еще более тщеславен. Савин подумала, насколько сможет защитить Стура его кичливая самонадеянность, если Бремер дан Горст возьмется за него всерьез. На такой поединок ей бы очень хотелось посмотреть.
– Не могу сказать, что меня не радует твоя лесть, – сказал Большой Волк, ухмыляясь, – но если ты хочешь, чтобы я дал тебе воинов, тебе придется предложить мне что-нибудь посерьезнее.
– Разумеется. Подарок, достойный короля! Я вот подумала: может быть, тебе подойдет… Уфрис?
Стур застыл, занеся клинок для нового выпада:
– А?
– Это такой город, на побережье. Один из крупнейших на Севере, так мне говорили, хотя, сказать по правде, мне он показался немного… примитивным.
– Что ж, – прошептал Стур, щуря на нее свои ужасные влажные глаза. – Мы здесь больше славимся своими мечами, чем городами.
Он почти не глядя увернулся от взмаха шеста, поймал его свободной рукой, проскользнул мимо щита и врезал обвязанному соломой воину рукоятью меча в лицо. Тот с резким вскриком упал на колени, прижимая руки к окровавленному рту. Стур с презрительной усмешкой поставил сапог ему на грудь и пихнул, опрокинув на спину.
– Не знал, что ты можешь распоряжаться Уфрисом.
– Я могу позволить тебе его захватить. – Савин подошла ближе, небрежно пожимая плечами, словно они говорили о погоде. – В конце концов, что такое Протекторат, который никто не защищает?
– Ничейная территория.
