– Их ждут дисциплинарные взыскания. Значительные штрафы.
– Штрафы? Они пытались меня убить. Они все равно что убили Дарлингтона.
– Мы связались с советом каждого из Домов Покрова, и на Манхэттене пройдет коллоквиум.
Коллоквиум. Со схемой рассадки. Может, с мятным пуншем. Алекс почувствовала, что в ней нарастает неудержимый гнев.
– Скажите мне, что они получат по заслугам.
– Посмотрим, – сказал Сэндоу.
– Посмотрим?
Сэндоу поднял голову. Его взгляд был жестким и горел тем же огнем, который Алекс видела, когда он противостоял исчадью ада ночью в новолуние.
– Думаешь, я не знаю, что им сходит с рук? Думаешь, мне все равно? «Счастье» раздавали, как конфеты. Магии порталов научили чужаков, и один из них воспользовался ею, чтобы напасть на делегата «Леты». И «Манускрипт», и «Свиток и ключ» следовало бы лишить их гробниц.
– Но «Лета» ничего не предпримет? – спросила Доуз.
– Для чего? Уничтожить еще два общества из Древней Восьмерки? – с горечью спросил он. – Мы поддерживаем существование благодаря их финансированию, и речь не об «Аврелиане» и не о «Святом Эльме». Это два сильнейших Дома. Их выпускники невероятно могущественны, и они уже требуют милосердия.
– Я не понимаю, – сказала Алекс. Ей следовало бы оставить эту тему, принять свой накрученный средний бал и радоваться, что осталась в живых. Но она не могла. – Вы не могли не знать, что рано или поздно что-то подобное случится. Тернер прав. Вы заправляете машину. Вы протягиваете им ключи. Зачем оставлять магию, всю эту силу, кучке детей?
Сэндоу еще больше ссутулился в кресле. Огонь его покинул.
– Юность не вечна, Алекс. Выпускникам нужны общества; вся сеть контактов и сторонников зависит от магии, к которой они имеют доступ. Вот почему выпускники возвращаются сюда, вот почему советы поддерживают гробницы.
– Значит, никто ни за что не заплатит, – сказала Алекс. Кроме Тары. Кроме Дарлингтона. Кроме нее и Доуз. Возможно, они и рыцари – достаточно ценные, но которыми по большому счету легко пожертвовать.
Доуз холодно взглянула на декана.
– Вам лучше уйти.
Декан с разбитым видом выехал в коридор.
– Ты была права, – сказала Доуз, когда они остались наедине. – Им всем все сойдет с рук.
В открытую дверь резко постучали.
– Мисс Доуз, за вами приехала сестра, – сказала Джин и показала на Алекс. – А вам надо отдыхать в собственной постели, юная мисс. Я вернусь с креслом-каталкой.
– Ты что, уезжаешь? – Алекс не хотела, чтобы ее вопрос прозвучал так обвиняюще. Доуз спасла ей жизнь. Она может делать все, что хочет. – Не знала, что у тебя есть сестра.
– Она живет в Вестпорте, – сказала Доуз. – Мне просто нужно… – она покачала головой. – Предполагалось, что это исследовательская должность. Это чересчур.
– Это правда, – сказала Алекс.
Если бы ее мать жила за несколько остановок на поезде, а не за несколько тысяч миль отсюда, она была бы не против свернуться на ее диване на недельку, а то и все двенадцать.
Алекс встала с постели.
– Будь осторожна, Доуз. Смотри кучу плохих передач и просто поживи какое-то время нормальной жизнью.
– Останься, – возразила Доуз. – Я хочу вас познакомить.
Алекс заставила себя улыбнуться.
– Навести меня, прежде чем уедешь. Мне нужно немного этого офигительного «перкосета», пока я не вырубилась, и я не хочу дожидаться, когда добрая сестра Джин увезет меня на коляске.
Чтобы Доуз не успела ничего ответить, она, как можно скорее вышла за дверь.
Алекс вернулась к себе в палату, только чтобы забрать свой телефон и отсоединить капельницу. Своей одежды и ботинок она не нашла – очевидно, их забрали в полицию в качестве улик. Скорее всего, она больше их не увидит.
Она знала, что поступает иррационально, но больше не хотела здесь находиться. Она не хотела делать вид, что рассудительно обсуждает события, в которых не было никакого смысла.
Сэндоу мог извиняться сколько угодно. Алекс не чувствовала себя в безопасности. И не могла не задаваться вопросом, почувствует ли себя в безопасности когда-нибудь еще. Мы пастыри. Но кто защитит их от волков? Блейк Кили был мертв, его симпатичный череп проломлен. Но что будет с Кейт Мастерс и «Манускриптом», которые спустили с цепи «Счастье», чтобы сэкономить пару долларов? Как насчет Колина – рьяного, умного, чистого до скрипа Колина – и других членов «Свитка и ключа», которые продали свои тайны преступникам и, возможно, отправили чудовище, которое сожрало Дарлингтона? И как насчет глумы? Ее едва не убил голем в очках, и всем, похоже, было наплевать. На Доуз напали. Декан Сэндоу чуть не истек кровью на ковре в коридоре. Неужели все они не представляют никакой ценности?
Ничто не будет искоренено. Ничто не изменится. Слишком многие могущественные люди нуждаются в магии, которая живет в Нью-Хейвене и о которой заботятся Дома Покрова. Теперь расследование перешло в руки Сэндоу и безликих групп богатых выпускников, которые будут наказывать или прощать по своему усмотрению.
Алекс сняла со спинки стула врачебный халат и направилась к лифтам в своих больничных носках. Она ожидала, что ее остановят, но без проблем прошла мимо сестринского поста. От боли ей хотелось согнуться вдвое и опереться о стену, но она боялась привлечь внимание.
Двери лифта открылись, и из него вышла рыжеволосая женщина в кремовом свитере и узких джинсах. Она походила на Доуз, но Доуз пропущенную через сито и отполированную до блеска. Алекс пропустила ее и вошла в лифт. Как только он закрылся, она присела, пытаясь отдышаться. Плана у нее не было. Она просто не хотела быть здесь. Она не могла болтать ни о чем с сестрой Доуз. Она не могла вести себя так, будто случившееся справедливо или нормально.
Она неверной походкой вышла на холод, прохромала полквартала и вызвала такси по телефону. Было поздно, и улицы были пусты – не считая Жениха. Норс парил в мерцании больничных фонарей. Он выглядел обеспокоенным и двинулся к ней, но Алекс не могла заставить себя об этом волноваться. Он не нашел Тару. Он ни хрена не сделал, чтобы ей помочь.
«Все кончено, – подумала она. – Даже если тебе это не по душе, приятель».
– Неоплаканные, обесчещенные и не отпетые, – огрызнулась она. Норс с уязвленным выражением лица отшатнулся и исчез.
– Как вы сегодня поживаете? – спросил водитель, когда она села на заднее сиденье.
Я полумертвая и разочарованная. А как насчет тебя? Ей хотелось оказаться под защитой охранных заклинаний, но мысль о том, чтобы вернуться в Il Bastone, казалась невыносимой.
– Можете отвезти меня на угол Йорк и Элм? – спросила она. – Там есть переулок. Я покажу.
