— Мы уже сто раз тебе говорили… — начала Этсу.
— Бросили, — перебил я. — Вы вообще не сражались за своего ребенка. Просто подняли ручки и свалили.
— Мы…
И вновь я ее прервал:
— Я помню все, что вы говорили, не надо повторять. Ваши слова не впечатлили меня раньше, не впечатлят и теперь. Я вам не доверяю. Вы — предатели и воры. Плюс твое, — поймал я ее взгляд, — отношение ко мне сейчас. Оно плохое. Как и мое к тебе, собственно, так что я без претензий. Просто веры в таких отношениях почти нет. И откуда мне знать, что в схроне действительно есть артефакты? Достаточно много артефактов, чтобы оправдать мой долг перед Бунъя? Мне нужны гарантии, что все не напрасно. Что вы меня не обманете. Что я получу хоть что-то.
— А какие у нас гарантии, что ты отдашь нам дочь и маску? — спросила Этсу.
— Можем заключить договор, — пожал я плечами.
— Который ты сначала выполнишь, а потом убьешь нас? — усмехнулась она. — Мы все рискуем, но рисковать еще и дочерью я не намерена.
— И что мне мешает забрать Рейку просто так? — спросил я.
— Для этого тебе нужно будет найти ее, — ответила она серьезно. — Твоя гарантия — это маска. Более чем хорошая цена за пару детей для Бунъя.
— Это если он детей попросит, — не согласился я. — А Дайсуке старик умный и цену еще не назначил.
— Мы рискуем гораздо большим, так что не вижу смысла еще и дочь на кон ставить, — заключила она, закладывая ногу на ногу.
Похоже, это тупик. Она уперлась. Может, выдвинуть ультиматум? Но тогда мне будет сложно переиграть все назад. Слово не воробей, как говорится. Но и им деваться некуда.
— Я устал, если честно, — вздохнул я напоказ. — У меня и без вас полно дел, а вы из-за такой мелочи торгуетесь.
— Мы… — начал Рафу, но я поднял руку, останавливая его.
— Половина того, что мы найдем на объекте, сам объект, маска и Рейка. Если вы не готовы заплатить такую цену, значит, пойдем по сложному пути.
— Это уже перебор, — произнес Рафу нахмурившись.
— Я не отдам дочь, — добавила Этсу.
— Ты еще достаточно молод, — заметил я, глядя на Рафу. — Заделаешь еще детей. А ты… — перевел я взгляд на Этсу. — Брала бы пример с Кагами. Она ради мужа решилась на третьего ребенка. Видимо, не так уж ты Рафу и любишь. Так что Рейка — не самое плохое условие.
— Ты хочешь отобрать мою дочь! — рявкнула Этсу. — Какая разница, могу ли я родить еще, это мой ребенок!
— Как и я, — развел я руками. — Но мной ты спокойно пожертвовала. Пожертвуешь и ею.
— Тебя у меня отобрали, — процедила она. — А теперь ты хочешь сделать то же самое. Чем ты лучше Кояма?
— Тем, что я не настаиваю, — ответил я. — Со мной у Рейки хотя бы семья будет, чем ты так недовольна?
— Ну и тварь же ты, — произнесла Этсу.
— Я в курсе, — кивнул я. — Многие малайцы с тобой полностью согласны.
Я не герой и не добряк, это уж точно, но и эта парочка не на стороне добра и света. Хотя злодеями я их тоже назвать не могу. Так что я однозначно хуже. Но я это хотя бы осознаю и готов принять последствия. И уж точно не буду обвинять противника в том, что он плохиш. Просто прибью. А еще надо понимать, что Рафу и Этсу для меня никто, и давление на них не вызывает в моей душе неприятия. Черт, да эти… личности, м-мать, продать меня хотели! И да, я ведь действительно не настаиваю. Если они откажут, просто буду изыскивать другой способ попасть на объект Древних. Если они согласятся с моими условиями, это будет только их выбор. Значит, артефакты для них важнее дочери.
— Нам нужно время все обдумать, — поджал губы Рафу.
— Но…
— Нам. Нужно. Время, — произнес Рафу глядя на Этсу.
— Чтоб вас, мужиков! — ругнулась она.
— Мы свяжемся с тобой, когда придем к какому-либо решению, — объявил Рафу.
— Всегда пожалуйста, — развел я руками. — Времени у меня много. Правда, и дел немало, так что не затягивайте.
И в этот момент в кабинет зашел Суйсэн с подносом. Опоздал чуток, ну да я и без Сакураев перекусить могу.
* * *
— Урод, сволочь, тварь! Как же я его ненавижу, — произнесла Этсу, когда они сели в арендованную машину.
— В каком-то смысле мы сами виноваты, что он вырос таким, — произнес спокойно Рафу, выруливая на общую дорогу.
— Это в каком месте?! — возмутилась Этсу.
— Мы его бросили…
— Хоть ты не начинай, — поморщилась она.
— Мы его бросили, — повторил Рафу. — Не писали, не звонили. Но что хуже, мы и в его воспитании почти не принимали участия. Так что ты теперь от него хочешь? Синдзи волчонок, который привык полагаться только на себя, а мы в его глазах почти враги.
Спорить с мужем Этсу не хотела, да и признавала, что во многом он прав. Правда, только про себя.
— Что делать будем? — спросила она.
— Думать, — ответил Рафу. — Благо он не знает про кольцо.
— Слава богам, что хоть в этом мы впереди, — вздохнула Этсу.
— Впереди мы были бы, если бы успели выкрасть кольцо до того, как оно попадет к принцу, а так… — вздохнул Рафу. — Ты, кстати, точно уверена, что это оно?
— В который раз уже спрашиваешь! — буркнула Этсу. — Ты же знаешь мою память, это точно оно. Времени проверить у меня было полно.
Это да. На память Этсу никогда не жаловалась, особенно хорошо у нее получалось запоминать рисунки «ключей прошлого». А уж в ходе стольких встреч с сыном кольцо она успела рассмотреть очень хорошо.
— То есть все, что нам надо, в шаговой доступности, — подытожил Рафу. — Осталось пойти и разграбить Хранилище.
— Ага, в шаговой, — хмыкнула с сожалением Этсу. — Что делать будем?
— Пока не знаю, — ответил Рафу, глянув в боковое зеркало. — Но он как минимум прав насчет обнародования информации по Хранилищу. Такого мы допустить не можем. Значит, придется договариваться.
— Может, вместо Рейки предложить что-нибудь другое? — спросила Этсу. — У нас полно артефактов.
— Это надо было сразу делать, — поморщился он, — а не загонять его в угол твоими «нет, нет, и еще раз нет». Говорил же тебе: он Аматэру, нельзя с ним, как с обычным человеком. Вот зачем ты постоянно лезла со своими комментариями? Мы же договорились, что я буду вести разговор.
— Извини, — буркнула она. — Просто этот гаденыш меня постоянно бесит.
— Это твой сын, — назидательным тоном заметил Рафу.
— Только вот он таковым себя не считает, — ответила Этсу.
— А ты ему даже шанса не даешь считать иначе, — все больше раздражался Рафу.
— Ты же видел его отношение к нам, — смягчила она тон. — Мы для него чужие, и ничего это не изменит.
