– Кажется, ты обещала узнать мой голос из тысячи, – криво усмехнулся он. – Не узнала.
Мир менялся; все вокруг становилось серым, фигуры превращались в серые тени с яркими цветными контурами, время остановилось, стало тягучим и ватным.
Наёмники накинулись на Ивана и Фатиа все разом. Внезапно Арвиль высоко подпрыгнул, расставил руки, вокруг которых уже клубился белый ветер крыльев.
– Ася! – я обернулась. С другой стороны на меня бежал гном с зажатым в руке Фурбулентусом. Над ухом тихо заплакал мальчик, все крепче обнимающий мою шею.
В руках Сергия блеснул ярко-жёлтый шар, пахнуло жасмином. «Магия», – поняла я. Потом подпрыгнула, оттолкнувшись от земли так высоко, как смогла. Внизу шёл бой, я развернулась вокруг своей оси, в руке загорелся Фурбулентус.
– Какого черта?! – с испугом заголосил внизу гном, глядя на горящий в моих руках меч.
Запах жасмина стал практически невыносимым, спину обожгло, вокруг все замелькало. Боль в спине. Мальчик на руках. Не задело, не плачет, молодец!
Краски и звуки вернулись. Вокруг громыхал трехэтажный мат, звенели мечи. На помощь к нам из казарм подоспели настоящие стражи.
Вокруг меня сама собой образовалась оболочка энергетического щита, по нему маленькими змейками пробегали голубые энергетические лучики.
– Нормально? – обратилась я малышу. Тот кивнул. – Тебя как зовут? – вдруг спросила я.
– Прохор, – прошептал мальчишка.
– У тебя не данийское имя, моего отца тоже звали Прохор.
– Сергий! – я услышала Ванин голос и осторожно повернула голову. На его руке сочился кровью порез, глаза лихорадочно блестели в жажде боя. – Ты только и способен, чтобы ударить в спину девушке?
– Ненавижу! – прошипел Сергий и выпустил в Ванину сторону длинный голубой луч. Петушков в ответ лишь выставил вперёд руку. Удар пришёлся на невидимую стену, по воздуху, как по воде разошлись круги. Лицо Сергия исказила болезненная гримаса, когда Иван незаметно послал ответный удар. Словно деревянный болванчик Сергий рухнул на землю не в силах пошевелиться.
Ваня подошёл к нему и ткнул носком сапога:
– Что, книжный червь, не знал, какие тузы припрятаны в рукаве боевого мага?
Я сидела на коленях, гладила по волосам мальчика, пытаясь успокоить его сдавленные рыдания, и следила за тем, как стража скрутила гнома, как Ненэлия сбросил всадника и, вскочив на коня, спешно покидал площадь.
А в небе парили два Властителя, они слетались, ударялись крыльями, и снова расходились. Вокруг них клубился ветер, на их лицах чернели страшные глаза. Потом внезапно Арвиль рванул в высь и вдруг застыл, широко расставив крылья и опустив голову, от его тела засочилось бледно-жёлтое сияние. Оно становилось все ярче и ярче, пока не затмило солнце и не ослепило меня. Чёрная пелена застила глаза, и я неловко упала на камни площади.
Глава 15
Триумфальный побег
В душной комнате пахло ладаном и воском. С трудом я приоткрыла веки и через туман застилающий глаза увидела лишь тонкие мерцающие огоньки свечей. Я попыталась пошевелиться, но неподатливое тело меня не слушалось. Усталость навалилась с утроенной силой. «Завтра, встану завтра», – через щемящую боль в голове подумала я, снова проваливаясь в сон…
Свежий воздух охладил горячие щеки, я облизнула пересохшие губы и открыла глаза. Надо мной высилось ясное голубое небо. Рядом раздавались голоса, чей-то громкий протяжный плач резанул слух. Ложе оказалось узким ящиком, жёстким и неудобным, все тело затекло, а ноги сводило. Я пошевелилась, голоса смолкли. Я несказанно удивилась, выглянула из-за высокой деревянной стенки ящика и упёрлась взглядом в перекошенное заплаканное лицо Марфы.
«Интересно, что она здесь делает?» – скользнула ленивая мысль. Я осторожно приподнялась на локтях и остолбенела от увиденного. Это оказался не ящик, а гроб, новенький дубовый гроб! Я испуганно огляделась. Вокруг строго и угрюмо стелилось кладбище, где мы когда-то колдовали с Ваней. Ровные ряды могил с каменными фигурами вместо надгробных плит при дневном свете выглядели ещё более устрашающими.
Где-то закаркала ворона, я повернула голову и уставилась в скорбное лицо Арвиля Фатиа, рядом стоял Советник Леонид с отвисшей челюстью, судорожно зажавший в руке какую-то смятую бумажку.
– Что здесь происходит? – прохрипела я, пересохшие губы треснули.
Общее остолбенение сменилось паникой. Окружающие бухнули заправским визгом, Марфа мягко осела на траву, Арвиль и Леонид схватились друг за друга и шарахнулись в сторону подальше от меня. Остальные, вопя, словно увидели ожившего призрака, спешно покидали скорбное место.
Тут я все поняла!
– Вы меня хороните? – заорала я и, схватившись за деревянные стенки ящика, попыталась подняться.
– Живой мертвец! – завизжал Ванин голос. Я повернулась всем корпусом и увидела тычущего в меня пальцем белого, словно простыня, приятеля.
– Петушков, – рыкнула я, – я поживее тебя буду!
Ваня, тут же последовав тёткиному примеру, мешком рухнул на чью-то могилу.
Арвиль, догадавшись, что я жива и здорова, кинулся к гробу.
– Асенька! Девочка моя!
Я бросила на него гневный взгляд:
– Да, как ты мог! Вы меня всей артелью едва живую не похоронили! Какому идиоту это в голову пришло?
Раздался деликатный кашель.
– Мне, – я уставилась на сконфуженного Магистра Леонида, красного как варёный рак. От кого, от кого, а от него такой глупости никак не ожидала.
– Мы тебя попытались лечить, раны затянулись, но ты не приходила в себя, а потом перестала дышать, – сбивчиво пояснил он, нервное комкая и без того растерзанную бумажку.
– Я перестала дышать?! – завопила я, тыча себе в грудь. – А что я, по-вашему, сейчас делаю? Я не могу поверить! – я упала на бархатную подушку и сразу вскочила.
– Немедленно, слышите, немедленно вытащите меня отсюда!
В порыве раскаянья Фатиа схватил меня на руки, поскользнулся и уронил обратно. От удара гроб, стоящий на четырех подпорах, пошатнулся. Ещё мгновение, и я оказалась в трехаршинной яме в деревянном ящике. Сверху посыпалась земля, внизу было холодно и страшно.
– Идиоты! – заорала я, едва сдерживая слезы и заходясь сухим кашлем. От отчаянья я сняла с ноги белый тапочек и со всей силы метнула на поверхность. Раздался чей-то сдавленный стон, от злой радости я стянула второй и тоже запустила вверх. Он подлетел, а потом вернулся, словно бумеранг, хлопнув меня по лбу. Я рухнула обратно в гроб и заскулила от обиды и боли. Сверху свесилась Марфина голова с опухшими от слез глазами.
– Деточка, ты как там?
– Как, как? – завизжала я, брызжа слюной. – Как в могиле! Вытащите меня отсюда!
