– Я давно гадала, для чего сделана чаша и почему заброшена. Ни Эл, ни кто другой из его воинства ни разу не дали внятного ответа. Теперь мы знаем, что тут обитала наша мать, о которой мы не знаем ничего, кроме имени.
– Так уверяет червь, – сказал мужчина. – Однако сейчас я смотрю в окна Дворца и вижу Эла и его ангелов, наших всегдашних наставников и помощников. Мне не хочется думать, будто они так много от нас скрывали.
– Эл сам сказал, что оградил нас стеной, дабы уберечь от заразы Беты и Альфы, – напомнила женщина.
– Да, – промолвил мужчина, помолчав. – Теперь я вспомнил.
– Заразы, которой не затронуты лишь мы одни, – сказала женщина. – И поэтому Эл ставит нас выше других душ.
– Да, – согласился мужчина. – Из любви к нам и нашей чистоте Эл оберегает нас от сведений, которые низвели бы нас до уровня пришедших на Землю в Первую эпоху.
– Я придумала, как мы можем это проверить, – сказала женщина.
Позже Эл вновь пришел в Сад с Паладином Эла и Летописицей Эла. И вновь все сели у чаши. Эл спросил, чем были заняты их мысли с прошлого разговора.
Мужчина ответил, что их глубоко взволновали оброненные Элом слова о Древних временах, и спросил, можно ли им с женщиной услышать еще что-нибудь о деяниях и лицах Первой эпохи.
– Я не помню, чтобы так это называл, – заметил Эл.
– Не называл, – подтвердила Летописица Эла, быстро двигая руками по табличке.
– Впрочем, неважно. Название удачное.
– Как тебе угодно будет именовать эпоху бета-богов? – сказал мужчина.
– И время Альфа, к слову, тоже, – добавила женщина.
– Если называть время бета-богов Первой эпохой, то время Альфа будет своего рода Нулевой эпохой, о которой лучше не говорить вовсе, – промолвил Эл. – А о Первой эпохе я не склонен говорить больше упомянутого в прошлый раз. Я уже объяснил, дети мои, что вас нужно оберегать от таких влияний. Иначе не будет никакого проку в том, что вас создали и так старательно воспитывали.
– Как пожелаешь, Эл, – ответил мужчина. – Наш создатель наделил нас любопытством, и ты сам нас раньше хвалил, когда мы его проявляли.
– Да, это полезное качество, без которого ваш интеллект не мог бы развиваться.
– Тогда, возможно, ты простишь нам любопытство к тому, как мы произошли.
– Прощу. Но удовлетворять не стану. Полностью удовлетворить ваше любопытство значило бы обессмыслить все труды по вашему созданию.
– Что ж, хорошо, – ответил мужчина.
– Ничто из Нулевой и Первой эпох не пригодится вам в этой, Второй эпохе, – продолжал Эл.
– Как скажешь, Эл, – ответила женщина.
– А вот что вам пригодится, так это имена, – проговорил Эл. – Вы придумали, как хотите зваться?
Прежде чем мужчина успел открыть рот, женщина сказала:
– Да. Он хочет зваться Адамом, а мне нравится имя Ева.
Долго молчал Эл. Затем обратился к Паладину Эла, и они какое-то время без единого слова совещались через ауры. Когда они закончили, Паладин Эла вскочил на скамью, расправил крылья и понесся к высокой сторожевой башне, где обитал вместе с другими меченосными ангелами и откуда они обозревали Землю и небеса.
– Как вы узнали эти имена, Адам и Ева? – спросил Эл, и, хотя его лицо и голос оставались безмятежными, аура вспыхнула яростным бурлением цветов.
Адам собирался ответить, но Ева взяла его за руку и ответила сама:
– Они пришли мне во сне. По крайней мере, так я думаю, потому что сегодня утром проснулась и, глядь, – они были у меня в голове.
– Их не присоветовала вам или не назвала какая-нибудь другая душа? – спросил Эл.
Над ним с парапета сторожевой башни зазвучали трубы, в окнах вспыхивал свет обнажаемых мечей.
– Мы живем в Саду, – напомнила Ева.
– Возможно, эти имена – а должен вам сказать, это очень старые имена из Нулевой эпохи – дремали в вашей памяти как пережитки тех, кто вас сотворил. Случайные воспоминания, переданные вам в миг творения и разбуженные моими словами. Коли так, это прискорбно, но ничего не исправить.
Эл продолжал:
– Либо, возможно, кто-то из моих ангелов упомянул Адама и Еву, а вы случайно услышали, не исключено, что даже во сне. Коли так, большой беды не случилось, а я велю своему воинству впредь лучше следить за своими словами.
Эл добавил:
– Но есть и третья возможность, и она чрезвычайно меня тревожит – что это некая уловка Старых – бета-богов, царивших на Земле в Первую эпоху. Я изгнал их давным-давно, однако они постоянно норовят вернуться.
За спиной Эла тысячи ангелов, потрясая слепящими мечами, взмывали со сторожевой башни и разлетались по четырем ветрам.
– Ангелы мои бдят неусыпно, и могущество их огромно. Однако Старый хитер и, возможно, разнюхал неведомые мне лазейки. Если увидите в Саду незнакомую душу, особенно в облике крылатого создания, темного и увечного, поднимите тревогу.
– Мы никого такого не видели, – сказала Ева.
– Ты меня успокоила, – ответил Эл. – Сейчас мне нужно на военный совет, который Паладин Эла собирает в сторожевой башне.
И Эл взмыл в воздух, словно торопливое рассветное солнце.
– Червь, что ты знаешь о Старом? – спросил Адам в следующий раз, как им случилось обнаружить гостя в яблоке.
Это произошло на следующий день. Дворец бурлил. Эскадрильи ангелов по-прежнему бороздили небо над Садом, на стенах, лицом наружу, стояли дозорные с мечами.
– Я не скрываю, что стар, старше Эла, – ответил червь. – И я такой не один. Эл сказал, как он должен выглядеть?
– Как огромный ангел, только изуродованный и померкший.
– Я буду держать глаза открытыми, – пообещал червь.
– Как получилось, что ни Эл, ни его бдительное воинство о тебе не ведают? – спросила Ева.
– Я маленький.
– Они умеют видеть маленькое и скрытое, – сказал Адам.
– Их способности велики, но не безграничны.
– То есть ты какой-то хитростью отводишь им глаза, – догадался Адам.
– Я отправляюсь куда хочу и когда хочу, – кротко произнес червь. – Я не считаю своим долгом извещать Эла о моих делах и спрашивать его разрешения. Это не его Сад, а Весны.
– Расскажи нам про Весну, – попросила Ева. – Мне хочется знать ее историю, даже если, как я догадываюсь, история эта печальна.
– Не так уж она и печальна, – ответил червь. – Весна создала всю новую жизнь в Первую эпоху. До того как она обрела силы, живое на Земле существовало, но не могло производить себе подобных. И все это были растения. Не было букашек, птиц и зверей. Весна научила яблоню цвести и давать семена, несущие в себе будущую жизнь. Вместе с тогдашним богом Делатором она создала творения, способные двигаться: первых пчел, затем птиц, а после и четвероногих зверей. Все они обладали способностью производить себе подобных: одни растили семена, другие откладывали яйца, третьи совокуплялись, мужская особь с женской, соединяя те органы, что дают наибольшее удовольствие. И наконец она принялась вынашивать свой главный труд: тебя, Адам, и тебя, Ева.
