– Мне страшно, – сказал он. – Я боюсь идти к людям. А вдруг они убьют меня и моих икабят?
– Ни в коем случае! – горячо воскликнула девочка, отпуская его лапу и нежно обнимая ладонями его громадную морду, густо заросшую шерстью, похожей на зелёные водоросли. – Клянусь тебе, Икабог! Мы будем тебя защищать. Твоё грожение будет самым лучшим и важным в истории. Наконец икабоги вернутся на родину и будут жить в Корникопии вместе с людьми!
Глава 58
Нетти Гопкинс
Когда Дейзи рассказала друзьям свой план, Берти отказался участвовать.
– Что, защищать монстра? Ещё чего! – возмутился он. – Я поклялся уничтожить его, Дейзи. Икабог убил моего отца!
– Он не убивал его, Берти! – прошептала Дейзи. – Он вообще никого не убивал. Прошу тебя, послушай, что он расскажет!
В этот вечер в пещере четверо друзей впервые без страха подошли к Икабогу и расселись вокруг него, чтобы узнать о той туманной ночи, когда он оказался лицом к лицу с человеком.
– У него под носом росли длинные, золотые волосы, – сказал Икабог, показывая на свою верхнюю губу.
– Усы, – подсказала Дейзи.
– Он был с мечом из ярких искр.
– Меч, украшенный бриллиантами, – снова подсказала Дейзи. – Похоже, это был сам король.
– А кто-нибудь ещё там был? – спросил Берти.
– Больше никого, – сказал Икабог. – Я испугался и спрятался за большим камнем. Люди убивали моих предков. Я боюсь людей.
– А как же тогда погиб мой отец?! – воскликнул Берти.
– Твой Ика – тот человек, которого убило большое ружьё? – спросил Икабог.
– Убило ружьё? – побледнев, прошептал Берти. – Откуда тебе это известно, если ты убежал и спрятался?
– Я выглянул из-за камня, – сказал монстр. – Икабоги хорошо видят в тумане. Я испугался и хотел посмотреть, зачем люди пришли на болота. Потом один человек выстрелил в другого.
– Это был Фляпун, Берти! – не выдержал Родерик, который давно хотел рассказать всё Берти, но боялся. – Я слышал, как однажды отец рассказывал маме, что своим повышением по службе обязан лорду Фляпуну, выстрелившему из своего мушкетона. Прости, Берти! Я был тогда совсем маленьким и толком не понимал, что произошло. А потом у меня не хватало духа рассказать тебе…
Несколько долгих минут Берти сидел опустив голову. Ему припомнилась та ужасная ночь в Голубом зале, где отец лежал, покрытый государственным флагом, а рыдающая мать целовала его холодную руку. Он не забыл и то, как лорд Слюньмор запретил поднять флаг, а лорд Фляпун жевал пирожное и, уверяя, что отец всегда ему нравился, обсыпал их с мамой крошками.
Берти нащупал рукой отцовский орден, который всегда носил на груди, поближе к сердцу, и, повернувшись к Дейзи, тихо сказал:
– Я с вами!
Приближалась весна, план Дейзи не мог ждать ни дня. Вот-вот на смурландских болотах должны были появиться гвардейцы. Четверо друзей и Икабог начали действовать.
Во-первых, они собрали огромные деревянные подносы из-под съеденных сыров, пирожных и колбас, и Дейзи нацарапала на них лозунги и призывы. Потом Икабог помог друзьям вытащить из трясины повозку, на которую погрузили остатки продуктов и корзины с грибами, собранными расторопной Мартой, – чтобы было чем кормить Икабога во время путешествия на юг.
Ранним утром на третий день они отправились в путь. Всё было продумано до мелочей. Икабог тащил повозку с мёрзлыми продуктами и грибами. Впереди Икабога шли Берти и Родерик. Каждый нёс в руке деревянный поднос. На подносе Берти было написано: ИКАБОГ НЕ ОПАСЕН! А у Родерика: СЛЮНЬМОР ВАМ ВРАЛ! Дейзи уселась Икабогу на плечо, держа поднос с надписью: ИКАБОГ ПИТАЕТСЯ ТОЛЬКО ГРИБАМИ! Марта ехала в повозке с продуктами и грибами, а в руках держала поднос и громадную охапку подснежников, которые являлись одной из самых важных деталей плана Дейзи. На подносе Марты красовалась надпись: ДА ЗДРАВСТВУЕТ ИКАБОГ! ДОЛОЙ ЛОРДА СЛЮНЬМОРА!
Они проделали длинный путь, но только в полдень наконец встретили двух оборванных жителей с жутко тощей овцой. Ими оказались не кто иные, как исхудалые и голодные служанка Нетти Гопкинс и её муж, те самые, что сдали своих двойняшек в заведение Ма Хрюч. Они бродили по стране в поисках хоть какой-нибудь работы, но её нигде не нашлось. Где-то им попалась заблудившаяся овца, но её шерсть оказалась такой грубой, что совершенно не годилась на продажу.
Когда бедняки увидели Икабога, мистер Гопкинс оторопел и рухнул на колени, а Нетти застыла на месте, словно соляной столп. А когда повозка подъехала поближе и супруги разглядели подростков с плакатами, они подумали, что сошли с ума.
Предвидя, что люди будут встречать их именно так, Дейзи крикнула:
– Это не сон! Это действительно Икабог, и он добрый и безобидный! Он никогда ни на кого не нападал!
– Ика никогда никого не убил, – поправил её Икабог. – Ика добрый и безобидный.
– Ну да, Ика, я так и хотела сказать, – кивнула Дейзи, помахав рукой Гопкинсам. – Ика даже спас нас от смерти!
Осторожно нагнувшись, так чтобы Дейзи не свалилась у него с плеча, Икабог протянул огромную лапу и ласково погладил тощую овцу. Животное ничуть не испугалось и даже приветливо заблеяло – а значит, не боялось – и продолжало щипать скудную травку.
– Вот видите, она знает, что Ика неопасный! Пойдёмте с нами! Садитесь к нам в повозку!
Хотя Гопкинсы ещё явно боялись ужасного с виду монстра, но до того оголодали и устали, что всё-таки решились влезть в повозку и устроились рядом с Мартой. Овцу они посадили тут же.
И вот уже шесть человек и повозка, запряжённая Икабогом, не спеша двигались в сторону Вин-о-Града.
Глава 59
Возвращение в Вин-о-Град
К вечеру вдали показались стены Вин-о-Града. Компания сделала небольшой привал на холме, и друзья окинули взглядом город. Марта дала Икабогу в лапы охапку подснежников. Потом друзья взялись за руки и дружно поклялись, что всегда будут любить и защищать Икабога, даже если их встретят с оружием. Потом снова подняли свои плакаты, повозка двинулась дальше.
Стражники у городских ворот ещё издалека увидели шагающего к ним Икабога и взяли мушкеты на изготовку. Но Дейзи встала на плече Икабога и замахала солдатам руками. Берти и Родерик повыше подняли плакаты. Солдаты опустили мушкеты и со страхом смотрели на медленно приближающегося монстра.
– Икабог никого не убивал! – крикнула Дейзи.
– Вас обманывали! – поддержал её Берти.
