Последствия же «первой мировой» оказались настолько глубоки и долгосрочны, что отголоски этой грозы, разразившейся над континентом, слышны доселе.
Отдельно отметим, что наши заметки не являются целокупной и полной историей Столетней войны: мы хотим остановиться лишь на отдельных, самых ярких эпизодах данного исторического события — финальной драмы Средневековья, открывшей ворота Новому времени…
Политическая обстановка
Для понимания дальнейшего хода событий необходимо дать скучную справку о предыстории этого конфликта.
Традиционными границами англо-французской войны, которую принято называть Столетней, считаются 1337–1453 годы. Разумеется, в течение данного времени военные действия не велись беспрерывно. Помимо того, что любой военный конфликт Средневековья был цикличен, опираясь на времена года (в распутицу и, отчасти, зимой не воюют), во время Столетней войны было еще несколько долгосрочных перемирий. Но давайте обо всем по порядку.
Указанные выше хронологические рамки — это, скорее, приблизительные границы затянувшегося военно-политического противостояния между двумя западноевропейскими монархиями. Однако истоки этой разрушительной войны намного глубже, и искать их следует в событиях XI и XII столетий.
Франция начала оформляться как централизованное королевство к концу X века. Тогда еще рано было говорить о территориальном или политическом единстве страны, тем не менее во главе уже стоял монарх из первой французской королевской династии Капетингов.
Наиболее крупные феодалы — герцоги и графы — вели себя по отношению к ранним королям из Капетингов весьма независимо. Понятие государственной границы и вовсе отсутствовало, а древнее право сильного зачастую решало самые серьезные государственные и политические вопросы.
Опираясь на право сильного, нормандский герцог Вильгельм и задумал попахивающее безумной авантюрой предприятие, высадившись в 1066 году на южноанглийском побережье. Несмотря на немногочисленность своего воинства, он с удивительной легкостью одержал череду побед над разрозненными англосаксонскими королевствами, за что и получил свое историческое прозвище — Завоеватель.
Таким образом, нормандский герцог стал королем Англии, сохранив при этом старинные владения на континенте. Это и положило начало растянувшимся на несколько столетий попыткам Нормандской династии английских королей и их преемников создать и удержать под своей властью единое государство от Британских островов до северной Франции, пользуясь политической слабостью Капетингов.
Для начала Нормандский дом захватил графства Мен и Анжу, а в 1154 году праправнук Вильгельма по материнской линии Генрих II стал королем Англии, основав династию Плантагенетов. Но еще до того, как Генрих занял престол, он женился на Алиенор Аквитанской, многократно здесь упомянутой. К этому времени, как мы помним, Алиенор уже успела побывать супругой французского короля Людовика VII Капетинга.
Генрих II Плантагенет и Филипп II Август принимают крест перед Третьим крестовым походом. Миниатюра ок. 1332–1350 гг.
Брак принес Генриху приданое в виде богатейших владений — Аквитании и Пуату. Разумеется, такое положение вещей накалило и без того не самые дружественные отношения между английским и французским престолами. В начале XIII века король Филипп-Август отвоевал у наследника Генриха II Иоанна Безземельного значительную часть владений. Под власть французской короны возвратились Нормандия, Мен, Анжу и Турень. Аквитания осталась под властью английских Плантагенетов. Это герцогство было причиной непрекращающейся вражды и взаимной подозрительности чежду Англией и Францией.
С годами тихий конфликт правящих домов стал перерастать в неизбежное столкновение государственных интересов Англии и Франции, вылившееся в Столетнюю войну. Войны прошлого, феодальные конфликты между сеньорами, крайне редко принимали масштаб крупных операций, затрагивающих обширные территории, и велись сообразно рыцарским правилам — единственным исключением были крестовые походы, как война между цивилизациями: врагом являлись сарацины-мусульмане, а любой христианин автоматически становился союзником. Не было особой разницы между французом, баварцем или поляком, все они оставались представителями единой католической общности — как было многократно сказано, идентификация по принципу «свой — чужой» происходила по религиозному признаку.
Вокруг враждующих сторон начали собираться лагеря союзников, как правило более слабых и бедных государств. К французской короне все больше тянулась соседняя с Англией Шотландия, которая не без оснований опасалась быть поглощенной королевством Плантагенетов. На союз с Англией стали рассчитывать богатые фландрские города. Хотя граф Фландрии считался вассалом французского короля, горожане этого мощного центра сукноделия и ремесел надеялись сохранить фактическую независимость; разумеется, с военно-политической поддержкой со стороны англичан. К тому же из Англии ввозилась необходимая для ткацкого производства шерсть. В XIII столетии, впрочем, как и во все времена, важнейшую роль играла экономика, а вместе с ней и деньги, получаемые Фландрией от обширной торговли сукном.
Все более очевидным становился факт, что в текущих условиях сохранение герцогства Аквитанского под английской властью и соперничество обеих сторон в богатой Фландрии могут разрешиться только вооруженным путем.
Локальные конфликты следовали один за другим. В 1215 году Франция воспользовалась вспыхнувшим в Англии недовольством политикой Иоанна Безземельного и отправила в Англию армию под руководством французского принца Людовика, легкомысленно приглашенного мятежными баронами на английский престол. Операция не увенчалась успехом, и французские войска были выдворены за пределы острова два года спустя.
В 1295 году Франция заключила с Шотландией антианглийский военно-политический договор. Страны-соперницы начали искать союзников на Пиренейском полуострове, где английская монархия обрела поддержку в крошечной, но стратегически важной Наварре, а французская добилась союза с Кастилией.
Политическая обстановка в Западной Европе была накалена до предела, на повестку дня было поставлено неизбежное крупное столкновение между Францией и Англией. Английские короли не собирались отказываться от французских земель, французам же необходимо было расширить королевство и укрепить границы, а без присоединения сильно урезанной за несколько столетий территории герцогства Аквитанского («английской Гаскони») Капетинги не могли чувствовать себя хозяевами в собственном королевстве.
Толчком к началу серьезной войны, которая впоследствии обрела глобальные масштабы, стала сложившаяся династическая ситуация, и здесь мы вновь вынуждены вспомнить о великой герцогине Аквитанской.
Зловещее наследие Алиенор
Королевские семьи Плантагенетов и Капетингов были связаны теснейшими родственными узами, что в определенных обстоятельствах могло позволить той или иной стороне претендовать на престол соседей.
