Принц Джон Гонт, герцог Ланкастер, обедает с королем Португалии Жуаном I Великим, своим будущим зятем.
Можно было бы сказать, что повторился предшествовавший битве при Креси «марш к Парижу»: Ланкастер отправился на Вернон и Руан, повторив сомнительные подвиги Черного Принца в Лангедоке, сиречь не пытался захватить крепости, а просто разорял округу. Иоанн Добрый со своей армией бросился на перехват неприятеля, однако и здесь его постигла неудача: за французским войском тащился внушительный обоз, тогда как англичане действовали налегке. Навязать им сражение не получалось. Наконец, в июле случился форменный конфуз — в районе городка Л’Эгль в Нижней Нормандии армии встретились, французы построились к бою, король Иоанн послал к Ланкастеру герольдов, чтобы в соответствии с рыцарскими традициями вызвать противника на битву, но…
Но за ночь Ланкастер приказал своим отрядам рассеяться, оставив в качестве прикрытия две сотни кавалеристов, которые, выполнив задачу по отвлечению французского войска, также без особых затруднений скрылись. Преследовать англичан никто не стал — да и как это было возможно?! Тяжеловооруженное рыцарское войско при всем желании не способно гоняться за несколькими отрядами налетчиков, не обремененных поклажей и обозными телегами.
Иоанн Добрый плюнул — какая наглость, не ответить на вызов! — и совершил очередную фатальную ошибку: повел армию на осаду крепости Бретей, напрочь позабыв, что в Гиени находится ставка Эдуарда Черного Принца, который отнюдь не бездействовал, умело расставляя силки…
Жан Фруассар меланхолично сообщает нам о масштабной, но совершенно бесполезной осаде Бретея:
«.. Люди установили и воздвигли большие орудия, каковые днем и ночью метали снаряды на крыши башен, нанося немалый ущерб. И велел король Франции великому множеству плотников выстроить штурмовую башню в три яруса высотой, каковую бы возили на колесах туда, куда требовалось. На каждый ярус вполне могло войти две сотни человек и всем пособить. И была она снабжена бойницами и обтянута кожей, дабы выдержать сильный обстрел. Иные называли ее „котом“, другие же — осадным устройством.
…В то время как ее сколачивали и ладили, окрестным крестьянам было велено принести и доставить дерево в великом множестве, и свалить его во рвы, и засыпать сверху соломой и накрыть тканью, дабы подвезти оное орудие на четырех колесах к стенам ради сражения с теми, кто пребывал за оными. И так добрый месяц заполняли рвы в том месте, где желали приступить к штурму и применить „кота“».
Пока происходила вся эта неописуемая красота с могучими осадными башнями, фашинами и перестрелками, Черный Принц, выяснив, что французское войско накрепко застряло под Бретеем, со своими отрядами выступил из Бордо на Перигор, Лимузен и Берри. Ланкастер в свою очередь пошел на соединение с братом — точка встречи была назначена в районе города Тур. Иоанн Добрый с ослиным упрямством продолжал осаду, и крепость все-таки сдалась при условии сохранения жизни ее защитникам. Можно было праздновать победу. Обе английские армии в это время уже находились в долине Луары, только на разных берегах реки. Король Франции бросился им вслед, рассчитывая наконец-то дать генеральное сражение.
Иоанн искал битвы, и он ее получил.
Крах при Пуатье
Самое любопытное в этой истории состоит в том, что Черный Принц, хорошо осведомленный о численности французской армии, существенно превосходившей его силы, решил предложить мирные переговоры, отослав к Иоанну посредников во главе с папским легатом, кардиналом Перигорским. Тем более что французы находились в более выгодном положении — дорога к отступлению на Бордо оказалась перерезанной, войско Черного Принца располагалось на стыке рек Эндр и Вьенна, а Ланкастер доселе не переправился через Луару. Войско Иоанна в это время бодро продвигалось в сторону Пуатье.
Кардинал Перигорский уехал от французского короля ни с чем — самоуверенный Иоанн полагал, что настало время отплатить англичанам за все былые поражения и обиды, а лично Черному Принцу — за прошлогодний разбой в Лангедоке. Долгожданная встреча произошла юго-восточнее города Пуатье, причем принц Эдуард успел, как и во времена Креси, занять господствующие высоты.
В воскресенье 18 сентября 1356 года начинать сражение не решились — во-первых, святой день, во-вторых, кардинал продолжал разъезды между лагерями, пытаясь уговорить августейших особ решить дело миром. Принц Уэльский и впрямь не был уверен в своих силах — около десяти тысяч англичан и союзных им наваррцев против двадцати тысяч французов! Он предложил королю Франции освободить всех пленных, вернуть французам крепости, взятые за время летней кампании, и — грандиозная уступка! — заключить перемирие на длительный срок в семь лет.
Иоанн категорически отказал. Его условие было однозначно: немедленная капитуляция неприятеля. Черный Принц, понимая, что изменить решение ослепленного гордыней француза невозможно, пытался за воскресенье хоть как-то укрепить лагерь кольями и рвами, способными остановить рыцарскую кавалерию.
Французы приняли следующую диспозицию: двумя небольшими конными отрядами планировалось отсечь английских лучников и уничтожить их, после чего пешее войско пойдет вперед на возвышенности. Рыцарство проложит путь армии, прочие дворяне будут драться в пешем строю. Раздавались разумные голоса, в частности от маршала Жана де Клермона, что выбранная тактика слишком опасна, куда проще взять англичан в осаду и дождаться, когда у них кончится невеликий запас продовольствия. Король отверг эту идею с негодованием — ему хотелось добыть победу в сражении.
Черный Принц решил перегруппировать силы и приказал отрядам левого фланга отойти под прикрытие леса. Французская кавалерия атаковала отступавших и моментально попала под залпы лучников, бивших с фланга — сражение толком еще и не началось, как рыцарская конница потеряла строй и смешалась, понеся большие потери. Атака была отбита. Маршал Арнульф д’Одрегем был ранен и попал в плен, маршал Жан де Клермон убит. Тут же король Иоанн совершил новую глупость: пешее войско предприняло наступление по заболоченному берегу речушки Моиссон, к западному флангу противника.
Битва при Пуатье. Миниатюра из Великой хроники Франции, 1415 г.
Началась общая свалка, постепенно превратившаяся в несколько отдельных крупных схваток без всякого единого командования. Иоанн Добрый не понимал, что происходит и куда движется его войско, управление армией было потеряно.
Последовала очередная ошибка бесталанного короля: вспомнив о гибели одиннадцати принцев крови при Креси, Иоанн приказал своим сыновьям, возглавлявшим крупные отряды, отступить — его внезапно осенило, что на поле боя находится вся мужская ветвь фамилии Валуа, и если король вкупе с наследниками будут убиты или пленены, англичане моментально достигнут своей главной цели: короны Франции, из-за которой, собственно, и началась эта война.
