Когда Хлодвиг двинулся на вестготов, Теодорих, может, и хотел помочь соплеменникам, но внезапно появилась другая серьезная проблема. Восточной Римской империи осточертели претензии короля, желавшего пересмотреть соглашение о власти в Италии, и остготского властителя попытались жестко урезонить: в том же 507 году Константинополь, сговорившись с франками, высадил на Адриатическое побережье морской десант и отвлек остготов, пока Хлодвиг громил вестготское войско Алариха II.
Однако даже эту ситуацию многоумный Теодорих сумел вывернуть в свою пользу! Летом 508 года остготское войско перевалило Альпы, вошло в Галлию и выбило союзных франкам бургундов (Их же предупреждали! Им настоятельно советовали не вмешиваться!) из некогда вестготского Прованса. Область между Альпами и Роной в 509–510 годах стала частью государства остготов, а в Арле вновь обосновалась галльская префектура.
Хлодвига в войне с арианами-вестготами поддержали и галло-римские христиане, и церковь. Император Анастасий пожаловал франкскому королю почетное титулярное консульство (не древний титул консула года, consul Ordinarius, a ex consule, который жаловали довольно часто), то есть заслуги франкского вождя в деле борьбы с арианской ересью были официально признаны империей. Расчет Хлодвига на союз с церковью оказался верен и упрочил его положение.
После поражения при Пуатье и смерти в бою короля Алариха II развал вестготского королевства был неминуем. Власть перешла к сыну Алариха Гезалеху, но Теодорих, видимо, и здесь приложил руку, организовав переворот в пользу Амалариха, своего малолетнего внука от брака дочери с Аларихом II. Вестготскую казну и военные реестры вестготов отвезли в Равенну, из чего понятно, что людские ресурсы в ту эпоху ценились наравне с золотом — иначе зачем бы понадобился поименный список личного состава?
Теперь под властью Теодориха оказалось огромное государство остготов и вестготов — Италия, Прованс и Пиренейский полуостров. Настоящая маленькая империя! Ну, а власть короля франков распространилась на всю Галлию, за исключением Прованса и Арморики-Нормандии. Более того, Хлодвиг захватил старое франкское королевство с центром в Кельне, и рипуарские франки поднятием мечей провозгласили его королем. Прочие франкские квазигосударственные образования он затем присоединял к своим владениям, уничтожив практически всю свою родню.
Есть свидетельство сетований Хлодвига: «Как жаль, что я живу среди чужестранцев, как какой-то одинокий странник, и у меня не осталось родственников, которые бы помогли, когда мне станет угрожать беда». Григорий Турский уверен, что Хлодвиг так сказал не потому, что он печалился о смерти родни, а попросту надеялся этой хитростью отыскать тех родственников, которых миновала смерть и которых следовало убить.
Не надо ужасаться: это стандартный прием обеспечения политической стабильности и в ту эпоху, и в последующие времена. Нельзя сказать, что варварские короли кровожаднее римских императоров или самого Аттилы. В каком-то смысле они убивали более рационально и расчетливо, с оглядкой на мнение соратников, которые могли бы осудить «излишества» и «ненужные жертвы». В этом варварские короли отличаются от римских императоров, которых, как свидетельствует, например, Дион Кассий в описаниях «художеств» Каракаллы в Александрии, мало что сдерживало; в мирное время они порой поступали со своими безвинными гражданами так, как варвары действовали исключительно на войне с врагами.
В последние годы своего правления Хлодвиг захватил области или мелкие королевства рейнских тюрингов, варнов и западных герулов. После этого на левом берегу Рейна не осталось территорий, независимых от государства франков.
Хлодвиг умер в 511 году в своей новой резиденции в Париже. Теодорих I Амал вышел победителем из соперничества за наследие Западной Римской империи, но именно Хлодвига чествуют и почитают и историки, и школьная программа. Причиной тому не достижения длинноволосого короля франков, а то, что произошло после его смерти, — распад остготского государства, расцвет и упадок Меровингов, а затем приход к власти Каролингов, и прежде всего Карла Великого.
После смерти Хлодвига в 511 году королевство Франкия досталось его четырем сыновьям. Государство рассматривалось как королевская собственность, однако с разделом Франкии на Австразию, Нейстрию
[21], Бургундию, Аквитанию и Прованс политические границы этих королевств сохранялись и уважались при всех неладах, клятвопреступлениях и войнах наследников.
Меровингское королевство оказалось наиболее устойчивым из варварских государственных и протогосударственных образований. Загадку этой стабильности историки объясняют двумя факторами. Во-первых, франки, как уже отмечалось, не теряли связи со своей родиной, «Старой Франкией» (Francia Antiqua), не отбирали земель у местного населения, а довольствовались обширными императорскими угодьями, и следовательно, обычных конфликтов пришлых с местными не было, либо их острота оказалась минимальной.
Во-вторых, франки, приняв христианство в его ортодоксальной форме, пользовались поддержкой церкви. Они не отделяли себя от местного населения запретами на браки, как это делали готы-ариане или явившиеся в конце VI века лангобарды. Напротив, поселившиеся в Галлии франки начали быстро ассимилироваться, смешиваясь с галло-римлянами всех сословий: франкская знать — со знатью галльской, простые люди — с местными земледельцами. Ассимилированные франки отличались от сородичей из Francia Antiqua, и в источниках меровингского времени франков делят уже не на салических и рипуарских, а на восточных и западных.
Франкия начала VI века уже включает Francia Antiqua и простирается от Ла-Манша и Луары на западе до средних течений Рейна и Мааса на востоке. К моменту разделения Франкии на Австразию и Нейстрию уже ничто не могло уничтожить единства ядра франкского населения. Да и границы между этими территориями были непостоянны и неустойчивы.
Постримская Галлия VI века не была единым экономическим пространством. На севере от Луары римский порядок в VI веке практически исчез, как и денежное обращение — деградация колоссальная, возврат к меновой торговле. На юге, напротив, жизнь по-прежнему вращалась вокруг Средиземного моря и морской торговли. Города, хоть и уменьшились, все же не исчезли, как и виллы. Велось даже кое-какое новое строительство, а в порты прибывали восточные торговцы и восточные товары.
Катастрофические события середины шестого века, о которых речь впереди, обрушили даже такие бастионы римской системы городов, как Арль, который практически прекратил существование. В Марселе жизнь лишь слабо тлела. Относительная изоляция севера Галлии не предупредила, однако несколько снизила ущерб, который нанесла Юстинианова чума.
