— Что она сделала? — Мандаринка ещё больше округлила глаза и так же нервно хохотнула. — Так ты теперь у меня завидный жених! Отец-холостяк? Нихерасики поворотики!
— Да это чушь собачья! Может розыгрыш какой? Ты бы стала молчать три года, скрывать ребёнка, если бы любила меня?
В эту секунду моё сердце ёкнуло, острая боль пронзила тело, обрушилась на каждую зажатую мышцу. Сворачиваю на скорости в первый попавшийся переулок под сигналы охреневших автомобилистов и резко торможу. Катя испуганно приложилась ладошками о торпеду, ремень безопасности вернул её тело в исходное положение.
— Кирилл, блииин! Ты в своём уме? Убить нас хочешь?
Смотрю на неё, перепуганную, раскрасневшуюся, самую прекрасную женщину в мире. Такая солнечная, хрупкая и в тоже время бойкая, с острым язычком, и эти зелёные омуты цвета мха сводят с ума и ещё больше затягивают, завораживающе действуют на меня.
— Кать? — с тревогой в голосе задаю важный для меня вопрос, не в силах построить предложения. — Наш последний секс... Ты же не станешь скрывать от меня...?
Я, будто бы окончательно отчаявшийся мужчина, всматривался в её глаза, и впервые в жизни боялся ответа. Моя любимая рыжая Мандаринка! Да за неё , если понадобится, был готов драться голыми руками, добиваться всеми силами эту чудесную женщину, которая умудрялась влипать в неприятности на ровном месте. Она покорила меня за считанные дни своим несносным характером и умением довести мою нервную систему до критического состояния, и только ей под силу остудить накал страсти в безумно-невероятном танце близости. Черт! Да я хочу её круглые двадцать четыре часа в сутки! Рыжая ведьма!
— Нет. Это не моя фишка, Бестужев. — уверенно произнесла и взяла моё лицо в свои миниатюрные ладошки. — Я считаю, что отец должен общаться с ребёнком, несмотря на отношения с его матерью.
Закрываю глаза и блаженно вдыхаю распространившийся по салону аромат любимой девочки. Её губы мягко потерлись о мои и отстранились. Что за фигня? Она даже не поцелует меня? Обхватываю резко её голову и впиваюсь упоительно, с жадностью, в эти сладкие и пухлые губки. Из груди вырвался стон удовольствия и слился с её стоном. Наши языки вели спор. Зубы иногда лязгали, но эта всепоглощающая страсть настолько охватывала нас, что сердца заходились, захлебываясь в эмоциях ещё на старте.
Хочу её до безумия, как девушку, как невесту, как жену, ещё больше хочу, как будущую мать моих детей! Может так на меня повлиял случай с Алиной, я не знаю, а может это страх, что она уйдёт, исчезнет из моей жизни, окончательно вырвав моё загнанное сердце из груди, не приняв меня со всеми моими тараканами.
— Катюша? — переводя дыхание, целовал её лицо. Она молча улыбалась. — Давай поженимся?
Замираю в ожидании ответа. Её руки крепче стиснули мою шею, и лоб соприкоснулся с моим. Глаза в глаза и горячее дыхание двоих щекотало наши лица.
— Давай сначала разберёмся с новой проблемой. Обещаю, мы вернёмся к этому вопросу, но чуть позже. Моей голове сложно переварить такое количество информации, Кирилл. И это ни в коем случае не значит, что я к тебе ничего не чувствую. Я тебя люблю. Но у нас всё так быстро закрутилось, я и опомниться не успела, как увлеклась тобой настолько сильно, что боюсь, как бы всё это мне не вышло боком. Я не хочу давить, но ты обязан разобраться с Алиной. Она всё-таки мать, именуемого твоим, ребёнка. И если это так, вам придётся находить компромиссы, общаться и воспитывать его вместе, а я боюсь, что однажды ты выберешь её сторону, и мне придётся подвинутся. И я так и сделаю, иначе не смогу, Кирилл. Дети ни в чём не виноваты. Им нужны папа и мама, и желательно биологические, понимаешь?
— Ты совсем глупая? — убираю руки моей дурёхи и крепко удерживаю их. В голове мелькнула мысль о том, что Катя может сорваться с места и снова убежать. Я ничего не знаю о ней, кроме той информации, что находится в её личном деле сотрудника моей фирмы. — Ты сейчас выгораживаешь мать, которая бросила своего единственного сына на попечение бывшего трахаря и свалила обратно к другому, улаживать свои жизненные проблемы, явно возникшие из-за такого мелкого недостатка! Прости, Катя, но я буду откровенен, раз ты такая мать Тереза, почему бы тебе не наплевать на свою гордость, предрассудки, и не взглянуть правде в глаза! Она или заберёт его обратно сегодня же, или я сделаю всё, чтобы отсудить у неё права на сына! Других вариантов я не приемлю, даже не вздумай меня осуждать! Ты или со мной, принимаешь мои условия, или же как знаешь, Катюша, я не стану насильно навязывать тебе чужого ребёнка. Черт! Да я хочу своих! Наших с тобой детей! Понимаешь? Хочу тебя, а не бывшую девушку к которой когда-то у меня были чувства. Они остыли. Их больше нет! Мне нужна моя Катерина Маринина, которая одним разрядом «Мальвины» смогла убедить своего босса влюбиться в неё вместо того, чтобы придушить.
Притягиваю Мандаринку к себе и крепко прижимаю, да так, что она почти прохрипела в ответ.
— Если ты не разожмёшь тиски, я задохнусь. Поехали уже знакомиться с твоим чадом. Вдруг я ему понравлюсь, ты станешь ревновать?
— Главное, чтобы он спал в своей кроватке. Мачеха должна его отцу много жарких ночей за причинённые неудобства на рабочем месте.
— Ты ещё долго будешь вспоминать об этом? — Катя возмутилась, закатив глаза.
— Такое хрен забудешь, я скоро панически начну боятся электробытовую технику.
— Так ты решил обезопасить себя от домашних обязанностей?
— Ты же не взяла с собой эту штуку? Скажи, что забыла её у Роба. Признайся честно, а?
— Годовщина нашего знакомства станет незабываемой, это всё, что я тебе могу обещать!
— Ууу..! Многообещающее начало. Гадина, ты Маринина, ещё та! Но я от тебя без ума...
Глава 19. Илюша.
Катя.
— Доброе утро, Кирилл Григорьевич!
Сотрудница компании вежливо прервала свой телефонный разговор и поздоровалась с боссом. Вот сейчас всё и начнётся! Такое событие года вряд ли кто-нибудь упустит из виду и не обсудит. Не успела сделать и шага в главном коридоре офиса, как рука Бестужева опустилась мне на талию и властно прижала к корпусу мужчины.
— Нарочно провоцируешь? — в полголоса спрашиваю, безуспешно пытаясь отстранится хоть немного от горячего тела. Его близость напрочь запутывала ясные мысли, добавляла ещё больше хмелю в голову. Пальцы Беса крепче вонзились между рёбер и держали меня цепкой хваткой.
— Я, по-твоему, должен бояться сплетен своих подчинённых? Пускай шепчутся. Правда меня не колышет, я не люблю враньё, Катюша.
Кирилл резко остановился на полпути и развернув меня к себе, нос к носу, притянул так близко, что пришлось задрать голову вверх и встать на носочки из-за его роста. Новоиспечённый папаша склонился надо мной. Его уста тотчас же лениво расплылись в усмешке, а глубокий и продолжительный взгляд сконцентрировался на моём взволнованном лице.
— Отпусти! — шепчу любимому боссу, едва касаясь своими губами притягательных мужских губ. Чувствую, как плавиться моё тело под его натиском, будто воск от могущественного огня. Он впился в меня добрыми глазами, в которых шалил игривый огонёк. Искры так и норовили из них выпрыгнуть. — Не хочу в подробностях выслушивать предположения моих коллег о том, чем мы с тобой занимаемся в твоём рабочем кабинете, и каким образом я получила свою рабочую должность!
