— Ох…
Баба Нина уронила чашку с чаем, едва услышав сногсшибательную новость. Сашка ещё не научился тихо сплетничать. Тем более, с некоторых пор, для него здесь все свои. Поднимаю ошарашенный взгляд на довольного, многодетного отца и не знаю, что ему сказать. Дима виновато пожал плечами, окликнув следом Нину Владимировну.
— Мам? Всё в порядке?
— Кажется, я вам сегодня перебью всю посуду на радостях, — взволнованно пролепетала и принялась собирать осколки.
— Так на счастье же, Нина Владимировна! — заверил доктор.
— Что верно, то верно, — добавила бабушка.
— Как это подарю? — опомнившись, озадаченно спросила и лишь потом уловила суть своего глупого вопроса, когда зрачки Дмитрия заметно расширились. Усталый взгляд тотчас преобразился в томный и заманчиво-хищный.
— Ну… чтобы был полный комплект, — Александр продолжил излагать свою интересную мысль, явно навязанную кем-то. — Другие родители мальчиков возвращали,
потому что у них не было девочек, а у нас будет. Ты же подаришь, мам? Правда? Папа слов на ветер не бросает. Рая мне шепнула об этом.
Перевожу серьёзный взгляд на сына, с надеждой вытянуть из него любую полезную информацию. Это что же? Братство Воронцовых устроило против меня заговор? Один советует разбудить поцелуем, второй выпрашивает сестру, а третий уже дал понять, что скоро приступит к исполнению супружеского долга? Осталось надеть кольцо на палец, не спросив моего согласия на брак. Совсем обнаглели!
— Роман Васильевич, Асе, наверное, нужно поспать хоть немного, — мама Дмитрия неожиданно поддержала заговорщиков, вогнав меня в густую краску. Я даже не успела для приличия повозмущаться. — А я бы померила ещё раз давление. Кажется, на этот раз, мне действительно нужна Ваша помощь. А внучатам пора ужинать и спорить с бабушкой не советую. Думаю, Матвей уже освободился от дел и ждёт в столовой. Маме с папой надо кое с чем разобраться. Сашенька, пойдём, родной. Позже мамка тебя найдёт. Илюшка покажет тебе вашу комнату.
Дима с лёгкостью ссадил Илью со своих колен и поставил на пол. Затем обнял Сашку за плечи и ласково попросил:
— Сынок, тебе нечего бояться. Здесь тебя никто не обидит. Обещаю, мы с мамой сделаем всё, чтобы ты был счастлив с нами.
— А-а..? — всё, что я смогла выдавить из себя.
— Я люблю тебя, мамулечка, отдыхай.
Сашка нехотя слез с кровати и, взяв Илью за руку, несмело спросил:
— Покажешь мне свои игрушки?
— Ага!
— А поиграться дашь?
— Пошли. Я тебя познакомлю со своим глизли. А хочешь, подалю самолёт. Мне его няня, ой, твоя мама купила.
— А твоя мама где?
— Она сколо плилетит. Идём уже. Хочу с Мотей иглать. Па, Ася, я вас тоже очень лублю!
Спальня опустела за считанные секунды. Доктор, сделав в вену какую то инъекцию, пожелал скорейшего выздоровления и вышел из комнаты. Я осталась наедине с любимым мужчиной в полном раздрае чувств, но стоило ему молча прилечь рядом и захватить меня в уютный плен родных и сильных рук, как моё тело тут же обмякло. Прислонившись грудью к горячей груди Дмитрия, втянула носом любимый запах его кожи за ухом. Поцеловала шею, ощущая губами равномерное биение пульса на сонной артерии и издав слабый вздох, погрузилась в глубокий сон, оставляя все вопросы на потом…
Глава 19. Горько-сладкое безумие
Дмитрий
Снотворное быстро справилось со своей задачей. Уткнувшись носом в мою шею, Ася уснула мгновенно, а я выдохнул с облегчением. Сам так и не смог расслабиться и задремать под её равномерное дыхание. Прижимая к себе обмякшее женское тело, глубоко погрузился в мысли. Сколько всего ещё предстоит обсудить и принять важных решений, один Бог знает. Сейчас не могу сосредоточиться даже на том, как сделать ей предложение и затащить утром в ЗАГС. Было бы неправильным оставить Настю в стороне и оформить бумаги на усыновление мальчика без её участия. В первую очередь Алекс — её выбор, её ребёнок, а с сегодняшнего дня и мой тоже. Главное, чтобы Ася не спасовала. Не отвергла помощь. Не обиделась за мою неожиданно проявленную инициативу.
Каких-то пару дней перевернули мою жизнь вверх дном. Разве я мог подумать, что такое бывает? Конечно нет! Но это случилось. Одна единственная роковая встреча. Один взгляд. Один поцелуй. Коснувшись её бархатной кожи с упоительным ароматом, я пропал. Влип в то, что люди называют любовью с первого взгляда. А как ещё это назвать? Страсть и похоть можно утолить, но они не заставят душу трепетать и желать большего. А я хочу. Именно с ней. Давно я так не был счастлив. Очень давно. И плевать я хотел на то, что думает Матвей, на то, о чём я узнал лично от неё. Плевать на все её выходки, совершённые в состоянии аффекта. Все мы не без греха. Уж слишком много девчонка взвалила на свои хрупкие плечи. Столько боли и лжи ни одна психика не выдержит, а она ещё стойко держится. Для меня Настя особенная. В ней нет фальши и притворства. Она настоящая, живая. Такие встречаются редко на пути. Извлекая уроки из прежней жизни, стараешься их больше не допускать. Выпавший шанс изменить свою судьбу определённо последний.
Сегодня я принял на себя ответственность ещё за одного человека и обязан её нести. Сейчас, глядя на Асю, понимаю, что способен на большее. Ради этой сильной девочки, неожиданно ворвавшейся в мою судьбу, я готов свернуть горы. С этого момента не должно быть сомнений. И я не жалею ни капли о случившемся, но меня связывает страх, затягивая тугие узлы на шее, плечах, руках, ногах… Я боюсь за её жизнь. Волнуюсь за близких. Боюсь за то, что когда меня настигнет усталость и накроет с головой, я банально отключусь, она проснётся и попросту сбежит. После нелёгкой беседы с Матвеем и её тяжёлого откровения, на месте Аси я бы и сам не выдержал. Единственная причина, удерживающая Асю в стенах этого дома — Александр. И то не факт. Её следующая реакция мне отнюдь не известна. Уверен. У Аси накопилось много вопросов за столь короткое время, но где мне взять силы правильно ответить на каждый из них? Допускать очередную ошибку я не имею права. Но всё настолько запутано и сложно, что я сам теряюсь в последовательности действий. Её повторный обморок окончательно вывел меня из равновесия. Резко вспыхнувшие во мне желания лишь усугубили ситуацию.
Мне пришлось оставить Асю одну и спуститься к Матвею. Мать накормила детей, разобрала наши покупки, помыла и уложила спать в детской. Сама уснула рядом, в комнате Аси.
Матвей битый час проторчал на связи. Кому-то звонил. На кого-то орал. Затем назначил пару встреч. Ещё раз пролистал папку, лежащую на моём письменном столе. Снова сделал пару звонков и какие-то краткие записи, раздал команды и поручения, попрощался со мной и ушёл, пообещав утром прислать человека для личной охраны Насти. Его я практически не слушал. Вертя в руках бархатную коробочку с обручальными кольцами, терзал себя новыми мыслями, затягиваясь терпким табачным дымом. Чтобы окончательно не слететь с катушек, я снова закурил после долгого перерыва. Держался, сука, два года. Запивая привкус никотина небольшими глотками спиртного, так и остался сидеть в прокуренном кабинете.
